Со второго раза у неё получилось намного лучше, но теперь Кортан успел закончить игру на один ход раньше. Наконец с третьей попытки Эйна выиграла! Кортан улыбнулся:

– Поздравляю! Это легче, чем шахматы, да?

– Намного! – улыбнулась в ответ Эйна.

После этого Кортан ушёл, а Крия начала готовиться ко сну. Эйна стояла у окна, смотрела на пожелтевшие листья – в свете фонарей они казались золотистыми, пока оставались на ветках, но когда листок отрывался от ветки и начинал зигзагами двигаться вниз, то он выглядел как чёрная лодочка в ночном море. Правда, Эйна никогда не видела ни лодок, ни моря – она сама удивилась этому сравнению. Уж очень это напоминало картинку из одной книги: чёрный силуэт лодки на поверхности воды, залитой лунным светом.

Возвращаясь домой по пустым ночным улицам, она думала об игре. Впервые в жизни Эйна победила не в серьёзной схватке с миром, не в гонке за сложной целью, а в пустячном занятии, которое никто не считал важным. Ни Кортан, ни даже Крия не придавали значения тому, кто выиграл. Для них это было мелочью, о которой они тут же забыли. Почему же для Эйны это целое событие?

И опять она пыталась понять: чего не хватало в её детстве? Чего лишены дети Третьей зоны, которые не знают этих мимолётных побед и поражений, этой лёгкости принятия любого исхода? Чему они могли бы научиться, будь у них такие игры?

Впервые у Эйны возникла мысль, что игры учат делать выбор, и делать его снова и снова, шаг за шагом.

Ведь игра – это всегда возможность выбора: на каждом ходе ты принимаешь решение и получаешь его последствия. Сделаешь правильный выбор – это будет шаг к победе, неправильный – шаг к поражению. Но что бы ты ни выбрал, это всего лишь игра, она скоро закончится, и ты сможешь начать новую игру, сможешь делать другие шаги. И ты с детства знаешь, что выбор есть и что перед тобой множество развилок. И на каждой развилке ты можешь попробовать что-то одно, а если не понравится – другое.

Вот чего не было у Эйны и её друзей из Третьей зоны: возможности всё переиграть.

В следующий выходной Эйна пригласила к себе Мелию и Орсина. За чаем она заговорила с ними об играх. Её тревожили эти мысли – ей хотелось поделиться ими с кем-то, кто вырос в таких же условиях, как и она.

– Вы помните, во что играли в детстве?

– Конечно! – радостно откликнулась Мелия. – В куклы, в мяч, в прятки, в водилку. Ещё домики строили. Но это ещё до школы, в группе присмотра, у мамы на заводе.

– А ещё что-нибудь было? Такое, где можно выиграть или проиграть?

Пока Мелия думала, Эйна повернулась к Орсину:

– А ты? Во что мальчишки у нас в городе играли?

– Да всё то же самое! Только без кукол. Правда, ещё кубики были, мы из них башни строили. А ещё… – Орсин смутился. – В охранителей играли! Представляете, назначали кого-то одного преступником, а потом гонялись за ним по двору.

– А потом? – спросила Эйна.

– Потом били. Ну, не сильно! Так, легонько.

– А тебя самого назначали преступником?

– Конечно!

– И что ты чувствовал?

Орсин удивлённо посмотрел на Эйну.

– Не знаю. Ну, неприятно было. И всё. Это же игра. Если ты преступник, тебя бьют. Если ты охранитель, ты бьёшь. Всё как в жизни. – И Орсин засмеялся.

Эйну огорчил его смех; теперь ей казалось, что она не сможет объяснить друзьям свою теорию. А ей так хотелось поделиться с ними этой идеей – что есть прямая связь между играми и стремлением делать выбор. Но она не отступала.

– А как вы решали, кто кем будет? Как назначали?

– Да просто по очереди. Чтобы каждый побыл преступником.

– Значит, это от тебя вообще никак не зависело?

– Само собой! Как это могло от меня зависеть?

– Ну, например, соревнование какое-то… Побежать наперегонки до соседнего дома – кто последний прибежал, тот и преступник.

– Глупость ты сказала, Эйна. Тогда преступником всегда будет тот, кто хуже всех бегает. Так неинтересно: его сразу поймают, и всё. И в следующий раз будет то же самое.

Эйна задумалась. И правда, в такой игре не очень-то повыбираешь.

– А в школе? На уроках телесного здоровья – там же две команды соревновались, да? Ты играл во все эти игры с мячом?

– Играл.

– Тебе нравилось выигрывать?

– Да я уже не помню. Наверное, нравилось.

Но Мелии надоело слушать этот бессмысленный разговор про детские игры, и она перебила Орсина:

– Давайте ещё чаю приготовим! Какая разница, во что мы в детстве играли. Эйна, зачем тебе это? Больше не о чем поговорить, что ли?

Эйна поняла, что сначала надо как следует всё обдумать, прежде чем втягивать в свои размышления друзей. Она спокойно улыбнулась и сказала:

– Ладно, сейчас принесу чайник.

А пока вода закипала, Мелия завела свой любимый разговор об одежде:

– В следующий выходной приходи к нам, я тебе покажу мой новый жакет! Все жетоны на него потратила!

– Все? Будешь голодать целую неделю? – спросила Эйна.

– Ой, ты не забывай, кем я работаю! – засмеялась Мелия. – Я же все остатки с собой забираю, мне и на ужин хватает, и на завтрак. Ещё и Орсину…

Мелия замолчала и прикрыла рот рукой. Они с Орсином переглянулись. Эйна удивлённо приподняла брови:

– Что с вами?

– Проболталась! Ведь не хотела же пока говорить! – И Мелия опять беспечно засмеялась.

– Ты о чём? – Эйна всё ещё не понимала.

– Ну, что Орсин у меня остаётся ночевать.

Мелия встала, обошла вокруг стола и обняла Орсина за плечи, стоя за его стулом. Тут до Эйны дошло наконец, что она имела в виду. Эйна слегка растерялась, но и разозлилась на себя: какая же она наивная, как можно было не замечать этого! И ведь не впервые с ней такое – в Третьей зоне между её друзьями тоже завязывались такие отношения, и Эйна видела, как всё начиналось: как менялись взгляды, интонации, жесты, когда влюблённые обращались друг к другу. А сейчас она всё пропустила. Была слишком занята собой и своими новыми впечатлениями.

Мелия и Орсин смотрели на Эйну, как будто чего-то ждали от неё – то ли одобрения, то ли осуждения.

– Ребята, поздравляю! Рада за вас! Повезло вам, что вы нашли друг друга! – Голос Эйны дрогнул, и она почувствовала, что вот-вот расплачется – так её растрогало это признание.

Мелия бросилась к ней, крепко обняла и шепнула прямо в ухо:

– Спасибо, моя дорогая! Я так и знала, что ты будешь рада! Ты настоящая подруга!

Эйна действительно была рада за своих друзей. К тому же это отвлекло её от мыслей об играх и выборах. Теперь у неё в голове прокручивались картинки из прошлого: вот её принимает в свою компанию Торлан, главный школьный хулиган, и объявляет остальным, что она «нормальная девчонка». Вот Эйна знакомит Валиту и Сармата – свою подругу из приюта и одного из приспешников Торлана. И вот уже Эйна видит, с каким восхищением Сармат смотрит на Валиту. А потом они начинают встречаться наедине и оба делятся с Эйной своими переживаниями.

Почему-то все её друзья предпочитали откровенничать именно с Эйной. Что-то в ней было такое, из-за чего ей доверяли. Не опасались, что она выдаст чужие тайны. Так оно и было, она действительно умела хранить секреты.

И даже Торлан, который всегда изображал из себя грубого бесчувственного силача, сначала рассказал Эйне, как над ним издевался отец, а потом признался, что влюбился в девочку из другой школы. Одна только Эйна знала, как развивались их отношения и как их угораздило зайти так далеко, что подруга Торлана забеременела и обоих исключили из школы.

В этом калейдоскопе сценок были и такие картинки, которые до сих пор вызывали боль и стыд. Эйна отмахивалась от них, хотела всё забыть, но в конце концов поняла: лучше пересмотреть их ещё раз, внимательно, но отстранённо, чтобы навсегда оставить эту историю в прошлом и больше не возвращаться к ней. И вот сейчас, спустя несколько месяцев, Эйна по-прежнему не понимала, почему она так ошиблась в Альвине. Она настолько плохо разбирается в людях?