И Сью захохотала…
Брызгая слюной и сквернословя, герцог забегал по подвалу.
— Нет, раскаленное железо подождет! Эй, а ну срежьте с нее одежду!
Палач с подручными, толкаясь и сопя, разрезали одежду на Сью на полосы, и через несколько минут она была обнажена полностью.
— Тебе нравится смотреть на голых женщин, Генрих? — она презрительно усмехнулась. — Или ты способен только смотреть?
Герцог подскочил ближе, больно сжал в кулак грудь Сью.
— Нет… — зашипел он ей в лицо — Я не буду смотреть… Я сейчас уйду, а вернусь вечером — когда моим парням надоесть иметь тебя во все отверстия, а ты устанешь кричать…
— Она ваша! — крикнул герцог палачам — Можете делать все что хотите — ублажите сучку, но чтобы все органы были целы и поменьше синяков…
— Желаю повеселиться, миледи! — дверь закрылась…
Палачи взялись за столешницу и опустили ее горизонтально. Их потные, грязные руки заскользили по телу Сью.
— Я первый, потом вы — пророкотал басом палач. Он не торопясь снимал с себя одежду. Обширное волосатое брюхо его болтыхалось… Он опустился на колени между широко растянутых ног Сью…
— Что там прячет наша красавица? — он протянул руки к бутону Сью и, грубо потянув кожу, раздвинул его…
Лицо Сью исказила гримаса ненависти.
— Любуйся, ублюдок! — зарычала она, горящие золотые глаза обожгли лицо палача. Он ухмыльнулся и посмотрел вниз.
Визг оглушил Сью. Толстый грузный палач, визжа как девчонка, легко спрыгнул со столешницы и покатился в угол, закрывая лицо руками. Вместо женского лона он увидел оскаленную волчью пасть, с белыми длинными клыками …
Сью дернула руками, оковы разорвались как бумажные. Она села. Подручные палача по обеим сторонам ее ложа медленно попятились назад. В глазах их стыл белый ужас… Она подняла кисти рук и тряхнула ими, словно стряхивая воду...
Белые ослепительные шнуры молний вонзились в глазницы палачей. Два мертвеца рухнули на пол, завоняло горелым мясом….
Сью дернула ногами, так же легко освободившись из ножных оков, спрыгнула на пол. Ее ступни не ощущали стылый холод.
Выдернув железяку потяжелее из жаровни, Сью неторопливо приближалась к вопящему голому палачу, забившемуся в самый пыльный и грязный угол…
Я поднял кисти рук к глазам — они были в порядке… Покрасневшие, но без обморожения… Видение подвала и обнаженной Сью исчезло…
Потом по веревке влезли братья Нелл. Они передали мне плащ и перчатки. В их глазах светились восторг и обожание… Запахнувшись в плащи, мы шли по стене к ближайшей лестнице, ведущей во двор замка….
Прижавшись к стене, я наблюдал за двором.
Двор был полон панцирниками герцога. Кавалеристы вернулись с поля и спешили расседлать коней и укрыться в тепле. Злобно завывая, метель бросала через стену щедрые порции колючего снега… Наступил день, но погода не улучшилась…
— Надвиньте капюшоны пониже — попробуем проскочить через двор! — приказал я горцам.
Мимо суетившихся солдат и коней мы прошли незамеченными и нырнули гуськом под арку, ведущую в основное трехэтажное здание замка. Два стражника стояли у двери, и они успели схватить алебарды при виде нас… Горцы быстро с ними покончили, но дверь была заперта изнутри…
— Ломать? — перехватив алебарду, спросил старший брат Нелл.
Дубовая дверь, окованная железом — пока ее прорубишь, на шум сбежится вся кавалерия герцога…
Я подошел и вежливо постучался, потом еще раз.
Дверь приоткрыл слуга, но он рта не успел открыть — горцы потоком влились в дверь, отшвырнув его на пол…
Сгреб слугу за шиворот — белобрысый перепуганный мальчишка…
— Где герцог и капитан Годон?
— Они на верху — на самом верху… им подали завтрак… Не убивайте меня… молю вас…
— Где спуск в подвал?
— Там — налево!
— Беги и не попадайся нам на глаза!
Я отшвырнул его в сторону…
Ауру Сью я ощущал где‑то внизу — в подвале замках, герцог наверху…
Следовало сначала покончить с герцогом… Подвал легко мог превратиться в ловушку… Прости, Сью.
Я приказал запереть дверь и оставил в этом зале двух горцев. Оружие на стенах привлекло мое внимание — я сорвал со стены двуручный меч, сбросил с плеч мешавший плащ и побежал к лестнице — горцы следовали за мной… На втором этаже на меня бросились два гвардейца с мечами-бастардами. Два взмаха — одному я отрубил руку, а второго насадил на лезвие меча как курицу на вертел… Горцы быстро их добили…
В коридоре на третьем этаже у дверей в зал нас ждало пятеро латников с алебардами наготове — они услышали шум… С грохотом и лязгом мы столкнулись. Я принял удар алебарды на меч. Древко алебарды переломилось… Я обрушил удар вниз и перерубил латнику ногу… Он рухнул и заорал, пытаясь рукой зажать струю крови. Я развернулся и, махнув мечом, сбил с ног еще одного латника. Остальных зарубили горцы. Нас осталось семеро… Два горца лежали с разрубленными головами… Им я уже не помогу… Я пнул дверь и оказался в зале. За столом уже никто не сидел…
Шесть офицеров во главе с капитаном, обнажив мечи, полукругом приближались к нам. Возле пылающего камина герцог Генрих срывал с себя одежду… готовился к превращению в волколака…
— Задержи их, Гордон! — вопил он истерично. — Задержи!
Размахивая мечом, я двинулся вперед. Офицеры попятились, но истеричные вопли их хозяина заставили их остановиться. Один из офицеров попытался поднырнуть под мой меч и нанести колющий удар, но я успел изменить угол наклона, и он рухнул на пол с разможжённым черепом. С ревом налетели горцы, размахивая алебардами… Перепрыгнув падающее тело офицера, я устремился к герцогу. Он рычал, его ломало, кости выгибались на ногах в противоположную сторону, белое тело стремительно обрастало серой шерстью… В его воплях уже не было ничего человеческого. Его повернутая ко мне голова чудовищно раздавалась, уже ощерилась клыками пасть, красные глаза сверкали. Я нанес удар сверху вниз. Меч со скрежетом пропахал глубокую борозду в каминной плите… Рев волколака оборвался… Его голова покатилась по полу как кочан капусты… Подняв меч, я обернулся, тяжело дыша, — двуручный меч тяжелое оружие… Братья Нелл остервенело кромсали последних двух офицеров алебардами…
Капитан Гордон корчился, пришпиленный алебардой к огромному дубовому шкафу….
Я пинком выкатил из-под стола голову волколака, она уже приняла человеческий облик, и с хрустом насадил ее на лезвие меча.
Неся этот трофей перед собой, я спустился на первый этаж. Горцы следовали за мной…
Дверь тряслась под ударами со двора, но не поддавалась...
— Все остаются здесь! Я иду в подвал за миледи!
Я спустился по лестнице вниз, вдоль стен горели факелы. Коридор уходил наклонно влево, потом вправо.
Потом я услышал голоса…
Трое стражников возились у высокой двери, окованной полосами ржавого железа.
Они обернулись на мои шаги и окаменели…
— Убирайтесь, пока живы! — Рявкнул я и сунул им в лица отрубленную голову на кончике меча. И только пятки засверкали…
Я повернулся к двери, постучал кулаком
— Сью, малыш, открывай — это я!
Лязгнул засов, и с радостным визгом сестра повисла на моей шее, поджав ноги. О великий Эрхард! Совсем голая, перемазанная грязью и кровью…
— Ты в порядке, тебя не ранили? Во что же мне тебя одеть?
Она смеясь целовала меня быстрыми поцелуями…
Поставив меч к стене, я снял длинную шерстяную куртку и помог Сью влезть в нее. Но куртка не прикрывала ее длинных стройных ног… Я поймал себя на том, что глупо улыбаюсь — как говорят до ушей …Она ослепительно хороша…
— Не смейся надо мной! — зашипела Сью, но не удержавшись сама хихикнула…
Она увидела голову герцога и замерла
— О–о, Грегори! Ты покончил с этим мерзавцем! Ты знаешь — он приказал палачам меня насиловать!
— Они не смогли — я видел…
— Ты видел?!
Я бегло рассказал ей о своем видении, там на стене.
— Магия возвращается… — прошептала она и взяла меня за руку — Идем отсюда!
Дверь все так же тряслась под ударами, но уже начала подаваться — летели щепки. Братья Нелл напряженно стояли полукругом, выставив вперед алебарды…
