В бульварной литературе гости из Нижних Миров встречаются чуть ли не на каждой странице, процесс их прибытия — немногим реже. Описания этого процесса изобилуют подробностями и зачастую даже не сильно различаются в деталях — что, впрочем, может быть свидетельством не их достоверности, а лени авторов, попросту позаимствовавших эти описания из труда собрата по цеху. Если дело происходит днем, как сейчас, то небо непременно должно в мгновение ока сплошь покрыться черными, как душа адвоката, тучами, в эти тучи будет бить рвущийся из-под земли пучок разноцветных молний... в крайнем случае, просто фонтан огня. Само собой, обязан наличествовать хор баньши под руководством старика Цербера. Ну и, разумеется, запах...

Именно запах — если не считать негромкого хлюпа, который вполне мог оказаться звуком падения летучей рыбы или кальмара, — и принес мне с Малышом весть о прибытии вызванного да Костой «специалиста». Нет, пахло не серой, отнюдь. Но лучше бы пахло серой, Проклятье... намного лучше, если бы пахло серой! Троллье дерьмо... в смысле, троллье дерьмо по сравнению с этим просто розовый куст в разгар цветения. Боже, какая вонь...

Впрочем, одна светлая сторона в ней все же наличествовала — тревога за жену, поедом грызшая меня последние минуты, отошла куда-то на второй план, уступив место более насущным мыслям: как бы удержать на месте содержимое брюха. Позавтракать-то я не успел, а расставаться с ужином не хотелось ну очень сильно... то есть самую малость сильнее, чем тянуло блевануть.

Размышления подобного рода, как показывает практика, требуют величайшей степени сосредоточенности и само... ой-йе... самоуглубления. По крайней мере, голос да Косты доносился до меня словно бы издалека. Ничуть об этом не сожалею — речь, на которой черный маг общался со своим благоухающим приятелем была, во-первых, незнакома мне, а во-вторых, эти шипяще-булькающие... ну, эти... которые звучали... а, звуки! Так вот, эти звуки были настолько отвратительны, что я заподозрил да Косту в нечестной игре — мог бы ведь и предупредить, что надо не только отвернуться, но и заткнуть носы и уши.

Шипение и бульканье длилось не очень долго. Не скажу «к счастью», потому как следом за ней раздался такой мерзкий чавк, по сравнению с которым весь предыдущий монолог — или диалог, орк их разберет, — выглядел канареечной руладой.

А в следующий миг Бренда закричала. Дико. Страшно.

— Да помогите же, идиоты!

Не знаю, как я сумел различить хрип колдуна сквозь этот крик.

Навалившись вдвоем с Эрнандо, по плечу на брата, мы кое-как сумели прижать бьющуюся как тысяча гномов-мухоморщиков Бренду к палубе. Подоспевший секундой позже Малыш с ходу нарвался на сокрушительный пинок обоими сапогами в живот — должно быть, чертовски больно! — отлетел к борту, проломил его, но сумел ухватиться за оборонный леер, вскарабкался обратно, прыгнул и поймал-таки ноги моей жены в «замок». Лучше бы он этого не делал — удар коленями по хребту неприятная, но удар по нему же гномом...

К счастью, на этот раз действительно к счастью любительницей танца святого Витта Бренда оставалась недолго. Вскоре она обмякла... затем снова напряглась... открыла глаза — и заговорила.

Говорила она громко — так что сгрудившимся на носу кеча матросам-канакам не было нужды лишний раз напрягать слух. Что интересно — судя по доносившимся оттуда восхищенным возгласам, их познания в непечатном лексиконе ничуть не уступали моим.

— Приятно, — уловив момент, когда Бренда на миг прервалась, дабы запастись воздухом для произнесения очередной тирады, сказал я, — когда в таких вот ситуациях вокруг тебя находятся только хорошие друзья.

— Ну, однажды мне пришлось проводить подобную операцию посреди дворцовой залы в разгар королевского бала. И могу вас заверить, ее светлость герцогиня де... моя тогдашняя пациентка, придя в себя, выражалась ничуть не менее красочно и разнообразно. Разумеется, это было незамедлительно списано на последствия контакта с выходцем из Нижних Миров — в том смысле, что особа благородной крови просто никак не могла знать те слова, которые столь щедро посыпались из ее изящного ротика. Что, — усмехнулся колдун, — конечно же, есть нонсенс, ибо...

— Да Коста... — простонала Бренда.

— Мисс... то есть, прошу прощения, миссис?

— По идее, — Бренда очень задумчиво глядела на проплывающие в бездонной голубизне облака, — я должна вас поблагодарить за это исцеление. Но наверное, я проделаю это позже. Потому как чувствую себя... одним словом, лучше бы я спокойно сдохла!

— Забудьте, — махнул рукой черный маг. — Я неплохо представляю, какие ощущения вы сейчас испытываете... и потом, я уже напомнил недавно вашему супругу про мой долг.

— Сегодня, — заметил гном, — вы его здорово скостили.

— Мистер Уин, — сухо отозвался Эрнандо. — При всем моем уважении к успехам ваших сородичей в финансовой сфере, равно как и к вам лично, ни разу еще ни один из рода да Коста не прислушивался к чьим-либо советам в час, когда речь заходила о долге чести.

— Милая, может, перенести тебя в каюту? — спросил я.

— Не думаю, что мне от этого станет хоть на дюйм менее хреново... — отозвалась Бренда.

Малыш оказался практичней меня — он не стал ничего спрашивать, а просто снял куртку и, свернув, подложил ее под затылок Бренды.

— Думаю, боль начнет спадать минут через двадцать, — сказал да Коста. — Но еще дня три будет напоминать о себе при каждом удобном случае... или без него. Все-таки обширное поражение нервной системы не проходит даром даже при столь быстрой и эффективной маготерапии.

— Стыдно... — едва слышно пробормотала Бренда.

— Что?

— Стыдно мне, говорю. Так по-глупому получилось... словно ребенок...

— Дитя малое, неразумное, — прокомментировал Малыш. — Бренда, если это вас утешит... месяца два назад, ныряя у рифа, я увидел один чертовски красивый коралловый куст и отломил от него ветку для Наури. А минуты через три катался по берегу и выл на весь остров — куст оказался миллепрой, «жгучим кораллом». Болело так, словно раскаленное добела железо хватанул.

— Давным-давно, — задумчиво произнес да Коста, — в детстве...

Должно быть, на лицах всех слушателей мага отразилась примерно одна и та же смесь удивления с недоверием. Что касается лично меня — я, конечно, допускал, что даже черные маги, по крайней мере некоторые из них, не появились на этот свет из алхимической реторты. Но помнить детали орк-знает-скольки-вековой давности...

— В моем детстве, — с нажимом повторил Эрнандо, — приключилась схожая история. Я, да будет вам известно, от рождения не отличался крепким здоровьем и сложением — что впоследствии и послужило одной из причин выбора магической стези. Мальчишкой же я грезил о славе деда.

— Он был пиратом, так? — припомнив кое-какие прежние высказывания колдуна, спросил я.

— Он был знаменитым пиратом, — с гордостью сказал черный маг. — Чье имя в те времена гремело по всему Средиземноморью. Старый Диего да Коста, Черный Орел. И вот однажды дед пообещал, что подарит свой кинжал тому из внуков, кто первым доплывет до его галеры. Внуков же у него было два.

— Вторым, надо полагать, — предположил Малыш, — был ваш любимый двоюродный братец Фернандо?

— Ваша догадка совершенно верна. К сожалению, — вздохнул колдун, — тогда у меня еще не зрело осознанное желание дорисовать к его всегдашней гнусной ухмылке вторую, чуть ниже подбородка, хотя порой... подумать только, от скольких проблем на протяжении следующих пяти веков я бы себя избавил!.. Я знал, — продолжил да Коста, — что Фернандо плавает лучше меня. Зато мне легче даваясь магия — не Высшая, понятно, а домашняя мелочь. И я решил схитрить.

— Незаметно отрастили себе перепонки на ногах? — предположил гном.

— Нет. Интересная идея, но мне она в голову не пришла, — сказал маг. — Я придумал нечто другое. Среди наших фамильных заклятий имелось одно простенькое заклинаньице, — к слову, добыча деда, — которое давало возможность дышать под водой... недолго, минут пять. Я освоил его...