1886 «Ты читала ль преданья, как жгли христиан…» Ты читала ль преданья, как жгли христиан, Как за Бога они умирали И с восторгом молили, не чувствуя ран, Чтоб сильней палачи их терзали? Так за имя твое прикажи умереть, — И на смерть я пойду, дорогая: Буду громко «осанна!», как мученик, петь, Буду славить любовь, умирая. 1886 «О дитя, живое сердце…» О дитя, живое сердце Ты за мячик приняла: Этим мячиком играешь, Беззаботно весела. Ты, резвясь, кидаешь сердце То к лазури, то во прах С тем же хохотом беспечным На пленительных устах. 1886 «По дебрям усталый брожу я в тоске…» По дебрям усталый брожу я в тоске, Рыдает печальная осень; Но вот огонек засиял вдалеке Меж диких, нахмуренных сосен. За ним я с надеждой кидаюсь во мрак, И сил мне последних не жалко: Мне грезится комнатка, светлый очаг И милая Гретхен за прялкой; Мне грезится бабушка с книгой в руках И внуков румяные лица; Там утварь сияет в дубовых шкапах И суп ароматный дымится. Все дальше во мрак я бегу за мечтой; Откуда-то сыростью веет... Зачем колыхнулась земля под ногой, И в жилах вся кровь леденеет? Болото!.. Так вот, что готовил мне рок: Блуждая во мраке ненастья, Я принял болотный лесной огонек За пламень надежды и счастья! И тина влечет мое тело ко дну, Она задушить меня хочет. Я в смрадном болоте все глубже тону, И громко русалка хохочет... 1886 «Не думала ли ты, что, бледный и безмолвный…» Не думала ли ты, что, бледный и безмолвный, Я вновь к тебе приду, как нищий, умолять, Тобой отвергнутый, тобою вечно полный, Чтоб ты позволила у ног твоих рыдать? Напрасная мечта! Слыхала ль ты порою, Что в милой праздности не все, как ты, живут, Что где-то есть борьба и мысль, и честный труд И что пред ними ты – ничто с твоей красою? Смотри, – меня зовет огромный светлый мир: Есть у меня бессмертная природа И молодость, и гордая свобода, И Рафаэль, и Данте, и Шекспир! И думать ты могла, что я томиться буду Или у ног твоих беспомощно рыдать? Нет, стыдно пред тобой мне слезы расточать, — Забудь меня скорей, как я тебя забуду! О, неразумное, прелестное дитя, Ты гнева моего, поверь, не заслужила, — Но если б ты могла понять, какая сила Была у ног твоих, когда со мной, шутя, Играла ты в любовь и все потом разбила, — Тогда лицо твое зарделось бы стыдом, И над поруганной любовью, над мечтами, Что ты разрушила своими же руками, Не я, а ты в отчаянье немом Рыдала бы теперь горючими слезами! 1886 «Давно ль желанный мир я звал к себе, тоскуя…» Давно ль желанный мир я звал к себе, тоскуя, Любил и проклинал любви святую власть, Давно ли из цепей я рвался, негодуя, — И цепи порвались, и миновала страсть. Любовь – побеждена, – но сердце недовольно. О чем оно грустит, чего ему так жаль? Ужели с муками душе расстаться больно, Ужель так дороги ей слезы и печаль? Свобода без любви – угрюмая темница: Отдам я все, – и жизнь, и радость, и покой, Но только б вновь любить с безумною тоской, Страдать, как я страдал, и плакать, и томиться! 1886 «Ищи во мне не радости мгновенной…» Ищи во мне не радости мгновенной. Люби меня не для себя одной; Как Беатриче образ вдохновенный, Ты к небесам мне светлый путь открой. Склонясь ко мне с пленительной заботой, Ты повторяй: «Будь добрым для меня, Иди в борьбу, и мысли, и работай, Вперед, за мной, – я поведу тебя!» И каждой ласке, каждому упреку Заставь меня ты радостно внимать; Как женщина, ревнуй меня к пороку И береги, как любящая мать. 1886 Ариванза Милый друг, я тебе рассказать не могу, Что за пламень сжигает мне грудь: Запеклись мои губы, дышать тяжело, Посмотрю ль я на солнце – мне больно: Мое солнце, мой свет, моя жизнь Для меня никогда не блеснут. Я дрожу, я слабею, увы, — Как мы жалки – бессильные девы! Я себе говорила: мой путь лучезарен, Он усеян гирляндами лотосов белых, — Но под лотосом белым – о горе! – таилось Ядовитое жало змеи, И была та змея – роковая любовь! Не лучи ли далекой луны, Что бесстрастно-холодным сияньем Так чаруют, так нежат, Не они ль эту страсть В моем сердце зажгли? Мне сегодня вечерней прохлады Ветерок не принес: Отягчен ароматом цветов, Как огонь, он обжег мне лицо... Ты, один только ты, мой владыка, Покорил мою волю, наполнил мне душу, Победил, обессилил меня! Что мне делать?.. Едва на ногах я стою... Вся дрожу, помутилось в очах... И мне страшно, мне тяжко, как будто пред смертью!.. |
