Выдержав короткую паузу, Остапчук проговорил:

– Предлагаю обмен: ты мне – Сычиху, я тебе – твою Зинаиду. Ты ведь готов к этому?

– Для меня это такая неожиданность.

– Не кобенься, сделка неплохая.

– Я так не считаю. Если у вас нет предложений получше… – Я отключился.

В глазах Дашки отразился испуг:

– Любовь моя, ты сдурел?

– Ничуть, – возразил я. – Теперь он мой.

Телефон в моей руке зазвонил. Я поднес трубку к уху. Голос майора Остапчука из шестого спецотряда прозвучал столь же деловито:

– Еще раз так сделаешь – пришлю тебе Зинаиду в тридцати обувных коробках.

– В таком случае, – ответил я, – в моей школе назначат новую директрису. Со временем привыкну.

Из трубки явно побежали волны растерянности. Разговор зашел в тупик. Помолчав, Остапчук поинтересовался:

– Тебе так нужна эта ментяра?

– Нет! – рявкнул я, будто сорвавшись с цепи. – Ты достал меня тем, что используешь мое имя! Не видать тебе Сычихи, козел!

Остапчук вздохнул с явным облегчением.

– Могу понять, – проговорил он, демонстрируя дружелюбие. – На твоем месте я бы тоже не спустил. Толян меня подбил, понимаешь. Такого про тебя наплел…

– Короче! – оборвал я его. – Толяна ты убрал. Что теперь?

– Предлагаю, – повысил голос Остапчук, – ты мне – Сычиху, а я тебе – сто штук баксов! За использование имени! Годится?

Я помолчал, изображая колебания, затем уточнил:

– А Зинаида?

– Да забирай. И ящик водки в придачу. Катит или нет?

Печенка моя подсказывала, что соглашаться рано.

– Даже не знаю… Сычиха работает в МУРе. Спасу ее – мне зеленая улица.

– Ладно, – процедил Остапчук сквозь зубы. – Давай по-другому. Я тебе – Зинаиду и сто тысяч. А Сычиху разыграем в карты: чей фарт, тому и достанется. Согласен?

Я продолжал упираться:

– А колода небось заряжена. И доллары фальшивые. За кого ты меня принимаешь?

– За делового человека, Француз. Я бандит, а не мелкий жулик. Соглашайся.

Похоже, принимал он меня за барана. Пора было подсекать.

– Во сколько и где? – спросил я.

Он помолчал, будто не веря ушам. Затем хохотнул:

– Товарные склады в Ясенево, катит? Неплохо ты меня тогда наколол.

– Там же все выгорело, – засомневался я. – Притулиться негде.

– Кое-что уцелело. Зинаида будет там в полночь. Вампиров не боишься?

– Заткни пасть! – изобразил я гнев. – К полуночи буду!

Можно было поклясться, что майор спецотряда терпел подобное обращение, лишь надеясь вскоре со мной поквитаться.

– Только без глупостей, – предупредил он. – Твою колымагу я знаю. В ней только ты и Сычиха. Не то сделка расторгается, и Зинаида сгинет зря.

– Учи ученого, – буркнул я, отключаясь.

Комнату заполнил сумрак. Дашка вскочила с дивана, глаза ее блестели:

– Думаешь, выгорит?

– Ха! – Отложив телефон, я чмокнул ее в нос. – Чтоб я так жил! – Я двинулся к двери.

Дарья последовала за мной:

– Ты уверен?

Я взял ее за плечи и посмотрел в глаза:

– Не волнуйся, родная, не проколюсь. В четверг возвращаются Сашка с Танькой – отдохнувшие, загорелые, и словосочетание «медуз укусов» наверняка уже исправлено. В Москве их ждет порядок. Относительный, конечно.

– Ты уверен? – продолжала твердить она.

Чмокнув ее в щеку, я вышел из квартиры.

Уверен я был настолько, что предстоящая работа казалась мне рутинной. Мысленно ее планируя, я позволял себе малость поразвлечься Извини, Стив Пирс: я неисправимый школяр. Но, право слово, за школярами будущее.

Светлана и Стас выглядели торжественно, будто их номинировали на «Оскар». Они задержались у входной двери и, казалось, хотели присесть на дорожку. Однако обошлось. Светлана лишь проворчала:

– Оружие, конечно, не брать?

Я кивнул:

– Зачем нарушать традицию?

Стас многозначительно повертел защитный браслет на запястье.

– Может, Светке все же взять «Макарова»?

Я нахмурился:

– Тогда тебе придется остаться. Тебя, Рыжий, вообще брать не велено.

Стас выставил кукиш:

– А вот это видел?

– Да, – сказал я, – это аргумент.

Мы захлопнули дверь, спустились в лифте и вышли из подъезда. Фонарь горел вполнакала, намереваясь погаснуть. Воздух был пропитан дешевой парфюмерией. Открывая «жигуленок», я полюбопытствовал:

– Вампиров не боитесь?

– Слушай! – разозлился Рыжий. – Что ты все зубы скалишь?!

Я сел за руль.

– На этот вопрос я отвечу в присутствии адвоката.

Светлана, сев со мной рядом, обернулась к Стасу:

– Прикалывается. Думает, мы раскисли.

– С чего бы ему так думать? – отозвался Рыжий.

– Вот именно. – Я завел мотор. – Вы как огурчики.

Мы понеслись в Ясенево. Дороги были пустыми, и скоростная езда трудности не представляла. Я спокойно размышлял над деталями своего шоу. Желательно было завершить его в темпе и отправиться баиньки. Невзирая на свои счеты со лже-Французом, я решил сделать все простенько, без ненужных эффектов. Хотя во имя торжества справедливости без отдельных пассажей не обойтись. Что ж, на месте определюсь окончательно.

Светлана и Стас моим размышлениям не мешали. Они таращились в окна с таким выражением лиц, словно там показывали триллер. Тревожила меня лишь Зинаида. Не дай бог с ней что-нибудь… план мой полетит к чертям, и не знаю, что я натворю.

Неподалеку от места встречи я притормозил.

– Стас, дай Светке мобильник.

Рыжий выполнил мою просьбу молча.

Светлана догадалась.

– Звонить нашим?

– Конкретно Калитину, – уточнил я. – Пусть выезжает с группой, примерно через час. Скажи, что сдашь ему Француза со всей бандой. Кого живым, кого мертвым – как получится. Звони.

Светлана воззрилась на меня:

– Я так не могу. Если что-то сорвется, а я подниму волну…

– Давай, Свет, – пробасил Рыжий. – Все будет как в аптеке. Сто пудов.

Светлана набрала номер. Подняв ближайшего начальника с постели, после жарких препирательств она изложила суть дела. Препирательства, правда, грозили затянуться, однако я прервал их, отключив мобильник.

– Ох, не знаю, – пробормотала Светлана.

– Зато я знаю, – заверил Стас.

Добавить было нечего. Я погнал к товарным складам. Время с этого момента словно обрело ритм, подчиняясь стрелке скрытого хронометра.

От складов несло гарью. Часть сохранившихся помещений при свете месяца походила на обугленные скелеты. Мы въехали на заваленную мусором площадку и остановились. Там и сям валялись ящики всевозможных размеров.

Я приоткрыл дверцу.

– Выходим. Сейчас начнется.

Стоило нам выйти – с трех сторон вспыхнули автомобильные фары. Словно артисты на арене цирка, мы оказались в пересечении прожекторов. Светлана и Стас заслонили глаза ладонями.

– Так-так! – раздался голос Остапчука. – Обещал привезти одну Сычиху, а привез еще… Рыжего, который обо мне разнюхивал! Жульничаешь, Француз!

За горящими фарами, в полумраке, я отчетливо видел всех шестерых. Пятеро с автоматами «узи» и один, лысый, невооружен. Смельчак, однако.

– Выруби иллюминацию, – предложил я.

Бандит-майор ухмыльнулся:

– Зачем? Все должно быть на виду.

– Резонно, – кивнул я, направляя слабый импульс.

Пять автомобильных фар взорвались по очереди, погружая пространство в темноту. Осталась лишь одна фара. И я прокомментировал:

– Думаю, этого достаточно. Для учета и контроля.

Светлана глубоко вздохнула. Стас хохотнул.

Бандиты обменялись взглядами. Чтобы заметить их смятение, света уцелевшей фары было достаточно.

– Зинаиду сюда, – распорядился я негромко.

Эта реплика словно разбудила Остапчука.

– Возьмите Сычиху и Рыжего! – приказал он. – Свяжите покрепче, порезвимся потом!

Светлана встала в стойку:

– Давай! Кто первый?

Рыжий встал спина к спине с нею, укрепив оборону.

– Как страшно! – осклабился лысый и кивнул своим головорезам.