Я стал для нее и охранником, и подругой, и шутом, и учителем. Естественно, что и любовником в конце концов. Мы любили друг друга, и это был так внове для меня. Не жажда соития с юной девушкой в расцвете красоты, нет, меня влекло к ней ощущение родства душ — как говорят люди… С нею я ощущал полноту жизни, а без нее мир тускнел…

Очередную попытку убийства принцессы организовали блестяще, и она бы удалась будь я человеком. Я обернулся драконом и уничтожил убийц на глазах моей возлюбленной. Я считал, что она для меня потеряна, но нет! Селина полюбила, и ей было безразлично — руки или крылья у меня… Она не испугалась драгона — за чещуей и когтями она видела меня…

Мы улетели из Конфландии в Холлилох, и наш медовый месяц длился пять лет. Моя любимая настояла на рождении детей и не желала слушать моих уговоров. Она родила вас, и я лишился ее… Единственную мою любовь…

— Кто открыл или открыл ворота Исхода?

— Мой дед — Бранхэрд создал их.

— Бранхэрд мой прадед?!

— Да, старый, злобный Бранхэрд — мой дед и твой прадед. Он открыл заклинание перехода и создал ворота Исхода. Это ему казалось забавным, но сам уходить через эти врата он желания не имел…

— Как он умер?

— Старика убили люди герцога Эдмунда, будущего короля Гринландии, и разграбили его сокровищницу двести пятьдесят лет назад, почти через пятдесят лет после исхода драконов в иной мир.

— Он был магом и драконом — как смогли с ним справиться?

— Старик прожил почти два тысячелетия… Он устал от жизни…

— Ты не отомстил за него?

— Я убил Эдмунда своей рукой, но в облике человека, а его сын и наследник похоронил вместе с ним остатки сокровищ Банхэрда. Они тебе пригодились, как я вижу…

Отец повернулся от окна ко мне.

— Посмотри, я нашел этот момент в своих воспоминаниях!

Я выглянул в окно. От белой башни к донжону под дождем скакала грациозная как козочка юная Сью.

— Ты засиделся в библиотеке, а она бежит к тебе…

Я смотрел на любимую в далекое прошлое, и слезы навернулись на глаза. Она бежала ко мне, такому юному и грубоватому подростку, что был ее совершенно недостоин…

Сью скрылась в башне, и я повернулся к отцу.

— Ты плачешь?

— Мне не хватает ее, отец! Когда я начинаю думать о ней, то схожу с ума!

В каждой женщине я ищу ее черты… Она забрала половину моего сердца, как мне жить без нее?!

— Она вернется, Грегори, она вернется — ведь она жива и ты это чувствуешь…

Дархэрд обнял меня.

Тьма поглотила меня и окружила со всех сторон.

Я ослеп?

Ощутив под собой доски топчана, я успокоился. Свеча сгорела. Сколько же времени прошло? Голод и жажда немедленно начали терзать меня. Щетина на подбородке загустела. Я ощущал прилив сил. Не проспал ли я коронацию Клермона?

Церковь темна и пуста. Я выбрался из подземелья на исходе ночи. До рассвета уже близко. Небо в это время уже смутно сереет, но за витражами я не вижу ничего. Свечи догорают у алтаря, напротив статуи творца.

Я свободно выхожу на улицу. Двери открыты.

Да, рассвет близок! Быстрым шагом иду в сторону улицы Брони, затем по ней мимо сгоревшего дома Марии в том направлении, куда ушел конфландский маг, закончив свое огнеопасное дело.

Мне никто не встретился на улицах. В этот предрассветный час обычно самый крепкий сон.

Улочка выходила к городской стене, и правее шагах в пятидесяти чернеет квадрат башни. Наверху, ярусе на третьем или четвертом, светится желтым светом узкая бойница.

Внизу у башни светится багровыми углями прогоревший костер. Фигуры дремлющих солдат рядом. Я подхожу к ним легкой походкой беззаботного гуляки и спрашиваю негромко и доверительно:

— Господам нужна девочка? Недорого…

Из троих караульных только один встрепенулся и поднял голову. Прочие продолжали спать.

— Пошел прочь! — буркнул солдат, кутаясь в плащ.

Я шагнул к нему и, улыбаясь заискивающе, перерезал горло одним быстрым движением.

Он шлепнулся на мостовую и забулькал, хватаясь за шею. Я так же быстро покончил со спящими. Вынув у одного из них из ножен короткий меч, я стучусь в дверь, что спряталась в глубокой нише старой башни. Еще стучусь, еще.

За дверью глухие неторопливые шаги. Гремит засов.

- De quoi faites du bruit les garзons, le remplacement au point du jour ?! /Чего шумите, парни, смена на рассвете?!

- Le feu s'йteins — donne des bois. /Костер потух — дай дров.

- Les fainйants, parlez — prennent sur le stock!/Бездельники, говорил — возьмите про запас!

Дверь открывается, и солдат с непокрытой головой выходит на улочку под мой удар мечом плашмя по голове. Без звука он валится лицом вниз.

Я вхожу в полутемную комнату и закрываю за собой дверь. Влево наверх уходит каменная лестница без перил. Слышу сонное бормотание и храп. И в этой нижней зале и наверху спят люди, скорее всего конфландская охрана мага. В сумраке не разглядеть. Только запах пота и немытых ног ударяет по ноздрям.

Я поднимаюсь наверх. Кожанные мягкие подошвы сапог ступают тихо.

Здесь слабо светится масляная лампа на стене. На скамьях и на полу лежат не менее десятка спящих.

Чуть дальше вдоль стены еще лестница, ведущая на третий ярус.

С кинжалом и мечом наготове я поднимаюсь выше. На последней ступени сидит, прислоняясь к стене, алебардист и спит. Алебарда лежит на полу. Здесь узкий проход ведет к лестнице на следующий ярус. Справа внутренняя стена и дверь, запертая на огромный замок. Вряд ли маг позволил запереть себя на замок как какой‑то склад с сапогами. Над дверью мерцает еще одна масляная лампа.

Я, заткнув меч за пояс, подбираюсь к спящему и, зажав рот, наношу удар снизу кинжалом под подбородок. Конвульсии агонии в моих объятия не долги. Я осторожно выдергиваю кинжал и прислоняю мертвеца к стене.

Поднимаюсь по лестнице на четвертый уровень и упираюсь в дверь.

Здесь темно, но сквозь щели между дверью и притолкой пробивается желтый свет. Маг не спит? Отлично!

Стучусь вежливо костяшками пальцев.

Быстрые шаги. Знакомый каркающий голос.

- Qui? /Кто?

- L'officier du roi le Franзois arriver, on parle qu'on attrape le roi‑dragon!/ Прибыл офицер от короля Франсуа, говорит что пойман король–дракон!

Шелест хорошо смазанного засова. Дверь открывается вовнутрь. Я шагаю в комнату.

- Entrer il est interdit! Nettoie!/Входить запрещено! Убирайся!

Маг топает ногами в ярости. Я откидываю капюшон плаща на спину.

Маг каркнул, видимо, в горле перехватило, и мгновенно ринулся бежать вглубь большой комнаты. Там смутно виднеется деревянная лестница на верхний уровень. Перехватив меч за лезвие, чуть выше гарды, швыряю ему вслед.

Удачный бросок, нечего сказать!

Я присел на корточки рядом с магом. Он лежит на боку и хрипит. Кровавые пузыри лопаются на губах. Лезвие меча торчит из его груди. Черный парик отлетел в сторону и теперь я вижу лысину Франсуа Перье.

— Где Мария? Куда ты ее спрятал?

Губы Перье кривятся. Каждый вдох дается ему с трудом. Возможно я смогу его спасти…«Не надо давать им шанс…« — голос Сью в моей памяти ставит точку в моих размышлениях и в судьбе конфландского мага.

— Где женщина, та что жила в сожженном тобой доме?

Перье открывает рот, но только для того чтобы извергнуть струю черной крови. Он забился в конвульсиях, раздирая одежду на груди и вытянулся. Глаза закатились.

«С магами не знаешь точно, живы они или мертвы» — это я прочел в одной старинной книге.

Выдернув меч из тела, я двумя ударами отрубил лысую голову и пинком отшвырнул в угол комнаты. После такого никто не воскреснет!

Я прошелся по всей обширной комнате. Заглянул в альков, в шкафы и сундуки. Я искал Марию. А жива ли она? Остатки ужина на подносе привлекли мое внимание. Я был страшно голоден, но питаться объедками этой падали? Увольте!

Пора выбираться отсюда.