1888 «Кой-где листы склонила вниз…» Кой-где листы склонила вниз Грозою сломанная ветка, А дождь сияющий повис, Как бриллиантовая сетка. И он был светел и певуч, И в нем стрижи купались смело, И там, где падал солнца луч, Они сверкали грудью белой На фоне синих грозных туч. «В темных росистых ветвях встрепенулись веселые птицы…»
В темных росистых ветвях встрепенулись веселые птицы; Ласточки в небо летят с щебетаньем приветным, В небо, что тихо наполнилось светом денницы, Словно глубокая чаша – вином искрометным. И вот в победной багрянице Блеснуло солнце в облаках, Как триумфатор в колеснице На огнедышащих конях. Все, что живет, в это утро – светло и беспечно, Ропщет один лишь поток, от мятежного горя усталый, И, как титан Прометей, безответные скалы Он оглашает рыданьем и жалобой вечной. Май 1888, Боржом Два сонета 1. Лилия С тех пор, как расцвела ты, бледная, немая, Доступная зари лишь розовым огням, — Никто не прижимал, о лилия святая, Горячих уст к твоим холодным лепесткам. Не зримая никем, без жалоб увядая, Последний вздох любви, последний фимиам Отдав безропотно пустынным небесам, Ты, одинокая, умрешь, благоухая. Но расцветешь опять, как там, в лесной глуши, Ты в сумерках моей тоскующей души, Цветок поэзии, цветок уединенный. И, набожный певец, в полуночной тиши Склонюсь я пред тобой с молитвой, умиленный, Как перед образом коленопреклоненный. 2. Тайна Январь кристаллами наполнил воздух льдистый. От ярких фонарей на улице огромной, От белых глобусов волною серебристой Обильно льется свет, чарующий и томный. В нем кружатся, летят и падают снежинки; Чуть радугой блеснут – и в сумрак бесконечный Уносятся навек алмазные пылинки, Очей не утолив красой недолговечной. Смотрю, но нет в душе старинного вопроса, — Пускай уносятся созвездий хороводы, Как этот снежный вихрь в немую даль хаоса, Пускай вся наша жизнь ничтожна и случайна, Но в призме радужной изменчивой природы — Я верю, верю – есть божественная тайна! <1888> Свободная любовь О, если хочешь ты, чтоб робко и смиренно Я голову склонил к твоим ногам, Как побежденный — Напрасно!.. Оставь меня, уйди! – еще ни перед кем, Ни пред одним земным кумиром, — Ни пред людьми, ни перед Богом, — Я не склонял свободного чела. Моей любви я не унижу, Я не паду во прах перед тобой, — Пусть лучше сердце разорвется От муки! Но если ты мне просто, Как брату брат, Как равный равному, протянешь руку И скажешь: «Вместе легче И веселей работать!» Как радостно схвачу я эту руку, Товарищ милый! Не дам тебе я неги и покоя, Не дам тебе я счастья и забвенья, Я не зову тебя На пир веселый, На праздник жизни молодой, — Зову тебя на гордые страданья, На темную суровую работу, Зову тебя под ношей крестной Изнемогать И, может быть, погибнуть, но зато Смотри, смотри, – какая ширь пред нами, Какая слава в муках и позоре!.. И если сердце не трепещет Над этой бездной, Дай руку мне, свободная подруга, Порвем все цепи, Откроем крылья Навстречу буре, Как два товарища-орла, Летим, летим под тучу грозовую. 1888? «Дома и призраки людей…» Дома и призраки людей — Все в дымку ровную сливалось, И даже пламя фонарей В тумане мертвом задыхалось. И мимо каменных громад Куда-то люди торопливо, Как тени бледные, скользят, И сам иду я молчаливо Куда – не знаю, как во сне, Иду, иду, и мнится мне, Что вот сейчас я, утомленный, Умру, как пламя фонарей, Как бледный призрак, порожденный Туманом северных ночей. Зима – весна 1889 «Трепетные зори…» Трепетные зори Потухают в море, В сумрачном просторе. И поднялся туман, И заснул океан. Мертвой зыби волны, Тяжки и безмолвны, Подымают челны. Мягко стелется мгла, И заря умерла. Звезды ночи рады И, полны отрады, Тихо, как лампады, В небе блещут – и вновь В сердце мир и любовь. 2 апреля 1889
«Возьми бокал с вином, венок из роз одень…» Возьми бокал с вином, венок из роз одень, Живи без помыслов, забот и упованья, Как будто завтра смерть, как будто каждый день — Последний день существованья... ………………………………………………………… |
