Епископы съезжаются в Гвинденхолл на похороны и для выборов кандидата на высокую пастырскую должность. Кандидату потом необходимо будет пересечь пролив и доехать на юг в Италику к Верховному понтифику, чтобы получить одобрение и благословение для занятия высокого поста — верховного иерарха королевства.

— Отец Симон уже знает?

— Я доложу ему, после того, как вы меня отпустите, государь.

— Что ж, теперь священникам будет не до анафем и интердиктов?

— Напротив, государь, собравшись в Гвинденхолле, иерархи легко могут принять такое решение, тем более что король Руперт сможет повлиять на них.

— Что еще?

— Графиня Уорбек со своими людьми стоит за нападениями на обозы на юг от Корнхолла.

— Сведения проверены?

— Абсолютно, государь! Мой человек находится среди слуг ее замка. Захваченная добыча хранится в подвалах у графини.

— Отчаянная дама!

— Девица, государь, графине всего семнадцать лет. Ее отец и два брата погибли при атаке на нашу армию у Давингтона. Она сирота.

— Никто из родственников не претендует на ее владения?

— Нет, государь. Ее отец был вассалом герцога Бронкасл…

— Подготовь мне перечень замков и маноров, где владетели и рыцари погибли или умерли, а их наследники не принесли мне вассальную клятву.

— Вот он, государь! Я имел смелость подготовить его заранее.

Отлично, теперь есть чем занять моих горцев. Пусть только утихнет дождь.

Ужинал я в компании Жасса и Габриель в своих комнатах. Молли пела для нас, а Клоди танцевала. Я попросил девочку оставить акробатические номера со стойкой на руках для моего индивидуального просмотра.

Молли пела, прикрыв глаза. Лютня в ее руках пела почти как человек. Этот дуэет проникал до самого сердца. Пылали дрова в камине. Стучал дождь по ставням окна.

Клоди то медленно кружилась, то порхала как мотылек. Она была птицей и тучами, волнами и стремительной рыбкой! Она была всем!

— Как она хороша, где вы нашли ее, государь?

Жасс был очарован.

— Песня-то ведовская, государь… — Опять не удержался Жасс.

— Со мной ничего не бойся, Семюэль… — шепнул я в ответ.

Габриель с другого конца стола смотрела на меня, прищурив глаз, через рубин вина в стеклянном бокале и улыбалась.

Замок Уорбеков, расположенный примерно в двух часах езды от дороги, связывающей Корнхолл с Хагерти, был окружен первым Клайвским реджиментом плотным кольцом. Из трех ближайших деревень крестьяне разбежались загодя, не ожидая от моих воинов ничего хорошего. Здесь южнее Клайва многовековые набеги горцев до сих пор вспоминали.

Мне разбили палатку с видом на замок примерно в двух полетах стрелы.

Люди Уорбеков славились как меткие лучники и наглые браконьеры. В ближайших лесах водилось много дичи. Но леса не принадлежали Уорбекам уже полстолетия, а превратились в охотничье владение герцогов Бронкасл. Герцогские егеря вот уже полгода как покинули леса, и местным жителям настала раздольная жизнь. Вот с этими лучниками молоденькая графиня и разбойничала на дороге, не пропуская ничего ценного. В Корнхолле и Хагерти у нее имелись осведомители, так предполагал Фостер.

Стоя у палатки, я озирал окрестности. Замок расположен на насыпном холме у озера. Холм окружает ров. На холме манор — каменный замок в виде большой башни. В верхней части бойницы. Окна видимо выходят во двор. Деревянный мост, ведущий к узкому проему даже не ворот, а высокой двери, на уровне второго этажа, разорен. Бревна и куски настила валяются под стенами.

На стенах за зубцами никого не видно.

— Его не так просто взять, государь!

Капитан Макгиллан, кряхтя, слез с коня. Рыхлый, полный, но жизнерадостный капитан любил выпивку и хорошую плотную закуску. Его багровое лицо, седая голова и седые усы делали облик капитана очень запоминающимся.

Горцы его обожали, а он был к ним снисходителен, даже чересчур, как считал Жасс.

— Прикажете рубить лестницы, государь?

— Да, пусть парни разомнутся после дороги.

Со мной к замку графини–разбойницы приехала Габриель. Переодевшись в бардовый камзол горского пехотинца, с волосами под беретом, она не привлекала ничьего внимания, да и ее умение отводить глаза здесь тоже применялось. Она держалась поодаль, с алебардой в руке изображая караульного у моей палатки. Гвен и его парни Габриель не видели в упор. А она наслаждалась поездкой на войну и своими магическими способностями.

Я повернулся к девушке.

— Габриель, тебе не надоела эта алебарда?

— О, наконец‑то обо мне вспомнили!

— Твой саркастический тон я не заслужил.

— Ты привел сюда тысячу своих горских мужланов, не прихватив даже лестниц, и теперь, увидев замок, понимаешь, что ошибся? Ищешь глазами бомбарды?

— Я привез тебя. Ты самое главное мое оружие.

— Грегори, благодарю за комплимент! Я — самое главное оружие королевства!

Герцогине хотелось повредничать.

Я улыбнулся и развел руками.

Когда женщины вредничают, главное — смолчать и не отвечать колкостью на колкость.

Дамы терпеть не могут когда им противоречат, но в то же время обожают, когда им отвечают на колкость колкостью. Тогда ощущая себя несправедливо обиженными, они вытирают об нас свои прелестные ножки. Хотите победить в споре с женщиной — молчите. Тогда дамы теряются — ведь их пыл попал мимо цели! Ссора без второй стороны не может состояться!

Минут пять Габриель топталась на моих косточках. Но не слыша ответа, а видя только улыбку, рассмеялась.

— О, боги! Грегори, король не должен быть таким молчуном! Ты то и дело улыбаешься!

— Я любуюсь прелестной дамой.

Она подошла ко мне очень близко, заглянула в глаза.

— Ты жуткий хитрец, Грегори, или большой простак!

— А если и то и другое?

— Так не бывает!

— Ты поможешь мне захватить замок?

— Но я же поехала сюда не просто для того, чтобы подышать свежим воздухом!

Она взяла меня под руку.

Мы смотрели на замок, вернее, пытались смотреть. Закатное солнце светило красным огнем прямо в глаза.

— Что ты сделаешь с графиней?

— Отдам на потеху горцам.

— Я тебе не верю! Ты добрый король… Но знай — добрые короли долго не живут! Только злые короли умирают своей смертью! Читай исторические хроники!

— Прочитал и немало — ты права!

— Разозлись, Грегори!

— Графиню повесить?

— Я совсем не о том! Графиню можешь оставить себе для разогрева одеяла перед сном!

— Ты не будешь ревновать?

Габриель фыркнула.

— Твои постельные подружки меня ни капельки не волнуют!

Я видел по ее глазам, что она думает совсем по-другому, но не стал возражать.

Начинать осаду без переговоров невежливо, тем более если твой противник — дама.

В сопровождении Гвена и Фостера, с белым платком на конце меча я подъехал к самому рву напротив двери.

В бойницы за нами наблюдали, но никого не было видно.

— Эгей! Если кто-нибудь в замке?