В тамбур не вошел, а скорее ввалился Кутлер. Очки чиновника запотели, и он на ощупь пытался открыть вороненый портсигар с серебряной инкрустацией. Руки у него предательски дрожали. Скоба не поддавалась.
– А, это вы! – буркнул финансист, узнав Столыпина. – А, черт!
Сломанная папироса упала и покатилась по скачущему полу вагона. Столыпин помог Кутлеру снова открыть непослушный замок и зажег длинную, почти каминную спичку…
– Благодарю покорнейше, – начальник окладных сборов, а теперь и Госкомстата, жадно затянулся и с наслаждением выпустил в воздух струйку сизого дыма. – Нет, вы видели? Вы слышали?.. Это все как? Это откуда? Господи, как же был неправ Сергей Юльевич, как же он был неправ…
– И в чем был неправ господин Витте? – осторожно поинтересовался Столыпин.
– Во всем! – энергично махнул рукой Кутлер, и вторая папироса полетела вслед за первой. – Да что ж такое? Что за день сегодня такой! Фу-у-у, – чиновник привалился к стене, сорвал очки и стал ожесточенно их протирать неведомо откуда появившимся в руках платком. Глаза его были закрыты. Внешне он стал спокоен и невозмутим. Внутреннее кипение прорывалось из него не совсем разборчивым шипением, в котором все же можно было расслышать: «когда бы знать, что все так сложится», «когда бы знать»…
– Не понимаю вашей столь нервной реакции, – пожал плечами Столыпин, – мне кажется, государь по отношению к вам был вполне лоялен.
– Лоялен, говорите? Если бы он знал то, что знаю я… Хотя, может, и знает… Ну а вообще – как бы вы себя чувствовали, если бы при вас человек с домашним образованием за четверть часа вполне аргументированно и доказательно не оставил камня на камне от университетского курса практической экономики, а потом, играючи, описал другой, логичный и непротиворечивый, но… его точно не читают ни у нас, ни в Европе! Это как называется?
– Это, уважаемый Николай Николаевич, – вздохнул Столыпин, опять уткнувшись в вагонное окно, – называется помазанник Божий. Мы, кажется, слишком затаскали и позабыли смысл этих слов. И вот нам сейчас очень наглядно и доходчиво об этом напомнили…
«Завтра принадлежит мне»
В каждой религии всегда присутствовало и поныне существует некое священное место, избранное колыбелью веры. Туда всегда отправлялись в паломничество неисчислимые толпы людей в надежде обрести долгожданный покой и спасение. Сколько пилигримов целовали стены Иерусалима или плакали от радости, увидев вместе с Тангейзером величественные купола римских храмов! Сколько магометан брели через холмы пустыни в Мекку! А сколько индусов миллионами собирались в Варанаси, покрывая широкие берега реки Ганг! Для людей современной культуры уже нет объединяющей религии, одного храма. Образ религиозного поклонения столь разнообразен, что можно сказать: у каждого человека – своя религия и свой алтарь. Были такие и у Вильгельма Второго. Одно из них – замок Роминтен, затерявшийся в одноименной лесной пуще Восточной Пруссии, сакральное место германской нации. Священный – совсем не значит богатый. Гораздо роскошнее Роминтена дворцы Баварии, построенные на чудесных альпийских склонах. Какие там бассейны и фонтаны, какие беседки и аллеи!
И все-таки прусские земли казались Вильгельму милее. Они не выглядели такими музейными и декоративно-однообразными. В старинном парке Голдап, спускающемся в глубокий овраг, все было первобытным и естественно красивым: старые дубы, стволы упавших деревьев в высокой траве, каменистая речка, мельница. Или графство Шталлупенен, объятое вековыми буками, с его старинными заросшими прудами, руинами дворца. Величественный, из серовато-красного гранита высеченный замок Инстербург, обрамленный кронами корабельных сосен. Восточная Пруссия, утопающая в этих бесчисленных парках, рощах, оврагах, холмах и реках, всегда казалась кайзеру садом дивной красоты. Но главное – покой! Именно его так остро не хватало Вильгельму. Время при пересечении рубежа XX века понеслось вскачь норовистой лошадкой, увлекая и пугая уставшего, нервного седока. Поэтому, игнорируя стенания канцлера о чемодане срочных дел в Берлине, после встречи с императором России кайзер развернул свой кортеж на Роминтен, а беспокойному Бернгарду фон Бюлову предъявил железобетонный аргумент о необходимости срочного и весьма секретного совещания с Военно-разведывательными бюро штабов Первого гвардейского корпуса (г. Штеттин), Второго корпуса (г. Кенигсберг) и с 4-м отделением местной полиции, обеспечивающим немецких разведчиков фиктивными документами для пересечения границы с Россией и проживания там.
«Всем шампанского!» – кричало все естество императора Второго рейха, подъезжающего к милому его сердцу охотничьему замку. У него все получилось. Никки даже не пришлось уговаривать сцепиться с Британией. Пока Вильгельм вспоминал домашние риторические заготовки и примерялся, как бы половчее предложить русским поход в британские колонии, царь сам намекнул о возможном походе на Восток «для освобождения из-под британского ига порабощенных народов Индостана». В тот же вечер во время торжественного ужина, куда пригласили всю русскую делегацию, капитан Брозе из Отдела иностранных армий и лейтенант Вейднер из отдела разведки III-Б, скрытно, но внимательно изучив багаж начальника российского генштаба полковника Юденича, обнаружили и скопировали прелюбопытные документы, подтверждающие серьезность намерений Российской империи.
Вильгельм вытащил из саквояжа копию особо секретной карты русского Генерального штаба, добытую стараниями его ловких разведчиков, расстелил непослушный свиток у себя на коленях. Прогладил рукой. Прищурился. Полюбовался на две толстые красные стрелы, одну – из Китая, другую – из Туркестана, направленные своим острием на Кашмир и Калькутту… Видно было, что стрелы рисовали впопыхах, не нанесли даже полагающиеся в таких случаях шифры картографической службы. Но и без них это была бомба, которую надо только правильно использовать. А! Вот еще одна маленькая стрелочка, нацеленная из Лхасы на Бутан. Да, все правильно, русские на Тибет тоже имеют влияние. Император коснулся пальцем наконечников кровавого трезубца: «Вся сила русского медведя без остатка должна сгинуть на Востоке, смертельно ранив британского льва!»
Кайзер закрыл глаза и задумался: «Как, когда и под каким соусом передать копию этой карты в Лондон? Если сделать это рано – Никки просто откажется от своих планов и дезавуирует любую информацию, если поздно – русский паровой каток пройдется по слабосильным колониальным гарнизонам лимонников и даже не заметит их присутствия». Все надо сделать вовремя, чтобы и Британия, и Россия сосредоточили свои силы в Азии, оставив Германию в Европе наедине с лягушатниками. Второй рейх еще скажет свое веское слово, а сейчас он должен остаться над схваткой, пока крупнейшие морская и сухопутная державы взаимно уничтожают друг друга.
Свернув карту, Вильгельм взял в руки блокнот с описанием мобилизационного плана русской армии. Экспедиционный корпус правильнее было бы назвать армией вторжения в полтора миллиона человек. Если по этому плану треть его надавит на Индостан из Китая и две трети – из Туркестана… Как интересно все складывается. Когда начались переговоры, Вильгельм окончатльно поверил, что Никки всерьез нацелился на британские колонии. Иначе зачем ему такая концентрация военной промышленности на Урале и в Сибири, в том числе и за счет перемещения на восток производств из западных губерний? Зачем задуманная передислокация двух третей армии за Волгу и новые военные округа прямо на Дальнем Востоке, в Приморье?
«Сам понимаешь, Вилли, какую уйму оружия, патронов, снарядов, взрывчатки, снаряжения, продуктов и фуража будет потреблять военная машина, – озабоченно говорил русский император, сверля глазами кайзера. – А ведь все это надо где-то произвести, складировать и доставить на поле боя. Поэтому тут, тут и тут, – карандаш царя летал по карте от Кольского полуострова до Екатеринослава, – нам нужно ставить горнообогатительные комбинаты. А вот тут, – и карандаш очерчивал овал на Урале, – металлургические и патронные заводы, станкостроение. Естественно, все это требуется соединить железными дорогами, поэтому нужны рельсы, подвижной состав, паровозы… И я уже тебе говорил – нужна химия. Это удобрения, чтобы поднять урожайность, иначе армию не прокормить, это компоненты для производства взрывчатки и… – кончик карандаша сломался, уткнувшись в Читу, – заводы про производству и нитрованию толуола “под ключ” и с инструкторами-наставниками».