Ненавидящее простолюдинов дворянство смогло вызвать искренние ответные чувства. Для русских крестьян, коих по переписям восемьдесят процентов от населения России, дворяне – неруси и нехристи. Мужик всегда знал, что для барина он дерёвня тёмная, недоумок, рабочая скотина, чёрная кость. И здесь уместно вспомнить, – продолжал император, – принародное покаяние ещё одного дворянского писателя – Александра Куприна: «Когда, говорят “русский народ”, я всегда думаю – “русский крестьянин”. Да и как же иначе думать, если мужик всегда составлял 80 процентов российского народонаселения. Я право не знаю, кто он, богоносец ли, по Достоевскому, или свинья, по Горькому. Я – знаю только, что я ему бесконечно много должен, ел его хлеб, писал и думал на его чудесном языке, и за всё это не дал ему ни соринки. Сказал бы, что люблю его, но какая же это любовь без всякой надежды на взаимность».

Дворянское собрание производило впечатление ломающегося от перенапряжения льда. Не успев переварить призыв императора к единству с простым мужиком, оно получило ещё и уведомление о долге перед ним. И это по призыву малоизвестного бумагомарателя! C’est inconcevable![131]

– Оборони Бог, живописать крестьянство розовым цветом, рисовать лубочную идиллию с пастушком Лелем. И крестьянский мир угнетают тяжкие немочи: буйные, порочные страсти, особо во хмелю; смирение, порой переходящее в холопство; календарно-бытовое «обмирщение» святых, тёмные суеверия, подменяющие и искажающие православную веру. О сём написаны горы книг, обличающих крестьянскую темь и дичь. А вот не видеть в крестьянах людей – это нормально? Цивилизованно? Каким варваром надо быть, чтобы считать недочеловеками тех, чьими трудами живешь и процветаешь? Книги стыдливо избегают ответа на эти вопросы. Что делать – они тоже не учат. Как преодолеть вековое отчуждение сословий? Как из ненавидящих друг друга осколков сложить единое общество, способное противостоять внешним угрозам? – с акцентом на вопрос произнес последнюю фразу император и оглядел присутствующих. – Может быть, у кого-то из вас имеются адекватные ответы? Нет? Ну тогда продолжим…

«Боже! Что тут продолжать? Переварить бы уже услышанное!» – читалось на изумлённых, возмущенных и очень редко – восхищённых лицах. Дворянское собрание чувствовало себя нерадивой служанкой, заметавшей долгое время пыль под ковёр. Сегодня он был безжалостно сдёрнут, и взору предстала неприглядная куча мусора.

– Я начал наш разговор с вопросов: для чего России царь? А если он нужен, то какой? Продолжу ряд не менее дерзкими, но логичными: для чего России дворяне? А если нужны, то какие? Как задумывалось дворянское сословие, знают все. Поэтому я сосредоточусь на описании того, что оно собой представляет сегодня. Служилое сословие представлено всего третью чиновников, половиной офицерского корпуса и только в генералитете имеет явное преимущество – девяносто процентов генералов и адмиралов – потомственные дворяне. Потерялись аристократы и на селе. Помещичьи владения занимают всего пятую часть от всех земель, при этом серьезно сельским хозяйством занимаются только около трех процентов дворян, владеющих крупными поместьями, которым удалось приспособиться к новым условиям, активно используя новейшую технику, минеральные удобрения и наемный труд сельскохозяйственных рабочих. Именно такие хозяйства служат главными поставщиками зерна, в том числе и на экспорт, но их безумно мало. Не доминирует высшее сословие и в промышленности. Владельцы крупных торгово-промышленных предприятий большей частью являются выходцами из купцов, дворян среди заводчиков меньше двадцати процентов. Новым ведущим слоем России все больше ощущают себя крупные предприниматели, созидающие ее богатство и величие. Пожалованные дворянством, они часто не спешат приписаться к тому или иному дворянскому губернскому обществу, а порой и вовсе отказываются от чести вхождения в высшее сословие империи. Так поступил, например, банкир и краевед Николай Найденов, заявивший, что он купцом родился и купцом умрет. Я бы еще долго мог зачитывать разные обидные и тревожные цифры. Оглашенной информации уже вполне достаточно для нелицеприятных выводов – монархия и дворянство в существующем виде никак не тянут на лидеров в какой-либо области, и уже тем более – на локомотив прогресса и процветания. Высшее сословие всё больше соответствует едкой пословице про пятое колесо в телеге, и отдельные примеры беззаветного служения Отечеству не меняют общей картины, где на одного труженика и героя, к сожалению, приходится восемь высокородных бездельников и паразитов… Высшее общество России всем своим существованием демонстрирует пример общественного дисбаланса между имеющимися привилегиями и пользой, которую оно приносит. Такой дисбаланс неестествен и не может существовать вечно. Если ничего не менять и не меняться самим, монархия и дворянство вымрут как доисторические мамонты, и это будет ещё очень хороший результат. Французская революция демонстрирует ещё и другие варианты…

В зале начался ледоход. Приехать на встречу с монархом в надежде проявить всеподданнейшее почтение, показать себя, поглазеть на других и отправиться в салон – рассуждать о судьбах России за сигарой и бокалом шустовского, а вместо этого получить от императора упрек в зазнайстве, требование брататься с мужиком и угрозы оказаться вне дворянства, да еще и с гильотиной в перспективе! «Мы так не договаривались! Он же прямо намекает, что межсословный конфликт может быть решен уничтожением одной из сторон! Этого быть не может, потому что не может быть никогда! Сумасшествие!» Но самодержец, даже такой сумасшедший, всё равно оставался царем, и с детства привитое почтение к монарху заставляло не покидать своих мест и терпеливо слушать.

– Перейдём к самому главному вопросу: «Что делать?» – неумолимо гнул свою линию император. – Надо выравнивать баланс привилегий и полезности, а для этого придётся отменить манифест о даровании вольностей. Дворянин может быть таковым только пока служит. Для тех, кто живёт в своё удовольствие, есть много других наименований. Большие претензии имеются и к самой службе, к табели о рангах, к формально-бюрократической оценке работы, во многом исключительно по выслуге лет, без учёта личных способностей. Надо менять приоритеты. России не нужны бездушные бюрократы, умеющие перекладывать бумажки. Отечеству требуются учителя и врачи, инженеры и ученые, организаторы производства и строители. Канцлер Германии Отто фон Бисмарк сказал, что последнюю войну выиграл школьный учитель[132]. Нет никаких сомнений, что и следующую войну выиграет он же. Особенно если учесть, как быстро растет сложность вооружения, как широко внедряются технические новшества. А у нас почти три четверти населения вообще неграмотные. И терпеть это нет никакой возможности. Поэтому учителя будут первыми претендентами на дворянское достоинство, а вместе с ними – врачи, потому что мы обязаны снизить смертность, особенно детскую. Наших нищих, забитых, неграмотных крестьян мы должны спасти от голодной смерти, вылечить, выучить, предоставить достойную работу и перспективу для детей. Именно поэтому отменен «указ о кухаркиных детях». Именно поэтому нужно строить больницы и школы, библиотеки и народные дома, дороги и заводы. Это и будет, наряду с воинской службой, самым почётным занятием, именно такие люди будут отечественной элитой. Приглашаю всех и каждого принять участие в этой очень трудной и нужной миссии… Не горячитесь, подумайте, внимательно посмотрите, что происходит в мире и что творится у нас, и сделайте правильные выводы. Только прошу вас – думайте быстрее. Время не ждёт, и ледоход на реке начнётся независимо от моего и вашего желания. И в этот момент важно определиться, на каком вы берегу, чтобы не оказаться на стремнине. Донести до вас хотелось бы ещё очень много, но сегодня сказано уже достаточно. Поэтому предлагаю сделать перерыв до следующей встречи, которая, думаю, состоится очень и очень скоро.[133]