– А если хватятся? Если Наставница Фламия сама сюда придёт?

– Не придёт. Да её и не пустили бы, – зло усмехнулась Елена. – Ты сделала, что я велела? Выбрала Вторую зону?

– Да! Но почему это так важно?

– Потому что через месяц с небольшим ты уедешь, и это письмо тебе уже ничем не навредит.

– А если бы я не уехала?

– Тогда бы Комиссии пришлось разбирать твоё дело. И тебя бы, скорее всего, исключили с курсов. Нам тут только безупречные кандидаты нужны.

Я сидела в кресле, нервно растирая похолодевшие пальцы, и смотрела на Елену.

– Но почему вы мне помогли?

Она пожала плечами:

– Кто-то же должен помогать таким, как ты. – И добавила, увидев, как я подняла брови: – Умным и смелым.

Я так смутилась, что даже закашлялась. Потом спросила:

– У вас не будет неприятностей из-за этого письма?

– Не будет. Это не самое сложное в моей работе, – ответила Елена, и мне показалось, что она имеет в виду не работу на Бирже, но переспросить я побоялась.

И только я подумала, что надо бы обсудить это с Арминой, как Елена меня опередила:

– Пожалуйста, не говори ничего Армине с Никосом, ладно?

– Почему?

Она замялась.

– Чем меньше знаешь, тем безопаснее. Никос и так рискует. Его начальство бы не обрадовалось, если бы узнало про сиделок.

Елена положила руку мне на плечо и улыбнулась.

– Всё, иди! Не бойся, всё будет хорошо!

Армина первой узнала мои новости. Сразу после Биржи я прибежала к ней.

– У меня самый высокий балл! Я была первой в списке, представляете?

– Молодец! Я и не сомневалась, что ты будешь одной из лучших.

– Спасибо! Мне все двадцать вакансий предложили – я могла любую выбрать!

– И что выбрала?

– Вторую зону. – Я вспомнила наш недавний разговор и виновато посмотрела на Армину. – Место детской помощницы.

Армина покачала головой, и я не смогла определить: то ли она соглашается, что это хороший выбор, то ли недовольна мной. А мне так хотелось, чтобы она порадовалась за меня! И я, словно оправдываясь, сказала:

– Ну да, знаю, что вы подумали: «с твоим умом», «ты способна на большее» и всякое такое! А может, я и там найду способ применить свой ум!

– Да? – с интересом спросила Армина. – И какой же?

– В университет поступлю! – выпалила я.

– Что ж, отличный план!

Я недоверчиво приподняла брови – опять не смогла понять, шутит Армина или говорит серьёзно. Но она улыбнулась, и я сразу успокоилась.

– Эйна, это будет непросто, но ты ведь не сдашься, да? Ты там всё разузнай – какие документы нужны, какие тесты придётся сдать. Не торопись, у тебя ещё вся жизнь впереди. Присмотришься, обустроишься – а там, глядишь, и правда поступишь учиться!

– Думаете, у меня получится?

– Надеюсь! А теперь давай пить чай.

Пока закипала вода, я собралась переодеться в приютский комбинезон, но Армина меня остановила:

– Не надо, останься в этом платье.

– Но как же… Жалко, оно может запачкаться. У меня ведь больше ничего нет.

– Уже есть! – Она улыбнулась, подъехала к шкафу и отодвинула зеркальную дверцу. – Достань вот эти платья.

Я бережно сняла с палки треугольные распорки с крючками и держала платья на весу, чтобы они не волочились по полу.

– Давай пока положим их на стол, – предложила Армина. – Я всё перешила на твой размер. Сейчас будешь примерять!

Я ахнула:

– Когда же вы успели?

– Да так, постепенно. Каждый день понемножку. Я же сняла с тебя мерки, когда мы первое платье перешивали. И потом под них же другие платья подогнала.

Тут я сообразила, что Армине ведь тоже нужны платья. Неудобно получилось! Она догадалась, о чём я думаю.

– Не волнуйся. Я редко из дома выхожу, мне хватит того, что тут осталось.

В шкафу действительно висело ещё несколько штук. Я, приплясывая на месте от удовольствия, начала примерять платья – одно за другим. Я уже не стеснялась Армины: я так привыкла считать её моей бабушкой, что иногда забывала, для чего мы с ней это придумали.

Платья сидели на мне прекрасно. Больше всего мне понравилось одно: тёмно-зелёное, из гладкой блестящей ткани, с ажурным белым воротником. Оно слегка напоминало форменные платья наставниц в приюте, но смотрелось намного изящнее. Ткань красиво переливалась, юбка спадала мягкими складками почти до щиколоток, а лиф был присобран над грудью и сужался к талии.

– Это самое нарядное, я его для торжественных случаев оставлю.

После примерки Армина протянула мне мягкую тряпичную сумку:

– Сложи сюда все платья, возьмёшь с собой.

– В приют? Но там же нельзя такую одежду носить. Всё равно придётся переодеваться где-то в другом месте.

Армина смутилась. Она забыла, какие у нас строгие правила.

– Ладно, пока оставь у меня. Будешь здесь переодеваться.

После этого я заварила чай и начала разливать в мои любимые чашки с цветами. Армина поставила на стол красную коробку с тонкой полупрозрачной ленточкой.

– Что это?

– Подарок. Отпразднуем твою победу! Открой.

Я развязала ленту и подняла крышку. Во внутренней части коробки были круглые углубления, и в каждом лежал гладкий тёмно-коричневый шарик. Я смотрела и не понимала, для чего они. Потом догадалась:

– Это… Это шоколад? Правда? – и подняла глаза на Армину.

Она кивнула:

– Попробуй.

Я осторожно взяла двумя пальцами один шарик, положила на язык. Рот заполнила сладкая слюна, но это была не просто сладость, к ней примешивался незнакомый горьковатый вкус. Я вспомнила старое книжное слово «божественно». Наверное, именно так называли этот вкус раньше.

Армина с улыбкой наблюдала за мной.

– Нравится?

Шарик таял во рту, под его твёрдой оболочкой я ощутила мягкую вязкую массу с другим вкусом, ни на что не похожим.

– Там ореховая начинка, – подсказала Армина.

– Где вы это взяли? Я не знала, что шоколад ещё существует.

– Это Никоса наградили за успехи его завода. Из Первой зоны прислали.

– А там откуда шоколад? Для него же нужны специальные деревья. Какао.

– Я не знаю. Наверное, это синтетическое какао. Но на вкус – как настоящее. Я ещё помню обычный шоколад, прежний, из прошлой жизни. Он был такой же.

– А можно я возьму несколько шариков с собой? Друзей угощу.

– Эйна, это же подарок! Бери всю коробку.

Я подошла к Армине, поцеловала её в щёку:

– Спасибо! Вы не представляете, как я вам благодарна!

– За шоколад? – улыбнулась она.

– За всё! – пояснила я, не поддавшись на её попытку отшутиться, и добавила: – Моя милая двоюродная бабушка!

В тот же вечер, после отбоя, мы с Валитой и Сарой разложили одеяла на полу перед окном, за нашими кроватями, – чтобы никто не видел, что мы там делаем, – и я рассказала подругам все свои новости, а потом мы съели по два шоколадных шарика. Я снова завязала ленточку на коробке:

– Простите, остальные для Марты, Сармата и Торлана с Астаей.

А утром я проснулась ещё до подъёма, и пока лежала в тишине, пыталась придумать, как бы мне поскорее избавиться от надоевшего приютского комбинезона и начать носить нормальную одежду. В том числе и в школу. Мнение Наставницы Фламии меня больше не беспокоило, но я понимала, что переодеваться прямо здесь будет нечестно по отношению к моим подругам – у них ведь вообще не было ни одного платья.

У меня появился дерзкий план, в успехе которого я сильно сомневалась. Не дожидаясь завтрака, я спустилась к тётушке Марте – её ночное дежурство заканчивалось сразу после подъёма, она должна была отчитаться Наставнице Фламии, что ночь прошла спокойно, и потом пойти домой.

– Эйна, милая, как ты? Давно не заходила, я скучала!

– Прости, тётушка Марта. Столько дел сейчас… – И я подробно рассказала ей про вчерашнее собрание на Бирже. Шоколад пока не стала доставать, мне хотелось угостить Марту в спокойной обстановке – у неё дома, за чаем. Конечно, чай у неё был совсем не такой, как у Армины, но когда-то мне и это казалось счастьем: сидеть за столом в обычной квартире и пить что-то горячее из настоящих чашек.