– Да ладно! – Инспектор подался вперед, я попала в яблочко!

– Вот, извольте полюбоваться.

Остальные товары не произвели на него столь яркого впечатления, однако я чувствовала, что пришлись ему по душе. А вот я чувствовала себя странно. Возможно, это моя последняя продажа в этой лавке и в этом мире вообще…

– Зеркало. Если в нем отразится какой-то артефакт, оно покажет все его свойства, – описала я заключительный товар.

В последний раз перекинула костяшки на счетах, сумма вышла даже на сорок два золотых больше, чем требовалось.

Инспектор молча пододвинул ко мне мешок с деньгами и принялся сосредоточенно убирать покупки в свою сумку.

Я пересчитала монеты, положила их в шкатулку и замерла. Подняла взгляд на инспектора.

– И… что теперь? Что мне теперь делать?

– Ну, прежде всего решить, чего ты хочешь: уйти или остаться.

– А потом?

– Если решишь вернуться в свой мир, нужно просто снять тапочки – это важно! Затем встать у двери и громко сказать: «Я хочу домой».

– Именно этими словами? – уточнила я.

– Да нет, формулировка может быть любая. Главное, чтобы желание было высказано вслух и недвусмысленно.

– Угу, – кивнула я. – А если решу остаться?

– Тогда вообще ничего не надо делать. Продолжай торговать и вообще живи, как и прежде. Но учти: через три дня возможность вернуться в свой мир исчезнет.

– Понятно, – проговорила я задумчиво.

Надо же, как все просто. И как, черт возьми, на самом деле сложно!

– Вот и хорошо, что понятно, – подытожил инспектор, закинул сумку на плечо и скрылся за дверью, прежде чем я успела заговорить о том, что тема наших поцелуев все еще не раскрыта и мне нужны подробности.

Наверное, следовало его окликнуть, но почему-то я этого не сделала. Дверь за инспектором закрылась, а я осталась стоять за прилавком. Впервые за это время совершенно свободная и… совершенно растерянная.

Первым делом я закрыла лавку. Так или иначе план я уже выполнила, так что имею полное право.

Вошла в свою комнату, взмахнула скатертью, расстилая ее на столе. Всем известно: думать на голодный желудок – такое себе занятие. Скатерть не заставила себя ждать: закатила мне настоящий пир. И даже – о чудо! – добавила ко всем разносолам и выпечке чашечку кофе. Не слишком вкусного, но все-таки.

Я быстро сбросила тапочки. Вообще-то именно с ними я и хотела поговорить, посоветоваться. Но не успела я даже задать первый вопрос, как они, по старой привычке, принялись ворчать.

– Неужто решила попрощаться? – сварливо спросила одна. – А мы-то уж думали, разуешься перед самой дверью и поминай как звали.

– Я вообще-то не прощаться пришла, а советоваться.

– Советоваться? – удивились тапочки.

Ну да, советовалась с ними я, прямо скажем, не часто. Обычно спорила и пыталась сделать все по-своему. В свое оправдание могу сказать, что они меня разумными советами не баловали – все больше обзывались и велели немедленно прекратить. Но какая разница, все равно других советчиков у меня сейчас нет.

– Не знаю, что делать. То ли домой возвращаться, то ли здесь остаться…

– Ну, тут наш совет тебе не поможет, – рассмеялись тапочки.

– Это еще почему? – удивилась я.

– Да потому что мы – лица заинтересованные.

– Нам лучше, чтобы ты осталась. Привыкли уже к тебе. Воспитали. Всему, чему надо, научили. Можно сказать, человека из тебя сделали.

Мне хотелось возмутиться этому заявлению, но я промолчала.

– А другая придет – еще неизвестно, какая будет… Может, с характером дурным, а может, и вовсе лентяйка, или дура, что монеты толком сосчитать не в состоянии. Да и инспектор к тебе неравнодушен. А это, знаете ли, тоже большой плюс. Пока он на твои формы любуется, глаз не может отвести, какие-нибудь нарушения и мелкие недоработки не заметит.

Я тут же покраснела до самых кончиков ушей и все-таки спросила:

– А я ему нравлюсь? Правда думаете?

– Не у тех спрашиваешь, – хмыкнула правая тапочка. – Хочешь знать, нравишься ты ему или нет – так у него и спроси.

Логично. Самый разумный совет, который можно дать в такой ситуации. Только вот покажите мне девушку, которая способна этим советом воспользоваться. От одной мысли, что придется вот так вот запросто спросить: «Дорогой граф Керт, я вам вообще нравлюсь? Или вы просто так рядом крутитесь, из вежливости?» – у меня уже коленки подкашиваются.

А если придется сказать это вслух, да еще и в его присутствии, – да я в обморок грохнусь раньше, чем попытаюсь!

Вот уж спасибо, вот уж посоветовали.

– Понятно, – протянула я, явственно осознавая, что решать придется мне самой, и ни на чьи советы надежды нет.

Я допила последний глоток кофе и доела вкуснейшую булочку, смахнув крошки с платья. Кажется, я уже приняла решение. Да, точно приняла!

Я встала из-за стола, обулась и решительно направилась к двери и уже собиралась сбросить тапочки, чтобы сказать: «Я хочу домой!» – и покончить уже с этой историей. Нагулялась уже по мирам! Хватит. И раз уж инспектор оставил меня решать свое будущее в одиночестве, пусть потом не жалуется, что я решила!

Только вот тапочки…

Надо попрощаться с ними по-человечески. Мы столько пережили вместе… Но что именно сказать? Как объяснить?

«Спасибо за все, надеюсь новая продавщица будет хорошей»?

«Прощайте, было приятно с вами поработать»?

Ничто из этого не казалось мне хорошим вариантом.

Пока я терзалась в раздумьях, дверь лавки распахнулась и на пороге появилась рыжеволосая Ингрид, одна из первых моих покупательниц. Глаза ее сияли от счастья.

– Мы с мастером Гастором решили пожениться! – объявила она радостно.

– Это же замечательно! – я искренне обрадовалась за нее. – Поздравляю!

Они действительно отличная пара и люди замечательные. Надеюсь, у их большой семьи все будет хорошо.

– Спасибо! – Ингрид обняла меня так крепко, что дыхание перехватило. – Свадьба через месяц. И ты обязательно должна быть подружкой невесты! Ты для него столько сделала, без тебя этой свадьбы бы не было! Да и вообще – ничего хорошего бы в его жизни не было бы.

– Скажешь тоже…

Я всего-то вылечила его от алкоголизма, и то нечаянно. Зелье сработало совсем не так, как я рассчитывала. Ну и работу потом дала… И инструменты добыла. Ну ладно, кое-что все-таки сделала.

– Скажу! Скажу, что мы тебе очень благодарны. И я, и Гастор, и девочки. Ну что, ты согласна?

– Конечно! С удовольствием!

Ингрид снова обняла меня.

– Я так рада! Мы с Гастором уже составляем список гостей. Столько дел! Нужно заказать торт, договориться с музыкантами, цветы выбрать… Ох, как волнительно! Ну мне пора!

Мгновение – и этот счастливый рыжий вихрь исчез за дверью.

Я стояла в наступившей тишине и медленно осознавала: только что запланировала кое-что вперед на срок, гораздо больший, чем отведенные мне на раздумья три дня.

Вот же ж…

Ладно, не беда. Я еще могу отказаться. Извиниться перед Ингрид, объяснить, что хочу домой. Но, черт возьми, как же легко я согласилась! Тут же представила, как буду веселиться и плясать на свадьбе. Это наверняка будет не менее весело, чем тот праздник с граблями…

Значит ли это, что я хочу остаться в этом мире?

И тут я поняла: если и останусь, то уж точно не из-за чужой свадьбы.

Я решительно направилась в свою комнату. Теперь я точно знала, что делать. На подушке, свернувшись клубочком, безмятежно спал черный кот. Хвост аккуратно обвивал лапы, усы слегка подрагивали – видимо, снилось что-то приятное. Возможно, мыши. Или магические сражения с колдуном.

– Эй, – я бесцеремонно потрясла его. – Просыпайся, лентяй.

Кот приоткрыл один глаз, окинул меня недовольным взглядом и снова закрыл его, демонстративно отвернувшись.

– Мне нужно, чтобы ты позвал инспектора.

Кот открыл оба глаза и уставился на меня с таким видом, словно я предложила ему научиться летать.