LXXIII И каждый день взлезал к нему, как белка. За длинною просекою вдали Виднелася Елагинская Стрелка, На бледном тихом взморье корабли; Нева желтела там, где было мелко... Как по дорожкам дачники ползли, Я наблюдал с презреньем, горд и весел, И голый сук казался мягче кресел. LXXIV
Идет лакей придворный по пятам Седой и чинной фрейлины-старушки... Здесь модные духи приезжих дам — И запах первых листьев на опушке, И разговор французский – пополам С таинственным пророчеством кукушки, И смешанное с дымом папирос Вечернее дыханье бледных роз... LXXV В оранжереи, к плотничьей артели Я уходил: там острая пила Визжала, стружки белые летели, И с дерева янтарная смола, Как будто кровь из раны в нежном теле, Сияющими каплями текла; Мне нравился их ярославский говор, Когда шутил с работниками повар, LXXVI Спеша на ледник с блюдом через двор; И брал от них рукою неискусной Я долото, рубанок иль топор, Из котелка любил я запах вкусный, И щи, и ложек липовых узор; При звуке песни их живой и грустной Кого-то вдруг мне становилось жаль: Я сердцем чуял русскую печаль... LXXVII Мы под дворцом Елагинским в подвале Однажды дверь открытую нашли: Мышей летучих тени ужасали, Когда мы в темный коридор вошли; Казалось нам, что лабиринт едва ли Ведет не к сердцу матери-земли. Затрепетав, упал от спички серной На плесень влажных сводов луч неверный. LXXVIII Не долетает шум дневной сюда; Столетним мохом кирпичи покрыты, Сочится с низких потолков вода; Сквозь щель, сияньем голубым облиты, Роняя на пол слезы иногда, Неровные белеют сталактиты В могильном сне... Как солнцу я был рад, Из глубины подземной выйдя в сад. LXXIX Вдыхая запах влажный и тяжелый Медовых трав, через гнилой забор Перескочив, отважный и веселый, В кустах малины крадусь я, как вор; Над парником с жужжаньем вьются пчелы, И как рубин, висит, чаруя взор, Под свежими пахучими листами Смородина прозрачными кистями. LXXX С младенчества людей пленяет грех: Я с жадностью незрелый ем крыжовник, Затем что плод запретный слаще всех Плодов земных; царапает шиповник Лицо мое, и, возбуждая смех Напрасно пугало твое, садовник, Как символ добродетели, стоит, Храня торжественный и глупый вид. LXXXI Елагин пуст, – вдали умолк коляски Последний гул, и белой ночи свет Там, над заливом, полон тихой ласки, Как неземной таинственный привет, — Все мягкие болезненные краски... Далекой тони черной силуэт, Кой-где меж дач овес и тощий клевер... Тебя я помню, бедный милый Север! LXXXII Когда сквозь дым полуденных лучей С утесов Капри вижу даль морскую, О сумраке березовых аллей Я с нежностью задумчивой тоскую: Люблю унынье северных полей И бледную природу городскую, И сосен тень, и с милой кашкой луг, Люблю тебя, Елагин, старый друг. LXXXIII Но скоро дни забот пришли на смену Веселым дням, и в мрачный старый дом Вернулся вновь я к духоте и плену. И в комнате перед моим окном Неумолимую глухую стену Доныне помню: вид ее знаком До самых мелких трещинок и пятен, Казенный желтый цвет был неприятен. LXXXIV Разносчицы вдали я слышать мог Певучий голос: «Ягода морошка». Небес едва был виден уголок Над крышами, где пробиралась кошка И трубочист; со сливками горшок Кухарка ставит в ящик за окошко; И как воркует пара голубей, Я слышу в тихой комнате моей. LХХХV Когда же Летний сад увидел снова, Я оценил свободу летних дней. С презрением, не говоря ни слова, Со злобою смотрел я на детей, Играющих у дедушки-Крылова, И, всем чужой, один в толпе людей, Старался няню, гордый и пугливый, Я увести к аллее молчаливой. LXXXVI В сквозной тени трепещущих берез На мраморную нимфу или фавна Смотрел я, полный нелюдимых грез; И статуя Тиберия [35] забавна, — Меня смешил его отбитый нос, Замазкою приклеенный недавно. Сентябрь дубы и клены позлащал, Крик ворона ненастье предвещал... LXXXVII Стучится дождь однообразно в стекла. К экзаменам готовлюсь я давно, Зевая, год рожденья Фемистокла [36]Твержу уныло и смотрю в окно: В грязи шагая, охтинка промокла... И сердце скукой мертвою полно. Решить не в силах трудную задачу, Над грифельной доской едва не плачу. вернутьсяТиберий, Клавдий-Нерон (42 до н. э. – 37 н. э.) – римский император. вернутьсяФемистокл (ок. 525 – ок. 460 до н. э.) – афинский полководец. |
