Этот дождь — божья кара! Не поспешил ли я покинуть Честшир?

Но больше чем капли, падающие на голову, меня беспокоит сохранность пороха в обозе. Если он промокнет — бамбарды станут просто кусками бронзы.

— Фостер, попробуй определить численность мятежников. И еще, мне надоело сидеть здесь как утка в воде! Есть ли рядом нормальное жилье, замок, крестьянская хижина, черт побери!? Что-то, что имеет крышу и сухой пол!

Место нашлось.

В десяти милях от нашего лагеря, у берега пролива старинное аббатство Святого Эдмунда.

Прихватив с собой Фостера, Грету, пажей и три сотни конных горцев под командой Кайла, я явился туда уже в сумерках. Дождь не лил как из ведра, а нудно моросил из низких серых плотных туч.

Высокое здание аббатства, с крутыми скатами крыши, высоко поднималось над низкой, порядком поврежденной стеной из известняка.

Нам долго не открывали ворота, как оказалось, в аббатстве живут лишь два десятка монахов почтенного возраста. Пока они расслышали за шумом дождя наш настойчивый стук в ворота, прошло достаточно много времени.

Во дворе стояло несколько распряженных повозок.

— Кто у вас в гостях? — спросил я старика привратника.

— Несколько семей из Риббла… бежали в самом начале бунта… Торопятся в Честшир, но там армия короля–дракона, и они остановились у нас. А вы кто будете, господин?

Я засмеялся.

— А я и есть тот самый король–дракон!

Ни настоятеля, ни аббата не имелось здесь. Старики–монахи тихо копались в огороде да принимали милостыню и плату за ночлег от проезжих.

По округе не было деревень или городов. Причина проста — на протяжении примерно пятидесяти миль берег моря — сплошной обрыв — отвесные скалы. Здесь невозможно подняться от моря и невозможно спуститься к берегу. Да и берега нет — волны бьются о скалы.

Беглецы из Риббла расположились в большом темном зале — трапезной аббатства.

Три десятка испуганных людей разных возрастов, в основном женщины и дети.

Мое появление вызвало у этих людей приступ страха.

Дети расплакались, женщины сбились в кучку, многие со слезами на глазах. Трое пожилых мужчин, весьма решительно вышли вперед, положив руки на кинжалы.

Жестом я удалил за дверь моих телохранителей. Остался только Фостер.

— Уважаемые сьерры, леди! Я король Грегори и я даю слово чести, что вам не будут чинить обид! Успокойтесь и отдыхайте! Мои люди охраняют аббатство и не пустят сюда никаких бродяг или разбойников. Более того, если вы стремитесь в Честшир — я могу предоставить вам охрану до самого Честфильда.

Троица сьеров приблизилась и представилась. Женщины за их спинами успокоились, и теперь вместо страха во взглядах проявился интерес.

Я пригласил сьеров к обеду.

В большой комнате со сводчатым потолком мои люди уже поставили стол, мою походную постель. Грета, Ричард и Томас сервировали стол.

Барон Шеффилд, как я понял, кроме титула и имени не имел ничего и преподавал науки в Вилларском университете. В Риббл он приехал навестить умирающую тещу, и события в городе происходили на его глазах.

— Когда торговцы утром не стали открывать окна своих лавок, я понял, что все очень плохо. Всю неделю по городу бродили толпы оборванцев весьма наглого вида. Стража их разгоняла, но они появлялись в другом месте… С лордом Джаспером ушли лучшие воины, остались болтуны и лентяи, толстопузые от эля…

Все началось на рыночной площади. Народ начал сходиться туда к обеду, но не для торговли или покупок. На пустые бочки вылезли несколько монахов в рясах и начали кричать о том, что пришло время установить справедливость и уравнять всех — не должно быть богатых — все надо поделить…

Была захвачена ратуша, и ее сразу же подожгли, потом толпа захватила дом стражи у городских ворот и получила оружие. Кабатчики наливали вино и эль бесплатно — под угрозой оружия… Толпы повалили в центр в те кварталы, что побогаче.

Людей выбрасывали в окна вместе с вещами, даже детей, на мостовую… Бродяги растаскивали чужое имущество и тут же торговали им за бесценок. Тех, кто сопротивлялся, убивали без жалости. Наши слуги сбежали — пришлось самим запрячь повозки, и мы с соседями выехали из города, когда толпы пьяных бунтовщиков уже приближались к нашей улице… Западные городские ворота оказались открыты и брошены стражей…

— Куда же вы направляетесь?

— Иного пути как в Честфильд нет, ваше величество — я полагаю, что смогу купить там место на корабле и отплыть на восточное побережье в Виллар.

— Вы рискуете попасть из огня в полымя! Моя армия идет на Гвинденхолл, и Виллар нам не миновать. Вы бежите от бунта, а можете попасть на место боя!

Сьерры переглянулись. Такая мысль, похоже, в голову им не приходила.

После обеда, сменив одежду, я в сопровождении Кайла отправился в библиотеку аббатства.

Библиотекарь, отец Гордон, согбенный монах лет шестидесяти, провел меня между стеллажами, расхваливая свои сокровища. Но я слушал его невнимательно. Различные жизнеописания святых и мучеников меня мало интересовали.

— Отец Гордон, нет ли у вас книг и карт, касающихся севера? Я имею в виду прилегающих вод, островов и так далее…

— Ну, разумеется, вас интересуют практические знания…

Я постараюсь найти, ваше величество…

— Почему аббатство построено здесь, на краю скал у обрыва? Ведь была же причина?

— Здесь же похоронен в крипте, король Эдмунд!

Это имя мне ничего не говорило.

— Король чего? Какого королевства?

— Первый король людей на этом острове!

— Да, что‑то такое я читал…

— Вы не знаете про короля Эдмунда?!

Библиотекарь был удивлен и поражен моим невежеством.

— Более трехсот лет назад, когда исчезли драконы…

Отец Гордон глянул в мои глаза и замялся.

— Продолжайте, Прошу вас.

— Наш остров в древние времена назывался Драклэнд — земля драконов. Здесь в отличие от запроливья не было человеческих королевств. Здесь правили только драконы…

Только немногочисленные племена пиктов жили в лесах и в горах, прячась от владык неба и земли…

Триста лет назад драконы прекратили летать по небу. Эдмунд первым решился высадиться со своими людьми на эти берега. Он шел на верную смерть, но он риснул и выиграл!

Драконы исчезли, и он стал владыкой острова — первым человеческим королем его.

Дикарей- пиктов оттеснили на север в горы… Теперь вы привели их сюда на земли предков…

— Мои горцы — потомки пиктов?

— Именно так, ваше величество.

— Но Эдмунд не мог высадиться у этих скал!

— Безусловно, ваше величество! Он высадился там, где стоит сейчас Честфильд. Он выехал на эти зеленые холмы, а была весна — все было зелено и в цветах, и назвал остров Гринландией — Зеленой страной.

Король Эдмунд завешал похоронить его здесь, на краю королевства. По легенде, когда вернутся драконы, он встанет из гроба и поведет людей в бой.

— Я могу взглянуть на его могилу?

— Конечно, ваше величество! Паломники приезжают к нам часто, чтобы поклониться праху первого короля Гринландии.

В крипту часовни я спустился вместе с отцом Гордоном и Фостером. Мы взяли пару факелов. Крипта выложена красноватым камнем. Грубые колонны из того же красноватого камня. В центре, на низком саркофаге белая каменная плита. В центре вырезан грубо меч и надпись полустертыми буквами:

«Здесь лежит первый король Гринландии — Эдмунд Смелый»

А ниже, не веря своим глазам, я прочел надпись на драконьем языке:

«Ты пришел — возьми свое и не тревожь мой прах»

Я послал Фостера за Кайлом и приказал принести веревку и пару ломов.

— Отец Гордон, ломы есть в аббатстве?

— Вы хотите вскрыть саркофаг? Не делайте это, умоляю вас! Это святотатство!

— Я хочу исполнить волю короля Эдмунда. Здесь надпись на драконьем языке!

— О чем там говорится, ваше величество?

— Это тайна, отец Гордон.