Попросил пропустить. Так-то положено самому встречать, но у охранников прорезался неожиданный пиетет к обитателю пентхауса. Пропустили.

Открывается дверь, входит девушка. Я даже встал от неожиданности. Ростом выше меня — под метр девяносто плюс сапоги на каблуках. Стройные ноги скрыты свободным брючным костюмом. А еще внешность Зены — королевы воинов. Тоже скуластенькая и синие глазищи, только худая и волосы посветлее. Сняла пальто, прошла в кабинет.

— Здравствуйте. Вы — Сергей? Меня зовут Богданова Зинаида, я пришла на собеседование, — держится хорошо, немного скована.

— Здравствуйте, Зена… то есть, Зина. Извините.

— Ничего, я уже привыкла, меня мой руководитель тоже все время на иностранный манер Зеной называл. Как увидел на собеседовании, говорит: «Зена-Зена». Сразу взял.

— Хорошо, не будем ломать традиции, тоже буду вас звать Зеной, — фильм про королеву воинов вышел в прокат в 95-м, но до России картина еще не добралась — до выхода в местный прокат еще три года.

— Наверное, ваш руководитель был огромным лохматым скандинавом? — я представил, как Тор берет к себе в свиту Зену, чтобы соответствовать.

Она издала короткий смешок:

— Как раз нет. Месье Жюль мне в пуп дышал — был маленьким плотненьким живчиком. Особенно ему нравилось, когда я приносила ему кофе. Каждый раз говорил: «Зена, спасибо, вы моя королева».

— Не приставал?

— Что вы?! У них с этим строго. Да, и мне казалось, он меня побаивался.

— А было за что?

— Нет, просто я большая.

Я мысленно хмыкнул. Немного подкачаться, округлиться в заднице — и вылитая Люси Лоулесс.

— А почему уволились?

— Сокращение штатов, месье Жюля отозвали обратно в Берн, — она вздохнула. — Я проработала два года, мне все нравилось, но не судьба.

— Что еще делали, кроме кофе?

— Переводы российской прессы, участие в переговорах в качестве переводчика, подборка аналитики по фондовому рынку, хозяйственные траты на обеспечение офиса. Я по образованию гуманитарий, но за два года стала немного разбираться в ценных бумагах, — оттараторила без запинки, видно что готовилась.

— Вы думаете, сейчас этот опыт будет кому-то нужен? — я решил проверить, как она пройдет стрессовое интервью. — Чем вы лучше других? Что вы еще умеете полезного, чтобы я вас взял к себе помощником?

Она вспыхнула:

— Спать по работе ни с кем не буду!

— А я разве об этом спросил? Но ход ваших мыслей мне нравится, — я располагающе улыбнулся. Не хочет, и не надо. На первом месте мне важнее ее профессиональные данные. Насмотрятся фильма «Красотка», потом фантазируют. Вообще, этот фильм был настоящей диверсией. Сколько нормальных девчонок пошли на панель и сломали себе жизнь, чтобы найти себе богатого и любящего парня!

— Извините, мне до вас предлагали работу в эскорте, но я категорически… Еще я ответственная, целеустремленная и люблю учиться. Работа переводчиком не самая денежная в настоящее время, это я уже поняла. Хочу получить другую профессию.

— Расскажите о себе, что еще умеете, чем увлекаетесь?

— Родилась в семье военного. После школы поступила в РУДН, закончила с красным дипломом. Знаю компьютер на уровне продвинутого пользователя. В школе и вузе занималась волейболом, выступала за сборную университета. Потом стала работать, с волейболом уже не получалось. Увлеклась дайвингом, каждый отпуск ездила на море, где тренировалась с инструктором, получила сертификат, — я мысленно прокрутил в голове ее историю, которая подгрузилась за время рассказа. Ну да, нигде не обманула, все так и есть. Только еще про младшего брата не рассказала, который пошел по стопам отца.

— Это сколько вы получали, что хватало на персонального инструктора?

— Хорошо получала. Тысячу долларов. Плюс премии иногда.

И правда была отличная зарплата — некоторые зарубежные компании платили космические по российским меркам деньги. Это получается, в рублях до кризиса было шесть тысяч, а по текущему курсу уже под двадцатку. Нет сейчас таких зарплат в российских компаниях для простых сотрудников. А те, кто до сих пор получает у иностранцев конверты с долларами, сейчас считаются богачами.

— И какие у вас ожидания по деньгам?

— Я понимаю, сейчас рубль упал, хотя бы триста долларов. Я арендую квартиру.

— Думаю, мы сможем договориться. Какие у вас ко мне вопросы?

— Что будет входить в мои обязанности?

— Планирование встреч, общение с клиентами, обзоры прессы, обеспечение офиса. Все то, что вы уже делали, почти ничего сверхординарного. Ну, и кофе, конечно. Предупреждаю сразу, рабочий день будет ненормированным. Нас ждет много работы. Зарплата на срок испытания триста долларов по курсу в рублях. Через три месяца — пятьсот.

Платите людям выше рынка, и у вас не будет проблем с персоналом. Платите в два раза больше, чем они ожидают, и сотрудники будут готовы ночевать на работе. Правда недолго. Выгорают все.

— Я готова. Когда приступить к работе?

— Что, даже не спросите, чем я занимаюсь?

— Эммм, я надеюсь, ничем противозаконным?

— Моя текущая деятельность никак не регулируется, и я чту Уголовный кодекс.

— Тогда мне все равно, главное, чтобы не было задержек в выплате зарплаты.

— Достаточно прагматично. Вы приняты. Можно приступить к работе прямо сейчас. Обращаться буду на «ты» и Зена-Зинаида. Ко мне можно обращаться по-западному по имени, но на «вы». Готовы?

— Да, шеф! Готова приступить!

— Шеф — тоже можно. Но сначала надо будет подписать ряд бумаг о неразглашении и конфиденциальности. Некоторые мои дела требуют тишины.

Она жестами закрыла рот на замок и выбросила ключ. Супер, надеюсь, мы сработаемся. Дал ей задание купить кофемашину и компьютер для работы с определенным бюджетом, составить список, что нам нужно еще докупить для офиса, и отпустил до завтра.

Прошло десять дней. Зина втянулась в работу, показав себя ответственным исполнителем. Обзвонила всех поставщиков кирпичом в радиусе пятисот километров и заключила типовые договора. Пока без денег и реальных поставок, но нас теперь там знают. Сейчас окучивает производителей цемента и сухих смесей.

Я пока не рискнул нагружать ее объявлениями об услугах экстрасенса, еще испугается и сбежит раньше времени. Пусть получит зарплату, попривыкнет и втянется в работу. Тем более, за все время было всего пара звонков ни о чем, людям больше хотелось поболтать о потустороннем и узнать ценник услуг. Говорил, что занимаюсь только этой стороной, с потусторонним не ко мне. Еще когда озвучивал стоимость своих услуг, они теряли всякий интерес. Но вот сегодня женщина позвонила, захотела приехать. Высокий ценник (десять тысяч за час, минимум час) потенциальную клиентку даже обрадовал — значит, точно помогут. Назначил ей на семь вечера. Проинструктировал Зену: встретишь, проводишь ко мне и можешь быть свободна. Получил в ответ задумчивый взгляд. Вечером, когда она встретила дорого-богато одетую женщину лет за сорок с блестящими от предвкушения глазами, взгляд стал еще и подозрительным.

«Какая-то непонятная контора, куда я устроилась. Куча суматохи, а реальные продажи отсутствуют», — думала недовольная Зинаида, шагая в сторону метро. Она привыкла получать удовольствие от работы, но когда результата не видно, это демотивирует. «Такими темпами компания скоро разорится, и придется опять работу искать. Еще и начальник мутный! Держится уверено, его вера в себя, конечно, впечатляет, но безумству храбрых поем мы песню. Дураков на Земле тоже хватает. Одет он с претензией, а на какие шиши? Неужели он из альфонсов, которые раскручивают дамочек постарше? И не противно ему? То, что он не пускает слюни при виде меня, конечно, радует. Так, промелькнул интерес на собеседовании, который быстро спрятался за маской формализма, и все. Но работать под шефом, который вообще на тебя не реагирует, как на женщину, не интересно от слова совсем. Решено, с завтрашнего дня попытаюсь обратить его внимание на себя. А то и так никакой личной жизни нет», — Зинаида в свои двадцать пять была одинокой девушкой из-за своего роста. Молодые люди ловили комплекс неполноценности, смотря на нее снизу вверх. А если она еще одевала шпильки… Все-таки мало у нас в России двухметровых парней, рядом с которыми она могла бы почувствовать себя хрупкой девушкой. В общем, с личной жизнью было все непросто, и она решила поиграть с молодым шефом перед тем как уволится. А то что ей придется скоро уйти, она уже почти не сомневалась.