— Тьфу ты, и этот о тюрьме! — вздохнул Брок. — Да какая тюрьма, дурилка ты картонная?..

— Попрошу не оскорблять, — надулся доктор. — И вообще… Я не понимаю, на что вы намекаете.

— А мы и не намекаем, Дмитрий Денисович, — встряла Сашенька. — Мы правда проститься с вами пришли. Улетаем мы…

— Куда?!..

— Домой, на Землю.

— Вы… это… правда?.. — В глазах Дурилкина вспыхнула дикая надежда.

— По крайней мере рискнем, — честно признался Брок. — Управлять кораблем никто из нас не умеет.

— Моим кораблем?.. — прошептал доктор. — Вы забираете мой корабль?.. А как же я? Возьмите и меня с собой!

— Ну-у, батенька!.. — остолбенел сыщик-землянин. — Да ты ведь в корабль не поместишься… И почему это он, собственно, твой? Тебя ж на нем привезли. Как на такси. Ты ж его не в магазине купил!

— А может и купил! — обиделся Дурилкин. — Ты что, следил за мной, что ли?..

— Слушай, профессор, — обиделся в ответ Брок. — Давай-ка не будем ссориться. Мы к тебе по-доброму пришли. Может, привет кому на Земле передать хочешь? Шансов, что мы долетим, не так уж и много, но всё-таки… А вдруг?

— Да, еще, Дмитрий Денисович, — сказала Сашенька, — если мы всё-таки долетим, то корабль постараемся обратно отправить, в автоматическом режиме. Так что у вас тоже шанс остается. Маленький, правда… Да и в корабль вам действительно не влезть… Но драконы хотят свой корабль построить, по аналогии. Вот и прилетите тогда.

— Обратно вернете?.. — Взгляд Дурилкина затуманился. — Точно?

— Если получится, — сказала Саша.

— Ага… Ну, тогда ладно. Вы вот что… Оставьте нас пока с сыщиком Броком наедине. Мне ему кое-что сказать нужно…

— Да уж, знаю я вас! — нахмурилась Саша. — Отберете папино тело!..

— Вы меня, смотрю, вообще за злодея держите, — состроил обиженную мину Дурилкин. А может и правда обиделся. — Если не доверяете, можете к гильотине меня пристегнуть!..

— Да нет, зачем же… — смутилась Сашенька, но молчавший до этого Змей Горыныч сказал:

— А и пристегнем! Садись давай!..

— Не надо, Горыныч, — попытался запротестовать Брок, но Змей был непреклонен:

— Ничего, посидит пристегнутым, от него не убудет! Если на кнопку не нажимать… Зато мне спокойней будет. А иначе я тебя с ним наедине не оставлю!

Дурилкин фыркнул и прошлепал к установке. Змей Горыныч туго затянул ремни на чешуйчатой груди Глюк-Дурилкина. После этого Горыныч с Сашенькой и Константином Петровичем вышли за дверь.

— Подойди поближе, — позвал Дурилкин Брока. — Скажу что-то…

Брок подошел. Смело посмотрел прямо в глаза профессору и внезапно понял, что отвести взгляд уже не может. А Дурилкин заговорил тягуче-монотонным голосом:

— Когда вы прилетите на Землю и выйдете из корабля, первым делом найдите мужчину в возрасте тридцати-сорока лет… Он должен быть не худым и не толстым, не ниже ста семидесяти пяти сантиметров ростом, не иметь наследственных болезней… Впрочем, это вам не определить… Любым способом, кроме убийства и членовредительства, посадите его в корабль и отправьте сюда. После того, как корабль взлетит, ты забудешь всё, что было с тобой после того, как ты покинул Землю!.. Этот наш разговор ты тоже не будешь помнить. Запомнишь лишь то, что я просил тебя передать привет моей первой любовнице Оксане Павловне!.. А теперь иди и позови сюда Александру.

Сашеньке Дурилкин повторил всё то же самое, за исключением того, что привет он передал бабушке, Матрене Степановне, из Таганрога. И попросил пригласить Константина Петровича, для которого сеанс гипноза был повторен, а привет предназначался школьному приятелю Диме Кривозубову, который жил то ли на Крайнем Севере, то ли, наоборот, в Адлере — точной информации у Дурилкина не было.

Потом переживавший за друзей Змей Горыныч облегченно выдохнул и освободил профессора DDD из кожаных пут.

— Ну вот, а ты боялся, змеюка, — подмигнул Дурилкин. Он выглядел таким довольным, что Горыныч готов был отдать пару голов на отсечение, что доктор сотворил какую-то гадость.

— Погоди-ка, — бросил он разноголовой драконихе и выскочил к землянам: — А ну-ка, колитесь, что он вам наплел?

— Я не могу сказать, — вздернул подбородок Брок. — Это сугубо личное. И к делу отношения не имеет, ручаюсь головой!.. — Тут Брок что-то вспомнил, вздрогнул и поправился: — Нет, лучше ногой. Обеими. И рукой. Левой… Ну, мне же надо чем-то преступников ловить!..

— Фи! — фыркнула Сашенька. — Мужщинские секретики!.. А я вот могу сказать: мне в Таганрог придется съездить, бабушку Дмитрия Денисовича разыскать…

— А мне — на Север… — грустно вздохнул Константин Петрович, но тут же широко улыбнулся: — А может, на юг! Я лучше на юг поеду, в Адлер. Там тепло.

— «Адлер» — это «орёл» по-немецки, — зачем-то сказал Брок. И это успокоило Змея Горыныча. Слово «орёл» ему понравилось.

Ночь подкралась как-то уж совсем незаметно. Стало понятно, что можно бы, пожалуй, и идти, но первым никто не решался бросить клич. Одно дело планировать, другое — воплощать эти планы в жизнь. Тем более, как раз жизни четверых из них в результате данного воплощения вполне могли оборваться…

Броку, как и остальным, тоже было неуютно. Но всё-таки он был в компании землян старшим, так что и ответственность пришлось взвалить на себя ему. В том числе и за принятие решений.

— Ну, — сказал земной сыщик, — двинули, что ли?

— Погоди, — остановил друга Змей Горыныч. — А меня связать, а беспорядок навести?

— Ах, да… — почесал Брок затылок. — Дорогая Чучундра, ты уж наведи сама бардак, ладно? Ведь убираться тебе потом придется… А мы пока с Константином Петровичем Горыныча спеленаем.

Мадам Чу горестно вздохнула, вышла в соседнюю комнату, и вскоре оттуда послышался звон и грохот.

Мужчины взяли рулон скотча и принялись обматывать липкой лентой дракона.

— Улетаешь, значит? — удобней подставляя бок, спросил Горыныч.

— Да вот, понимаешь, надо бы…

— А жаль! Мы бы сработались с тобой. Жаль это дело так и не довели до конца…

— Как же не довели? — Брок передал скотч Константину Петровичу и недоуменно развел руки. — Всё ведь распутали!

— Виновные-то не наказаны…

— То есть как это?! — подпрыгнул земной сыщик. — Главный преступник — Рыщ, а он мёртв. Разве это не наказание? Сама судьба, так сказать, приговор в исполнение привела!..

— Да ты знаешь, — помотал средней головой Змей, — мне кажется, Глюк не менее Рыща виновата. Да еще и следствие по ложному пути вела…

— Ну, положим, Глюк тоже наказана, и еще как! К тому же, она реабилитировалась тем, что своим телом поделилась с Дурилкиным.

— А Дурилкин тоже не святоша, кстати. Если бы состоялся законный суд, он бы тоже свое получил.

— Можно подумать, он не получил! Тела лишился, голова на шее драконихи болтается! Похуже тюрьмы, я думаю… Да еще и пожизненной, скорее всего. Как он сказал? Коммунальное тело… Очень точно, по-моему. И страшно. Уж я-то это испытал собственной, так сказать, башкой!

— Тебе что, плохо со мной было? — собрался было обидеться Горыныч, но Брок замахал руками:

— Да не в этом дело: хорошо, плохо… Главное, что ты лишен самого дорогого — самого себя! Ты не можешь в таком положении ощутить свободы в принципе!.. Даже в тюрьме можно как-то уединиться — в карцере, например, а когда у тебя и тело общее с кем-то еще, и разум — бр-р-р!..

— Значит, ты считаешь, дело закрыто?

— Конечно закрыто! И не думай впутывать сюда полицию. Они ничего дельного не предложат. Даже в ту же тюрьму Глюк и Дурилкина сажать проблематично — они же как бы разнополые… Хотя, теперь это вопрос спорный… Но я бы полиции не доверял. Кто их знает, вдруг решат, что раз землянин юридически не член вашего общества, то с его интересами можно вообще не считаться? Отрежут профессорскую голову, да и дело с концом.