Она попробовала что‑то, взяв рукой с блюда, и облизнула испачканный пальчик.

— Грета!

Она обернулась на мой голос и приблизилась с улыбкой.

Перед постелью она присела в поклоне.

— Ваше величество уже выспались?

— Я просил называть меня по имени. Ты скучала по мне?

— Очень…

— Я всю неделю думал только о тебе. Тебя здесь хорошо приняли?

— Ее светлость очень любезна со мной. Она милая и добрая…

— Присядь…

Грета села на краешек постели, скромно сложив руки на коленях.

Мы смотрели в глаза друг другу и улыбались.

Я сел на постели и мы оказались лицом к лицу.

Я смотрел в голубые чистые глаза Греты и на языке вертелось заклинание истинной правды.

Что там в этой головке, за чистым гладким лбом? Что за мысли и намеренья?

Но, подавив этот порыв, я обнял девушку и поцеловал в губы нежно, но со всем пылом после недельной разлуки… Голубые глаза закрылись…

Я ласкал Грету, торопливо раздевая ее. Она, послушно-покорная в моих руках, помогала освободиться от своего нового платья.

Девочка благодарна мне и боится меня. Она сделает все, что я захочу, но я хотел для себя хоть капельку чувства, не за то, что я король, и не в благодарность, а просто немного любви для Грегори, горца из Холлилох…

Наконец оболочка снята и жемчужина обнажена. На Грете осталась только сетка на волосах и шнурок с талисманом на шее. Я залюбовался ею. Юная, свежая женщина в соблазнительной наготе была передо мной. Она так же улыбалась, но чуть напряженно. Видимо, не понимала моего внезапно возникшего промедления….

Блаженно улыбаясь, я лежал на спине, а Грета нежно, короткими поцелуями ласкала мою шею, плечи, грудь,…опускаясь ниже…

Но продолжить игры нам бесцеремонно не позволили.

В дверь постучали дважды.

Не дожидаясь приглашения, вошла герцогиня.

Окинув взглядом наши обнаженные тела, она улыбнулась.

— Прошу прощения, государь, но ваше присутствие необходимо на военном совете. Все собрались и ждут только вас.

— Весьма лестно, что вы сами пришли об этом мне сказать, герцогиня!

Я сел во главе стола, окинув взглядом знакомые лица.

Комната эта, судя по всему, была кабинетом покойного герцога.

Богатое оружие на стенах вперемежку с портретами высокомерных мужчин в доспехах.

Габриель сидела по правую руку. Рядом капитан Гризелл.

По левую руку — Жасс, Фостер и капитан Гринвуд.

— Герцогиня, уважаемые сьерры, прошу высказаться о существующем положении!

Положение было сложным, но не безвыходным. Но время не работало на нас.

Лонгфорд с севера блокирован конными отрядами Руперта численностью около двадцати тысяч. С запада вдоль берега Дача замечены только небольшие конные отряды противника.

На юг вдоль Дойла противник не замечен. Герцогиня ждала оттуда подхода подкреплений во главе с бароном Корки.

Конфланские наемники по–прежнему сидели в Суффолке и вокруг него. Руперт нанял их, но, высадившись в порту Суффолка, они взяли город и окрестности под свой контроль и дальше не двинулись. По данным Фостера отряд наемников насчитывал около пяти тысяч пехоты под командой графа Морана.

Отряды бастарда Финнея численностью три–четыре тысячи пеших и конных воинов на северо–западе Лонгшира захватили городок Лонгдерри.

— Бастард добивается встречи с вашим величеством! — Фостер многозначительно посмотрел на меня.

Наши силы в Лонгфорде составляли шесть ослабленных боями реджиментов пехоты и конницы, в сумме около четырех тысяч воинов.

За две недели я потерял половину армии. Тысячу я потерял в бою с наемниками князя Фрусберга. Тысячу потерял Жасс в бою за укрепленный лагерь. О реджименте Макгайла и гарнизоне Сэвижда ничего не известно. Смогли ли они пробиться на север?

У герцогини в городе три тысячи гвардейцев.

Выходить сейчас с семью тысячами против двадцати тысяч латной конницы — безумие.

Ждать подхода основных сил Руперта — безумие вдвойне. Тогда соотношение сил будет — шестьдесят тысяч против семи.

— Сьеры, будем ждать подхода подкреплений с юга. С разрешения герцогини я объявлю набор в свои реджименты для восполнения потерь. Жасс, моя казна не досталась противнику?

— Казну и бомбарды мы вывезли из лагеря, государь.

— Что с пленными тевтонцами?

— Они вывезли себя еще раньше! Теперь в городских кабаках только они и торчат! Откуда только деньги берут?

— Жасс, найди мне князя Фрусберга.

— Князь, две недели прошли. Вы обсудили мое предложение?

— Обсудили, ваше величество и приняли!

Князь Фрусберг был изрядно под хмельком. Похоже, его изъяли из‑за стола с обильными возлияниями. Одежда слегка в беспорядке, а на лице выражение бесшабашной веселости.

— Вы решили потратить все деньги, что получили от старого нанимателя в ожидании денег от нового?

— Вы проницательны, ваше величество!

— Но я нанимаю не только ваш отряд, князь! В городе и окрестностях полно оболтусов, готовых завербоваться в ряды воинов. Я отдаю также под вашу команду и своих людей.

Я хочу, чтобы вы на основе своим и моих воинов сформировали в Лонгфорде три полка по четыре тысячи в каждом на свой, тевтонский манер.

— По образцу армии императора Иммануила?

— Именно.

— Разумнее будет развести моих тевтонцев и ваших горцев по разным полкам. Ваши злы за погибших товарищей, мои тоже. Ни к чему в одном полку порождать почву для неприязни и возможных стычек?

— Вы правы, князь. Но почему вы оставили имперские ряды и завербовались к Руперту?

— У императора кончились деньги, а риксдаг отказался выделить новые. Иммануилу пришлось заключить мир с королем Филиппом, а нас распустить по домам. В Тевтонии не менее тридцати тысяч солдат шатаются без дела и ждут найма,…Если у вас деньги имеются — я готов нанять их для вас и переправить на остров. Воины смелые и опытные, не чета местным!

— Но мои парни все же вас поколотили?

— Вам повезло, ваше величество, и вы спрятали от меня до боя свою кавалерию.

Пошлите меня в Тевтонию за воинами — не пожалеете!

— К сожаленью, для этого не хватает времени. Руперт со всей армией будет здесь, под стенами через несколько дней.

— Я не смогу за несколько дней сформировать для вас три полка. Мне нужно две недели, не меньше, ваше величество!

— Вы знакомы с графом Мораном?

— Старый облезлый кот тоже нанят королем Рупертом? Конечно, знаком, ваше величество!

В долине Рира три года назад мы славно поиграли в кошки-мышки! Он брал деньги у короля Филиппа, а я у императора. Мы все лето маневрировали по речной долине, подыскивая подходящее место для боя, но не находили, а денежки шли!

Князь весело расхохотался.

— Он со своими людьми в Суффолке на побережье на западе. Завтра поутру выезжайте к нему и уговорите наняться ко мне. Я заплачу ему любую цену, в пределах разумного.

— Он знает о вашем положении, ваше величество, и постарается содрать высшую цену!

— Но он еще не знает, что я нанял вас!

— Еще не наняли, ваше величество, ведь деньги не уплачены.

— Сколько будет стоить ваш полк в месяц?

— Тридцать пять тысяч гульденов, или если точно 34624 гульденов или талеров — что у вас здесь ходит в серебре? Мои же услуги как командира трех полков или Oberster Feldhauptmann — я оцениваю как тройное от Oberst-1200 гульденов или талеров, как вам будет угодно! Впрочем, здесь все указано в реестре.

Князь вынул из рукава толстый рулончик бумаги и с поклоном передал в мои руки.

Я развернул его и пробежал глазами.

С тевтонской скрупулезностью было расписано жалование по каждой должности в полку:

Oberst /полковник/-400 гульденов.

Locotenent /подполковник/-100 гульденов

Kaplan /капеллан/ -12 гульденов

и так вплоть до слуги знаменосца-4 гульдена.

Недаром говорится, что деньги это кровь войны!