II …………………………………… Пусть тлеет, что достойно тленья! От твоего прикосновенья Народы, как цветы долин Под вихрем снежным, увядают; Но вечно молод дух один: Когда все листья опадают, Зеленый лавр еще свежей — В холодном блеске зимних дней! III Блажен, кто смерть улыбкой встретит, Как воин – доблестную брань, Кто на призыв ее ответит, Подав ей дружескую длань. Так, выпив яд, учитель строгий, Сократ, без горя и тревоги, Благословив учеников, Одежду на главу накинул С последним звуком мудрых слов, И мир наш радостно покинул, И для него была светлый И легче смерть, чем сон детей... IV Но мы – без веры в человека, Без веры в Бога мудрецы, Вполне практического века Благоразумные дельцы, — С каким лицом, с какой душою Пред неподкупным Судиею Предстанем мы? Иль, как роса, Исчезнет весь наш род мгновенный, — Лишь ты взойдешь на небеса, О солнце правды, Бог вселенной... И проклянет наш поздний внук Сей век насилья, полный мук. V А ты, слепой законодатель Литературных, пошлых мод, Всегда насмешливый читатель, Ты чужд сомнений и забот: О смерти думать – вот охота!.. Ты полон мелкого расчета, Ты полон глупой суеты. Но мы должны о тьме могильной, Чтоб, наконец, проснулся ты, Напоминать тебе насильно, Пока для правды не утих В устах певца свободный стих! VI Нам смерть, как в тучах – проблеск неба, Издалека приносить весть, Что, кроме денег, кроме хлеба, Иное в мире что-то есть. Когда б не грозная могила, Как самовластно бы царила Несправедливость без конца, Насилье, рабство и гордыня, Как зачерствели бы сердца!.. Тебе, о грозная богиня, Тебе несу к подножью ног Сплетенный музою венок! VII Вернемся к повести. Все лето В деревне Ольга провела. В глуши лесов, вдали от света Любовь печальная росла И крепла. Ей Борис сначала Писал; потом не получала Она ни строчки и от мук, От слез едва не заболела; Вернулась в Петербург... и вдруг — Письмо!.. Взяла его несмело, Решиться долго не могла Порвать конверт... Потом прочла: VIII «Простите мне мое молчанье. Не мало дней прошло с тех пор, Как в длинных письмах о свиданье Я вел беспечный разговор. Все изменилось: я был болен... Никто в судьбе своей не волен. Я жалких слов не выношу И ненавижу стиль любовный, — Все ж именем любви прошу, Прошу вас – будьте хладнокровны! Расстаться мы должны навек: Вам пишет мертвый человек. IX Люблю вас, но мой ум, как прежде, Правдив, логичен и суров: Не верю никакой надежде И знаю лучше докторов, Что смерть – недалеко. Спокойно Я жду, и, право, недостойно — Себя обманывать: к чему? Смиренье облегчает муки, Я верю знанью моему И, предан до конца науке, Умру я в мирной тишине: Не приходите же ко мне. Х Не нужно. Меньше я страдаю В уединенье. С жизнью связь Порвав, я тихо умираю, От всех надежд освободясь. Что делать? Оба мы – несчастны! Но утешения напрасны. Спокойных, одиноких мук Не увеличивайте бремя. Как я, смиритесь: ваш недуг Излечит молодость и время, Любовь исчезнет без следа. Прощайте, Ольга, навсегда». XI Рецепты, стклянки из аптеки, Под лампой ряд забытых книг... Больной с усильем поднял веки; Его усталый, бледный лик Хранил печальную суровость. Газетную, пустую новость Ему рассказывал Петров, Беспечный друг. Врачу неловко: Он сам так весел и здоров. С обычной докторской уловкой, Приняв интимный, важный вид, О пустяках он говорить. ХII Но этот смех, но взор холодный, Невозмутимое лицо, И даже брюки, галстук модный, На пальце розовом кольцо Борис глубоко ненавидел, Как будто в первый раз увидел И понял друга своего. Он, отвращенья не скрывая, Смотрел угрюмо на него. Петров пощупал пульс, вставая: «Ну, до свиданья, милый мой». Тогда не выдержал больной: ХIII «Я умереть хочу спокойно! Мне надоела болтовня... Игрой в участье недостойной Зачем вы мучите меня?..» Больного взор жесток и светел. Но умный доктор не ответил: Скорей в прихожую спешит, Прервав неловкую беседу. «Давно пора мне на визит... Я завтра вечерком заеду». И, подавив притворный вздох, Шепнул прислуге: «Очень плох». |
