— Даже десяток таких крейсеров эскадре не страшен. Наши семьдесят боевых судов способны противостоять тридцати кораблям тараканов. Мне интересно, откуда сведения о непримиримых.

Судья задумался. Секрет долго не продержится. Слишком много бывших пленников вернулось в свои кланы. Скрыть данные от общества уже не удастся. Для укрепления доверия стоит сейчас рассказать адмиралу о произошедших событиях. Син ди Он ответил:

— Что — то там у них произошло. Переворот какой — то. Точных сведений нет. Скорее всего, в результате внутренних разборок пострадала королева роя, и ментальная программа подчинения прекратила действие. Кое — кто из бывших пленников вернулся и принёс эти сведения. К сожалению, достать систему противника не получится. Слишком далеко гады забрались в сектор тараканов. Но с потерей королевы им и так туго придётся. Клан даже с единственным роем не справится, что уж говорить о целом секторе. Я бывшим родичам не завидую.

— Разведка доносит, что появилось крупное возмущение пространства. Конвой выходит из прыжка в расчётном месте, — прокомментировал полученные от подчинённых данные адмирал для начальника.

Судья промолчал, но волнение достигло высшей точки. Син ди Он не был военным, он принадлежал к управленцам, поэтому не разбирался в показаниях многочисленных экранов в центре управления.

— Все суда противника вышли из перехода. Сейчас они нас обнаружат, но сделать ничего не смогут, — выразил удовольствие адмирал. Терять свои корабли он не любил, а вот расстреливать неприятеля было одно удовольствие. Командир эскадры уже хотел отдавать приказ на начало операции, но слова застыли у него в горле. В отличие от большого начальства он отлично разбирался в сведениях, появившихся на ситуационном экране.

На окраинах системы загорелись яркие метки, сигнализирующие о появлении нового противника. Суда имели характерные отклики, свойственные кораблям людей — союзников тараканов. Адмирал даже не знал, что мелкие чешуйки на теле могут становиться дыбом. Врагов оказалось много, нет, не так, слишком много, пожалуй, лучше подходило выражение «невероятно много».

Каждую секунду на локаторах появлялись отметки выхода из прыжка очередной эскадры. Замершие оператора командного центра боялись пошевелиться. Они конечно храбрые воины, но когда неприятель с тыла вываливается группами по сто и больше судов, и конца этому не видно, становится по — настоящему страшно. Похоже, ловушку в системе поставили не драки, а люди.

— Три — и — и … четыре тысячи … — прохрипел адмирал, взирая широко открытыми глазами на основной экран.

— Что, четыре тысячи? — заволновался судья, озадаченно вертя головой. Непонятное вязкое возбуждение, исходящее от замерших офицеров, он почувствовал всем телом.

— У нас в тылу вывалился даже не флот, а несколько флотов, — выдохнул застрявший воздух из груди адмирал. — Если мы шевельнёмся, дальнобойным орудиям противника понадобится пара секунд, чтобы разнести нашу эскадру на молекулы. Даже не понимаю, почему этого не происходит.

— Адмирал, минного поля на пути конвоя отверженных больше нет, — доложил один из офицеров.

Командир эскадры и так наблюдал озвученное событие визуально. Вспыхнувшее вдали пространство не оставляло сомнения в произошедшем. Кто — то мгновенно смёл с пути транспортов опасное заграждение.

Адмирал встал с кресла и все корпусом повернулся к судье, шея у него почему — то не действовала, сведённая судорогой:

— Господин, вы не предупредили, что у отверженных будет прикрытие размером с объединённый флот всех игровых кланов, если не больше. Пока нас не трогают, но, боюсь, если мы двинемся или выстрелим, то от нас даже пепла не останется. Судя по индикаторам облучения, только наше судно держат в прицеле не меньше сотни человеческих крейсеров, а орудия у них гораздо мощнее и дальнобойнее наших. Вы можете отдать самоубийственный приказ, но не уверен, что мои офицеры станут ему подчиниться. Я уж не говорю, что его удастся выполнить.

— Всё настолько плохо? — постепенно, неожиданно для себя, стал восстанавливать спокойствие судья. Нечто подобное он подсознательно ожидал, а когда это случилось, то переживать стало бессмысленно.

— Гораздо хуже, чем можно себе представить. Если к этим, — адмирал махнул рукой в сторону экрана, — добавится объединённый флот тараканов. Они сотрут наши жилые системы в порошок.

— Что вы предлагаете? — задумчиво посмотрел в глаза офицеру судья.

— У нас нет выбора. Будем ждать переговоров. Расстрелять нас чужаки могли и в первые мгновения своего появления, — буркнул адмирал, не понимая спокойствия судьи.

Озадаченные капитаны эскадры драков беспомощно наблюдали, как отверженные беспрепятственно разгоняются и исчезают в переходе. Адмирал был не в силах выдать самоубийственную команду на начало сражения. Если индикаторы тревожно пищат, что судно облучено примерно сотней прицельных полей, жить хочется особенно сильно. Когда в переходе исчезли последние суда конвоя, одно за другим стали гаснуть и облака меток чужих эскадр. Не открывая огня и ни о чём не договариваясь, неприятель уходил. Скоро пространство на окраинах системы очистилось.

Озадаченные операторы радостно комментировали произошедшие события.

— Что вы скажете по поводу этого инцидента? — высказал заинтересованную задумчивость судья, поглядывая на отрешённое лицо адмирала.

— Не знаю, как вы, но мне кажется, это была наглядная демонстрация силы, — отозвался адмирал, без сил опускаясь на своё место. Он всё время чувствовал, что вот — вот что — то случится, но ничего так и не произошло. — Нас предупредили, что сами по себе мы можем делать, что хотим, но соваться на чужую территорию больше не стоит. Боюсь, в игру с тараканами ввязался кто — то третий, гораздо более сильный и погрозил нам пальчиком. Опасаюсь представить, что будет, если он возьмёт в руки палку.

— Возвращаемся на базу, — распорядился Син ди Он. Следовало посоветоваться с судьями из других кланов.

За время перехода на мою спокойную человеческую рожу постоянно бросали взгляды все драки в рубке, но спрашивать ничего не решались. Лишь когда конвой ушёл в очередной прыжок, волнующий всех вопрос задала Гата:

— Почему имея, такой флот люди не уничтожают нас?

— Есть много причин, — пожал я плечами. — В данном случае флота не было, и союзников инсектов — элионцев там тоже не было. В систему пришла небольшая часть эскадры моей империи. Там было не больше сотни небольших кораблей, остальные — полевые обманки. Но даже этого количества реальных судов вполне достаточно, чтобы разнести устроившую ловушку эскадру службы жизни. Дело в том, что воевать с драками у меня нет желания. Если бы неприятелю мы не показали подавляющее численное преимущество, воинственные представители вашей расы предпочли бы ввязаться в драку. А при сложившихся обстоятельствах самоубийц среди них не оказалось. Иногда обман позволяет избежать бессмысленных битв.

— Но такой флот у вас всё же есть? — задумчиво посмотрел на меня бывший судья Тор ди Хок.

— Именно такого нет, — улыбнулся я. — Нет смысла лепить огромные крейсера элионцев. В судах империи такие же сжатые пространства, как и здесь. Это даёт достаточный внутренний объем для обеспечения любых военных и других действий, и в то же время разрешает свободно приземляться на поверхности планет. Количества же хватит, чтобы успокоить любую воинственную расу. Лишь в одном носителе, переброшенном в эту галактику, больше тысячи таких судов.

— Захватив пограничные миры, вы создали собственную буферную зону между тараканами и драками, — кивнул судья.

— Состояние «ни мира, ни войны» как нельзя лучше подходит в настоящее время, — кивнул я. — Драки не будут считать себя побеждёнными какими — то недоразвитыми людьми и жуками. Открытое торговое сообщение между мирами со временем позволит наладить процесс обмена между различными укладами жизни. Сильно сомневаюсь в том, что ваши родичи прямо сейчас, кинутся в объятия моей империи и станут заселять планеты инсектов. Совместная жизнь требует определённого периода привыкания. Необходимо несколько промежуточных ступеней. Первая — это блокированные миры игроков. Не думаю, что палата судей станет по — прежнему снабжать их вооружением. В лучшем случае погонять туда гражданские товары.