— Граф?!
— К вашим услугам... если, конечно, мое присутствие не является для вас неприятной неожиданностью.
— Как раз наоборот, — сказал призрак. — Я подумал о вас еще прежде, чем о Ханко, но понятия не имел, как вас можно разыскать. Не посылать же запрос в этот ваш Санкт-Петербург...
— Да уж, — хмыкнул вампир, — представляю, как бы изволили удивиться подобному запросу Его Высокопревосходительство... впрочем, даже если и предположить невероятное — что моя бывшая служба вдруг возымела желание ответить вам, боюсь, Они бы не сумели осуществить его. Видите ли, мистер Уин, с недавних пор я более не числюсь в рядах... потому-то и счел возможным принять любезное приглашение мистера и миссис Ханко.
— То, что вы его приняли, — медленно произнес Малыш, — это не просто хорошо, а прямо-таки замечательно. Вы ведь на корабле, да?
— На яхте. Моей, то есть, — Крис не стал, дожидаться очередного тычка под ребра, — нашей яхте.
— Еще лучше. А как быстро сможете добраться ну, скажем, до Самоа?
— Хороший вопрос. Если вы напомните, в каком углу океана это ваше Самоа находится, я, быть может, тоже смогу сообщить вам что-нибудь путное, часа через два-три.
— Дело в том, — мой вопрос, похоже, до полукровки не дошел, — что мне нужна помощь... специалистов вашего профиля.
— Серьезно? — вскинул (Боже, двадцать раз уже говорила, что этот жест ему не удается) бровь Крис. — И какого же именно? Проводник по Пограничью? Охотница на вампиров? Шпионаж в особо крупных масштабах?
— Вы мне льстите, Крис... — заметил граф.
— Мне, — медленно произнес призрак, — нужны специалисты по решению проблем. Крупных проблем.
— Очень крупных?
— Ну... масштабных.
— Сколько заплатите?
Моя любимая удочка. Правда, в последний раз ее закидывание окончилось не совсем... нет, двадцать тысяч фунтов я в конечном итоге получила — но перед тем, сидя в темнице вампиро-ацтекского города, пришла к выводу... раз сто я к нему пришла... или триста... очень уж было много времени на размышления... что цена была исключительно низкой.
Странно, но этот, казалось бы, вполне прогнозируемый вопрос заставил Уина озадаченно нахмуриться.
— Сложно сказать, — изрек он полминуты спустя. — Очень уж запутано все...
— Но нам вообще заплатят?
— Разумеется!
— И кто же?
— Я! — Никогда еще не видела гнома, к которому так подходило бы определение «оскорбленная невинность». Возможно, дело в этом розовом тумане...
— А как? — вкрадчиво осведомилась я.
Не очень приятно, конечно, лепить из себя образ расчетливой стервы — но что поделать бедной девушке, если любимый муж явно согласен открыть бывшему компаньону бесконечный кредит, а попутчик-вампир и вовсе готов мчаться на край света исключительно из любви к искусству и острым ощущениям?
— Должность военного советника Королевства Гавайев, — заявил Уин, — которую я сейчас занимаю, среди прочего дает мне право подписывать долговые обязательства... если я сочту, что этого требуют интересы королевства... в разумных пределах, понятно.
— Восхитительно, — я развернулась к Крису. — Милый, как считаешь, нам нужен собственный остров... или лучше два?
— А-а... опиум там растет?
— Опиум?
— Когда мы отплывали из Фриско, я слышал, что цены на опиум опять подскочили, — пояснил Крис.
— В Гонолулу запрещена торговля опиумом, — сказал Малыш.
— Но я-то собираюсь торговать им не в Гонолулу, а в Китае!
— Как мнится мне, — сказал Рысьев, — самые большие плантации опиумного мака находятся все же в Индии[213].
— Ну, граф... вот когда к нам обратится за помощью вице-король Индии...
— Я понял! — Забавно, но мне показалось, что вид призрака свидетельствует как раз об обратном. — Это шутка, да? Вы просто шутите.
— Долго же ты соображал, партнер, — со смехом произнес Крис за миг до того, как я приготовилась сообщить призраку, что ни о какой шутке и речи быть не может. — Видно, тебя и впрямь здорово припекло.
— Так я могу рассчитывать на вас?
— Как на самого себя, партнер.
— Тогда — до встречи на Самоа, — заявил призрак и исчез.
— М-да, — Крис зачем-то заглянул в послужившую опорой туманному визитеру канатную бухту. — Что скажешь, любимая?
Сказать я могла — и хотела — много. Очень много. Но пристальный взгляд русского — а может, и еще что-то? — заставил меня проглотить рвущуюся на свободу тираду, наклониться, подобрать багор и лишь затем нарочито спокойным тоном осведомиться:
— А как же Кокос ?
— А что Кокос? — недоуменно спросил мой муж. — Остров — вон он, торчит себе из воды, тонуть вроде бы не собирается. Если ты про тамошние клады...
— Именно про них!
— ...то они уже промариновались под землей больше полувека. Месяцем меньше, месяцем больше...
— Как скажешь, любимый. — На этот раз спокойный тон мне выдержать не удалось, фраза прозвучала... мелкопроцеженно.
— Бренда, если вам потребуется помощь в навигационных расчетах... — начал Рысьев.
— Я тут же вспомню о вас, граф! Пока же... не сочтите за труд прикрепить на прежнее место ВОТ ЭТОТ БАГОР!
Мне очень не хотелось продолжать удерживать его в руках. Удобный, увесистый... так и тянет ударить — сначала между ног, а потом, когда согнется, с размаху по хребту...
Увы, простые и эффективные решения далеко не всегда применимы — хотя порой и выглядят крайне соблазнительно.
Я — уравновешенная, хладнокровная, можно даже сказать, флегматичная особа. Не чета всяким южанкам, чуть что, вспыхивающим, словно растленный порох. Спокойно прошла девять шагов до рубки... и три шага внутри... склонилась над картой... сломала карандаш... и еще раз... и еще... а получившийся огрызок растереть в труху... ох, как полегчало! Еще бы убить кого-нибудь...
— Мак!
— Да, капитан?
— Ложимся на новый курс. — Пожалуй, за циркуль сейчас браться не стоит. Он новый, дорогой, главное, в отличие от карандаша — единственный на борту. — Зюйд-вест.
— Капитан?! — давно я уже не слышала в чьем-либо голосе столько неподдельного изумления. — Но... капитан... остров же... вот он!
— Верно, — кивнула я. — Только он нам не нужен.
— Не нужен?! — вывалившаяся изо рта рулевого короткая глиняная трубка плюнула на его левый сапог облачком пепла и улетела куда-то в угол. — А как же...
— Курс зюйд-вест, — сухо сказала я. — И когда будете сменяться, вытрете пятно.
— А... есть, капитан!
— Так-то лучше, — пробормотала я, вновь склоняясь над картой.
Самоа, Самоа... насчет «в каком углу океана» — это я, конечно, сказала в порядке легкой издевки. Уж в этих-то пределах я карту помню. Вот они, между островами Товарищества и Фиджи. И плыть нам до них... раз-два, три-четыре... пять тысяч миль. И еще восемьсот с хвостиком. Принимая, что экономический, как говорит мистер Спаркс, ход у «Принцессы Иллики» шестнадцать узлов, что дает нам суточный переход в...
— Что за дьявольщина здесь творится?!
Судя по тембру, брызги пены должны были разлетаться от говорившего ярда на два. Впрочем, оторвавшись от изучения карты и ознакомившись с открывшейся моему взору картиной, я начала разделять по крайней мере часть эмоций вопрошавшего. Прежде всего, мое внимание привлек медленно вращавшийся штурвал. Зрелище как бы обыденное — но обычно в нем принимает посильное участие рулевой. Сейчас же штурвал вращался совершенно самостоятельно, так как вышеупомянутый рулевой перед ним отсутствовал. Отсутствовал, к слову сказать, по весьма уважительной причине — трудно находиться в двух местах одновременно, а мистер Мак-Трейскуорт вместе с большинством команды яхты в данный миг, похоже, куда больше желал выглядывать из-за плеча Карла Пломмера, нежели заниматься своими прямыми обязанностями.
— Отличный вопрос, Карл. Может, вы на него и ответите?
— До меня, — не знаю, какую позу пытался принять Пломмер, горделивую или угрожающую — в любом случае получалось у него неважно, — дошел слух, что вы намерены повернуть прочь от острова.
