— Ты определённо имеешь что-то против старины Гектора. И моей крылатой банды. Чем тебе мои ребята не угодили?

— Я определённо имею что-то против смены темы. Итак?

— Да, кое-кто есть.

— Ты давно его навещал?

— Месяца три назад, если подумать. Обычно бываю там чаще, но — забегался.

— Навести сегодня. Обсуди всё, что случилось, свои сомнения, начальников-идиотов, новый контракт. Поговори с ним.

— Хорошо.

*

Шаакси действительно не стал откладывать визит.

В конечном итоге, всегда, сколько он себя помнил, он селился там, откуда сходить в гости было легче-лёгкого.

Вот и сейчас, приняв свой любимый облик клинтуха, он взмыл над ночной Прагой, привычно наслаждаясь узорчатой мозаикой крыш, куполами готических соборов и неповторимой аурой, которой обладал только этот город.

Когда, интересно, он в последний раз летал не ради работы? Может, ему и правда давно надо было выбраться в гости…

Он заложил вираж, знакомый до последнего поворота, и приземлился на мягкий мох.

— Ну привет, — сказал он. — Я скучал. Прости, что не приходил так долго: в последнее время работа становится почти невыносимой… И мне так не хватает тебя. Без тебя скучно.

Предсказуемо, ответом ему послужила тишина: духи-хранители одного из знаменитейших пражских кладбищ хорошо знали Шаакси. И никогда не мешали ему навещать последнюю оболочку самой драгоценной для него души.

Они уважали память. И скорбь.

А ещё они умели хранить секреты.

— Я так жду, когда ты родишься снова, — сказал в который раз Шаакси. — Я сразу услышу тебя, как всегда слышал… Но в этот раз перерыв слишком длинный. Ты не приходишь, и это неправильно. Тебе так понравится этот век! Тогда, в храме всех богов в Александрии, перед самым пожаром, ты сказала, что однажды люди вернутся к науке, возведут города до неба, научатся летать и лечить все болезни, кроме душевных. Ты сказала, твой дух вернётся, чтобы это увидеть. Неужели врала? Или то твоё воплощение в седьмом веке, когда ты был заклинателем, пленившим меня. Ты говорил, что я всегда буду служить тебе. Что же, теперь нарушаешь обещания, все за раз? Или… да что там! Просто вернись. Поиграй со мной… Да во что угодно — в любовь или дружбу, или во власть, или в покорность… или даже во вражду. Нам только единожды случилось стать непримиримыми врагами за всё это время, но согласись, весело ведь вышло?.. В общем, мне плевать, кем ты придёшь ко мне в этот раз. Ты только будь, а? Этот мир, каким бы ярким он ни стал, совершенно скучный без твоей души. И с каждым годом он становится всё хуже, бесит всё больше. Вернись, а?

Тишина была ему ответом, и только ветер шевелил ветви плюща, оплетающего каменную фигуру безликого ангела со сломанным крылом.

— Ладно, — вздохнул он. — Тогда я расскажу тебе про свой новый контракт. Знаешь, один мой коллега оказался совершенным психом. Привязаться к человеку — где это видано, а? Вы же просто домашние животные, я тебе всегда это говорил. Но этот Айм… Псих, короче. Что с него взять?

*

— Не расскажешь, как тебе это удалось?

Я покосился на Бала без особенного восторга.

— А больше тебе ничего не рассказать? А может, ещё и показать что-нибудь?

— Я тебя прошу, чего я там не видел!

— Справедливо. Так чего докапываешься?

Приятель оскалился, жонглируя своей любимой заточенной ручкой с кровяными чернилами.

— Да брось, Шаз. Я знал, конечно, что Айм у нас лох, не без того. Но ты за один день закрыл контракт, над которым он бился последние семь лет. Да ещё и с благословлённым! Валяй, хвастайся!

— Веришь — благословлённый мне сам этот контракт предложил. Повезло.

— Угу, расскажи мне, что такое везение! Уже забыл, что я на нём специализируюсь? И мне ли не знать, в какой степени оно, как капризное растение, зависит от созданных для него условий…

Я простонал.

— Бэл, огради меня от очевидностей! Я говорю тебе правду: клиент сам предложил контракт, Айм его отлично предварительно обработал. Повезло. Но есть там некоторые моменты…

— Моменты?

— Расскажи-ка мне подробнее об этом аймовом “смертельном клиенте”.

Бэл прищурился.

— Вот как… И с чего тебя это интересует?

— Для общего развития. Не хочу, знаешь ли, нарваться на проблемы. Желаю точно убедиться, что мой новый клиент ни при чём.

Бал, не сводя с меня острого взгляда, хмыкнул.

— Я уже сказал тебе, того забанили. Или у тебя есть причины думать, что там что-то нечисто?

— У нас всё нечисто, работа такая, — улыбнулся я лениво. — Просто хочу точно убедиться, что не закончу, как Айм. Не нравится мне этот… благословенный. Тебе Айм что-то рассказывал про него?

Бэл отвернулся и потёр рог.

— Сам знаешь, Айм был странноватый парень, с немного дурацким стилем работы. Мы с тобой ему не нравились, у него были всякие иллюзии на тему гуманизма и прочего непонятного абстрактного говна, от которого по идее общение с людьми должно было давно отучить. Он редко со мной откровенничал.

— Но откуда-то ты знаешь, что с Аймом случилось. Откуда, если не секрет? В общей базе он значится просто “уничтоженным”, без животрепещущих подробностей.

— Хм. Вот даже не знаю… Есть у меня чувство, что тебе нужна эта информация. Что дашь взамен?

— А чего ты хочешь?

— Дай подумать… Мне тут работёнку подкинули, нудную и муторную. Возьми на себя — а я тебе дам инфу взамен. Что скажешь?

А что тут сказать? Влез я с этим заказом по самые гланды, потому что про смерть Айма в открытых источниках нет ничего, кроме пары строчек. “Уничтожен при нарушении должностных инструкций. Личное дело закрыто, контракт закрыт” — и на этом фините.

Что, на мой взгляд, как-то не особенно хорошо пахнет… Да ладно, что уж там: воняет так, что хоть беги. Бывают такие заказы, про которые с самой первой секунды сразу понимаешь, что встрял.

И тут тоже как раз тот случай.

Опять же, мой приятель Белаал, при всех моих глубоких дружеских чувствах (которых нет), по сути своей, та ещё скотина. Как и все мы в этом офисе. Но Бэл, если честно, даже среди нас выделялся некоторым… слегка чрезмерным скотством в некоторых вопросах. И соглашаться на сделку с ним…

Но серьёзно, какой у меня выбор?

— И что за “нудная и муторная” работёнка? — уточнил я.

— Да ничего суперособенного, на самом деле! У нас там просто очередные культисты завелись, надо к ним сходить, явить, так сказать, волю Шефа. И всё вот это вот.

Я простонал.

Культы, поклоняющиеся демонам, у нас в конторе… скажем, не то чтобы обожали. Работали с ними, конечно, куда же без того. Но на самом деле отдачи от этих ребят традиционно куда меньше, чем проблем. Случались среди них и относительно адекватные, конечно, но подавляющее большинство — неадекваты с вавой в голове. Впрочем…

— Хорошо, — хмыкнул я, — давай уже сюда своих культистов. Так и быть, схожу, явлю Шефову волю и прочие комплектующие. Но это только в том случае, если информация будет того стоить.

— Ох, какой ты сложный… Знаешь Ростовщика?

— Да кто же не знает?

— Ну вот, есть вероятность, что он знаком с экзорцистом, к которому обратился клиент Айма. Возможно, Ростовщик даже продал этому экзорцисту ту самую языческую игрушку, которая в итоге убила Айма… Впрочем, я только гадаю.

Чтоб его. Ну разве не чудесный день?

*

Денёк выдался муторный.

Не то чтобы прямо сложный, скорее тягомотный до состояния “да заканчивайся уже, а?”.

Прошёл слух, что Шеф планирует навестить наш офис. На самом деле чушь, конечно, ибо Шеф тут отродясь не появлялся лично. Но наш гендиректор по этому поводу сильно очковал — возможно, просто по привычке. Его щупальца вылазили из всех совершенно неподходящих для этого офисных дыр (не самое приятное зрелище, если вы спросите меня — и прямо отлично, что демонам не надо ходить в туалет). Но даже с учётом этого тентакли гендиректора были штукой нервирующей, мягко говоря. Они тактично намекали сотрудникам, что с ними будет, если в отчётах закрадётся какая-нибудь погрешность, план не будет выполнен или вот это вот всё.