— Внимание!..

И застыли часовые на постах. Умолкли в палатках бойцы отдыхающих смен. Прекратили возню водители у своих машин. Замерли все прочие…

На базе воцарилась тишина.

У Меркурьева, помимо появления суперспособностей, видимо, обострились и обычные. В зловещем безмолвии огромного города он уловил некое очень отдаленное ворчание… вслушался — и оно сделалось отчетливее.

— Слышу, — сказал он. — Будто мотор где-то работает.

— Ну-ка… — Николай тоже вслушался и через десять секунд кивнул.

— Моторы, — уточнил он. — Ну, если Петрович прав, то скорее всего — вот оно, начинается. Все, отбой тишине! Общее построение!.. — крикнул он и отвел Алексея в сторону. — Слушай, потом подойди к этому, как его…

— Сачкову.

— Да. Поговори, только тихо, аккуратно… Никакой огласки, понял?

— Ну, Андреич, не учи ученого.

— Поешь говна копченого?.. Ладно, служба у меня теперь такая, всех вас учить. Ну, давай, действуй!..

Конечно, подходы к «Бастиону» зорко охранялись и были хорошо укреплены. Но хорошо — это еще не значит стопроцентно. На каждую хитрую… как говорится, найдется свой… который с винтом. Зомби, а точнее, населяющие их нановиты, лишь поначалу ощущали себя в этом мире слепыми котятами. Они учились, а вместе с учебой шла эволюция. Они умнели и развивались. Они перенимали богатый опыт человечества — богатый по части выживания и приспособления, а затем и тотальной экспансии. Порабощения всего и вся. А если не порабощения, так убийства — других и себе подобных. Таков был человек. Таковы стали и нановиты. Или даже лучше — и тем самым опаснее…

Рано или поздно оборона «бастионовцев» должна была быть прорвана. Это понимал не только генерал Ненашев. Капитан Сидорчук, на которого возлагалась задача по обеспечению безопасности и охраны квартала, эту возможность тоже предвидел. Он по нескольку раз в день проверял посты, огневую готовность бойцов, надежность укреплений… Все было в норме, точно так, как полагалось по всем правилам и предписаниям. И все равно тревога не оставляла капитана, ибо он прекрасно помнил, что случилось с их элитным подразделением там, на ментовской зоне. А еще в деталях запомнил то, что им, «бастионовским», поведали гости с базы МЧС — Зверев, Рылеев, Рябинин… И начальство после их визита заметно помрачнело и как-то нервно засобиралось, засовещалось… А это для подчиненных всегда плохой знак.

Да, однажды зомби перейдут в наступление и — сто пудов — подавят всех численностью. Просто телами завалят, шапками закидают… Но случилось это, увы, раньше, чем рассчитывал Олег Сидорчук.

В ночь после отъезда «южных» — так окрестили «бастионовцы» бойцов Ракитина — Сидорчуку не спалось. Обычно он старался лечь пораньше, чтобы встать часа в три ночи, в самую глухую, смутную пору, — и лично обойти посты, самому вслушаться, всмотреться в обстановку… А сейчас он попытался уснуть — и не смог.

Плюнул, встал, поднялся на крышу здания, где несли службу часовые. Ночная прохлада заставила его поежиться… Он зашагал к юго-восточному углу и вскоре услышал знакомое:

— Стой! Кто идет?

— Начальник караула, — ответил капитан — эту должность возложили на него, чтобы не нарушать Устав.

— Ну, как здесь? — спросил он у бойца, смотревшего сверху на жуткую тьму вымерших кварталов.

Солдат ответил не сразу. Замялся, откашлялся и наконец с сомнением произнес:

— Да как-то не пойму я, товарищ капитан…

— Чего не поймешь?

— Вроде звуки какие-то не те. Изменились, что ли?..

— Да? А ну-ка…

Два человека замерли, обратясь в слух. И тогда Сидорчук услышал, как где-то в дальней дали заурчало, заворчало нечто… слух офицера спецназа приучен разбираться в отдаленных звуках, и Олег быстро понял, что это рычат заведенные моторы, скорее всего дизеля… и этот рокот становился все слышнее, все отчетливее… и никаких сомнений больше: невидимые в темноте цепи машин двигались сюда.

Олег испытал редкостное чувство: возвращение в прошлое. Он был далек от сантиментов и рефлексий, никогда не умилялся, не печалился над своими детством и юностью. Ну, детство, ну, юность — было и прошло.

Но сейчас он необычайно ясно вспомнил, как читал книгу о Брестской крепости — одну из многих прочитанных им когда-то о войне, собственно, никаких других вне школьной программы книг пацан не признавал. Так вот, в той книге было сказано, что в ночь летнего солнцестояния советским пограничникам довелось пережить нечто до сих пор невиданное: над бывшей польской территорией в ночное небо поднялись сотни огней, воздух начал наполняться грозным гулом, и этот гул рос с каждой секундой, приближаясь, приближаясь, приближаясь к пограничной полосе…

Та давняя страница словно сама возникла перед глазами Олега Сидорчука. Огней, правда, сейчас не было, но гул нарастал — и в нем уже ясно слышался и рокот многих моторов, и лязг каких-то механизмов, и воздушная одышка ресиверов… Рой — текучий, растворенный в пространстве, враждебный человеку разум после недолгих дней затишья вошел в новую фазу покорения мира…

Сидорчук принял решение.

— Тревога! — крикнул он часовому.

— Всех в ружье?

— Нет. Пока не надо. Пойду сообщу начальству.

Спустя четверть часа начальство во главе с Ненашевым было наверху. Вице-губернатор — молодой, лощеный, высокомерный — держался отчужденно, но генералу было на него плевать. Не более минуты понадобилось ему, чтобы в полной мере оценить обстановку.

— Да, теперь все ясно, — только и сказал он. — Занимаем оборону!

С рассветом стало ясно, что «Бастион» окружен. Улицы вокруг здания были запружены тяжелой техникой и толпами молчащих двуногих созданий — бывших людей. Рой незримо витал над скопищем, держа его в повиновении… Сейчас беззвучно будет отдан приказ и вся эта послушная масса машин и живых существ ринется на штурм.

И вот свершилось! Зомби, до этого малоподвижные, ринулись к технике, все пришло в движение, взревело и с трех сторон стало надвигаться на укрепрайон. Первыми катили на огромных колесах могучие динозавры — трактора «Кировцы». За ними диплодоки поменьше, но не менее мощные — грейдеры и скреперы. Позади же всех этих монстров не спеша ехали пожарные цистерны.

«Это ж надо! — удивлялись отцы-командиры, наблюдая в бинокль за надвигающейся армадой. — Сучары поганые, научились не только техникой управлять, но и топливо выискивать, и машины заправлять. Да и соображают уже, что бросать в атаку в первую очередь, чтобы прорвать оборону людей».

— К бою! — прозвучало над «Бастионом».

На позиции выдвинулись стрелки, вооруженные автоматами и ручными пулеметами, рядом — гранатометчики. Засели на перегораживающих улицы баррикадах. Всех гражданских в срочном порядке завели внутрь здания МЧС. Спрятали за толстыми и крепкими стенами.

Когда техника приблизилась на расстояние выстрела из гранатомета, Сидорчук отдал приказ открыть огонь.

Кинжальная стрельба обрушилась на колонны из всех стволов. Первыми остановились и задымили подбитые гранатами трактора, но они послужили барьером для прячущихся за ними машин. Несколько залпов из РПГ и подствольников… и гранатометы беспомощно смолкли — запас зарядов был исчерпан. А ручное стрелковое оружие причинить особого вреда дорожной технике не могло. Целились по кабинам грейдеров, стреляли метко — пули рвали тела, вышибали мозги… но уничтоженных биороботов тут же вытаскивали из кабин, на их место влезали новые. Бойцы «Бастиона», чуть ли не докрасна раскалив стволы автоматов, расстреливали и тех, но в кабины лезли все новые, новые и новые живые мертвецы… и техника неумолимо приближалась. Вот они совсем рядом — наехали на баррикады и принялись их таранить.

Обороняющиеся были вынуждены отступить вплотную к зданию.

Вскоре оборона была прорвана, тяжелые машины раздвинули блоки и прочие заграждения, и в образовавшиеся проходы двинулись пожарные цистерны. Они взяли в кольцо оцепления здание МЧС. Что дальше?..