Первой к упавшему бросилась Саша.

— Папа, он еще дышит! Скорее звони!.. — Девушка отбросила с груди умирающего остатки рваных лохмотьев, сдернула с толстой шеи галстук. Она лихорадочно соображала, с чего следует начать: с искусственного дыхания рот-в-рот, или с массажа сердца. И то, и другое ей было внове. До сердца сквозь жировые прокладки было, пожалуй, не добраться. Искусственное дыхание делать не хотелось. Особенно рот-в-рот. Да и надо ли, раз человек дышит? Тут Сашенькин взгляд упал на обнаженный живот несчастного, безвольно съехавший набок, и девушка всё же не смогла удержать крик: — Мамочка, кровь!!! Папа, он ранен!

Чуть выше пупка Русского зияла черная дырочка. Из нее печально вытекала алая струйка.

К счастью, «скорая» приехала быстро. Худая, строгая врачиха, бегло осмотрев живот Русского, кивнула санитару с водителем, стоявшим у входа с носилками, и пока те грузили неподъемного клиента, отвела Брока в сторону и, прищурившись, злобно шепнула:

— Огнестрельное!.. Милиции сообщу!

— Разумеется, это ваш долг, — ответил Брок, «не понимая» намека.

— Ну, как знаете, — сжала тонкие губы врачиха и вышла за кряхтящими с носилками мужчинами, сильно хлопнув дверью.

— Подумаешь! — скорчил рожу сыщик, убедившись, что его никто не видит. — Нашла чем пугать — милицией!..

— Тем более, выстрел был произведен изнутри живота, — профессионально подметила Сашенька.

Следующее рабочее утро сыщика Брока снова началось в одиночестве. Жена по-прежнему болела (хоть ей и стало немного лучше, так что на съедобный обед Брок всё же надеялся), поэтому Сашенька осталась с мамой.

Клиентов тоже пока не было (на «пока» Брок надеялся не менее сильно, хоть и прошло уже три бесполезных часа), так что сыщик, скосив всё же глаза на Сашенькин стол и даже заглянув под него, зашел в Интернет на сайт сетевого конкурса фантастических рассказов «Склеенные ласты».

Брок очень любил участвовать в различных сетевых литературных конкурсах, чем вызывал со стороны других членов семьи некоторое недоумение. Во всяком случае, Ирина Геннадьевна — дражайшая супруга — соболезнующе покачивала головой и горестно вздыхала, а Сашенька громко фыркала, морщила курносый носик и выразительно крутила пальцем у виска (последнее — когда думала, что папа этого не видит).

Он никогда не выигрывал в подобных конкурсах, мало того — даже ни разу не вышел в финал. Каждый раз сильно расстраивался, зарекался участвовать впредь, но… Как только начинался очередной конкурс — в голове сыщика начиналось брожение; сюжеты разбухали, обрастали действиями, персонажами, описаниями, прочей литературной лабудой, и Брок уже не мог удержать «крышку» — ее просто срывало мощной струей творческого пара. Сыщик на два-три дня забывал о делах, и строчил, строчил, строчил…

А потом начиналось время терзаний, когда участники читали и комментировали анонимные (в подавляющем большинстве подобных конкурсов) произведения сотоварищей. Брок не любил критиковать чужие творения и делал это редко, зато близко к сердцу принимал то, что писали о его рассказах другие. Он бледнел, когда его писанину ругали, краснел, если хвалили (да-да, случалось и такое) и не находил себе места, покрываясь пятнами, когда над ней издевались. А любителей поиздеваться среди конкурсантов хватало!

Особенно доставал Брока своими злобными пасквилями некто Мафиози (в основном «критики» пользовались подобными сетевыми псевдонимами — никами). Он столько раз надругался (другого слова сыщик не мог подобрать для подобного действа) над рассказами Брока, что тот готов был найти охальника «в реале» и сдать собственноручно в органы правопорядка для привлечения к уголовной ответственности по статье «Изнасилование в особо извращенной форме». Сыщик даже вычислил настоящее имя негодника, применив все свои профессиональные таланты. Им оказался Антон Кожинов — очень милый с виду (на фото, найденных в Интернете) молодой парень с добрыми серыми глазами и застенчивой улыбкой. Из-за коварной двуличности Мафиози Брок возненавидел его еще больше. Теперь он считал, что никакой суд не сможет наказать мерзавца по заслугам и очень мечтал задушить парня собственноручно.

Зато сыщик моментально таял, пунцовел, становился мягким, легким и пушистым, когда попадал под «критическое перо» некой Даши Панкратовой, которая никогда не пользовалась ником, что особенно подчеркивало в глазах Брока ее исключительную порядочность. Девушка (а может, бабушка — кто их разберет, этих виртуалов!) — настолько деликатно разбирала тексты сыщика, что даже явные ошибки и ляпы казались после ее добрых слов оригинальными находками. Поначалу Брок также хотел отыскать фотографию девушки, но потом испугался. А что если она и впрямь окажется бабушкой (а то и — чем черт не шутит? — дедушкой)?! Сыщик бы этого не пережил.

Конкурс начинался сегодня, в пятницу. Брок зашел на сайт и увидел тему. «Нанотехнологии на службе у Сил Зла», — прочитал он. Руки сыщика безвольно опустились. Что писать, он совершенно не знал. Так было почти всегда — озарение наступало обычно ближе к вечеру пятницы (срок для написания рассказов ограничивался вечером понедельника). Но на сей раз Брок действительно впал в ступор. Разумеется, он знал о нанотехнологиях, и знал немало. Но все эти знания говорили о том, что нанотехнологии — это перспективное направление в науке, что это прорыв к блистающим вершинам прогресса, изобилия… В общем, они говорили хоть и избитыми штампами советских агиток, но подразумевали не менее шаблонный вывод: нанотехнологии — это хорошо! Добро, то есть. Но никак не Зло. Ну, мелькал то тут, то там в околонаучных кругах шепоток о так называемой «серой слизи», в которую, при неосторожном обращении с новой технологией может превратиться вся наша планета, но… Но в подобные сказки сыщик Брок не верил. Потому что в чудеса не верил в принципе.

И потом, наверняка добрая половина участников конкурса как раз и возьмется обыгрывать эту «серую слизь»! А Брок непременно хотел на сей раз если не победить, то хотя бы пройти в финал, поэтому он непременно должен был написать нечто оригинальное! Но что? Что?!

Сыщик обхватил голову ладонями и закачался в кресле. О чем же писать рассказ?! Неужели — о «серой слизи»? Но его ж тогда непременно смешает с этой самой слизью и размажет по асфальту без катка, склеенными той же слизью ластами проклятый Мафиози! Растрезвонит по всему форуму, какой он, Брок, бездарь!..

Дверной колокольчик звякнул столь неожиданно и громко, что Брок закричал. А когда увидел источник звяканья, влетевший в офис, заорал во всё горло и, сгруппировавшись, кувырнулся с кресла под стол. Орать он не забыл и лежа под столом, хотя уже и не очень понимал, зачем он это, собственно, делает. Ну, влетело в агентство нечто большое, чумазое, косматое, окровавленное и бесформенное — что из того? Это ж всё-таки сыскное агентство! Клиент всякий бывает!.. Вот, был же случай — забрел как-то пьяный, вонючий, грязный бомж, уселся в кресло и требовал его побрить, ссылаясь на слово «бритва» в названии заведения! Между прочим, пришлось, чтобы не ронять марку… А тут? Да он толком и разглядеть не успел, что именно «тут». Может, особо и страшного-то нет ничего, а он вопит!..

«Нет, — подумал сыщик и осторожно перестал орать, оставляя, впрочем, горло „на взводе“, — на работе надо думать о работе, а не о „Склеенных ластах“!»

— Что вы хотели? — как можно любезней спросил он из-под стола и остался собой доволен, голос почти не дрогнул.

Ответа, впрочем, не последовало. Брок откашлялся и повторил вопрос громче. Его вновь проигнорировали.

«Видимо, звуковые волны отражаются от стенок стола и столешницы, — сделал предположение сыщик, — а потом, столкнувшись, взаимно гасят друг друга». Из данного предположения следовал не очень желательный вывод: чтобы быть услышанным, необходимо вылезти из-под стола…