— Нас всего лишь попросили разобраться, отчего умер клоун Бимсель, — корректно ответил шеф. И поэтому я не понимаю, Фёдор Михайлович, ни вашей неожиданной агрессии, ни тем более, привлечения к делу моей стародавней любовницы.

Мастер опять рассмеялся.

— Ай да Демидов! — он даже прихлопнул руками по бёдрам, как бы выражая крайнюю степень восторга. — А ведь вы с ним были очень дружны, Александр Сергеевич! И тем не менее, когда запахло жареным, он не задумываясь вас подставил.

Шеф медленно подошел к полукреслу на другой от мастера стороне стола, и как бы в смятении чувств, рухнул в него. Прикрыл лицо ладонью… И из-под ладони очень быстро мне подмигнул.

Ясно. Шеф — прекрасный актёр, и если бы не подмигивание, даже я бы поверил, что он сломлен. Раздавлен предательством друга.

Слепой козе ясно: Фёдор Михайлович — манипулятор, да ещё и мнит себя большим знатоком человеческих душ. Но и шеф не лыком шит. И тоже обожает психологические игры…

Ну что ж. Раз он этого хочет — поиграем.

— Предлагаю выложить карты на стол, — из-под руки сказал шеф. — Отпустите девушку, и поговорим. Я готов вас выслушать.

— Значит, девушка вам всё ж не безразлична…

— Просто меня раздражает немой укор в её глазах. А кроме того: не люблю говорить при посторонних.

— Хорошо, — мастер поднялся и подошел к Зое. Та вновь напряглась — даже привстала на цыпочки, насколько позволяла хватка бывшего царевича. Граф сделал перед лицом девушки несколько пассов, и та обмякла. На лице Зои появилась мечтательная улыбка. — Ну вот, она нам больше не мешает, — сказал он. — Петенька, усади нашу гостью куда-нибудь на стульчик и проследи, чтобы она чувствовала себя не слишком удобно. А вы… — он обернулся к стригойкам. Кстати сказать, обе за время беседы ни разу о себе не напомнили. — Идите в зал. Присмотрите, чтобы гости остались довольны.

Девушки, не говоря ни слова, удалились.

— Мэр, начальник полиции, главный градостроитель… — задумчиво перечислил Алекс. Он сделал вид, что только что пришел в себя. — Налаживаете связи?

— Связи никогда не помешают, — согласился граф. — Но я удивлён: вы сумели узнать моих гостей в совершенно необычных… обстоятельствах. Лишенных, так сказать, покровов власти.

— Я — дознаватель класса «Архангел», — отчеканил шеф. — В мои должностные обязанности входит узнавать власть в любых её проявлениях.

И тут граф обратил внимание на меня.

— И вы присаживайтесь к столу, юноша. Как я уже говорил, в ногах правды нет. А разговор у нас будет долгим.

— Я думал, мы уже почти закончили, — сказал я.

Ну не хотелось мне подходить ближе к этому лукавому мастеру. Я никак не мог его разгадать, и это нервировало. А ведь он чует мою неуверенность, и конечно же постарается повернуть её себе на пользу.

— Садись, мон шер ами, — подал голос Алекс. — Мы заключили временное перемирие. Я прав? — последний вопрос он адресовал стригою.

— Истинно так, — граф наклонил голову с редковатым пробором. — Даю слово: пока мы находимся за этим столом, я не стану предпринимать попыток вас убить. И жду в ответ того же, — шеф кивнул. Я, неохотно, тоже. — Решено, — граф хлопнул в ладоши и посмотрел на нас, как радушный хозяин. — Кофе? Что-нибудь покрепче? Напиток какой страны вы предпочитаете в это время ночи? Я-то, к сожалению, лишен этого удовольствия, но вам, Александр Сергеевич, искренне рекомендую Курвуазье. И икру. Под коньяк лучше всего идёт чёрная икра, что бы там не говорили эти современные доморощенные гурманы. Прикажете распорядиться?

— Пожалуй, прикажу, — кивнул шеф.

— Петенька! — мастер щелкнул пальцами и мальчишка, оставив Зою, направился к дверям. — А пока… — Фёдор Михайлович достал трубку и принялся набивать её табаком. — Давайте начнём. О чём предпочитаете говорить в первую очередь?

Алекс бросил короткий взгляд на Зою.

— А давайте о главном. Зачем вы всё это затеяли, Фёдор Михайлович?.. И не отрицайте, что за всем стоите именно вы.

Зоя пребывала в трансе. Её усадили в мягкое кресло, и теперь она мечтательно пялилась в пустоту широко открытыми глазами. И если бы не её вид, не это унизительное неглиже, я бы мог поверить, что всё в порядке.

Её специально оставили здесь, у нас на глазах, — решил я. — Чтобы мы помнили: несмотря на все заверения, мы — в его власти.

— Не буду, — скромно улыбнулся стригой. — Но добавлю: не я один.

— Есть кто-то ещё? — быстро спросил Алекс.

— Всему своё время, — граф выпустил клуб дыма. Мне тоже хотелось курить. Но я не стал. Руки должны быть свободны — на всякий случай. — Знаете такое выражение: передел власти? — спросил стригой. Мы с шефом кивнули. Ясно, как белый день, что это — всего лишь преамбула, и настоящего ответа не требует. — Так вот: именно такой передел в данный момент начался в Петербурге.

И вот тут уж шеф не утерпел.

— Да ну? — делано удивился он. — И почему же я об этом не в курсе?

— Потому что вы расслабились, — голос стригоя неприятно хлестнул по нервам. — Потому что вы увлеклись вашей новой игрушкой, и забыли о своих прямых обязанностях.

— Ммм… На самом деле, мы только что разрушили крупный заговор, инициированный ковеном ведьм на Ладоге, — заметил шеф.

— И я несказанно рад, что вы сами об этом вспомнили! — улыбнулся стригой. Всё-таки неприятная у него улыбка. Слишком хищная для таких мелких зубов. — Не будем отрицать, что заговор почти удался. Да, да, не спорьте: если бы не парочка нелепых случайностей и толика везения — нами всеми уже управляли бы ведьмы. Тот артефакт, так называемое Лихо, не оставил бы от Совета горелых подмёток. Сразу скажу: за то, что вы избавили нас от ведьм, лично я благодарен. Вздорные особы. Но вот что этот случай нам показал… — он сложил пальцы домиком перед лицом. — Вы потеряли хватку, господин дознаватель. Вы сдулись. Постарели. Вы больше ничего не решаете, — шеф порывался что-то сказать, но стригой отмёл его возражения одним жестом. — И поэтому Питер теперь — свободная зона. Началось схождение сил, и вы этого никак не остановите.

— Вы ошибаетесь, — спокойно ответил шеф. — Это всё ещё мой город.

— Правильно вы заметили, Александр Сергеевич: всё ещё. Но скоро это перестанет быть актуальным. Потому что на Петербург покушаюсь не только я. И в связи с этим я предлагаю вам сделку.

В этот момент в комнату вернулся Петенька. За ним шествовал давешний ливрейный слуга с подносом. Я принюхался. Коньяк, свежая хрустящая булка, обещанная икра, сливочное масло… Я бы, честно говоря, предпочёл к коньяку пару долек лимона. Но по мнению Алекса, так пьют коньяк только плебеи.

Умело сервировав стол, слуга удалился. Интересно: он тоже в трансе, как Зоя, или совершенно добровольно работает на нежить?..

Алекс принялся хозяйничать. Подвинул поближе вазочку с икрой, разлил в две рюмки коньяк, и подмигнув мне, выпил. Я поддержал.

Жидкость огненным шаром прокатилась по пищеводу. Если такое сравнение применимо к огню, то я бы сказал, что он — бархатный. С золотой искрой.

Выпив, я подцепил на вилку икры и отправил в рот. Прожевал, и только потом наткнулся на изумлённый взгляд мастера.

Чёрт! Может, зря я при нём так открылся. А может, это послужит лишним козырем в переговорах… Я же видел, как он жадно следил за шефом, когда тот курил. Что только не сделает мертвец, чтобы спустя столько лет вновь почувствовать себя живым?

— Итак, сделка, — напомнил Алекс. От второй рюмки он воздержался, просто закурил.

— Давайте объединимся, Александр Сергеевич, — предложил граф. На меня он нет-нет, да и бросал полный интереса взгляд. — Вы ослаблены. У вас больше нет армии. Совет постарался, чтобы вы остались один. Но в новом противостоянии, вам не выстоять в одиночку.

— Я не так одинок, как вам кажется, — поднял брови шеф.

— Гиллель и отец Прохор? А ещё майор полиции и три ваших девочки? — усмехнулся стригой. — Я бы сказал, они — скорее обуза. Каждый из них может послужить рычагом давления на вас, господин дознаватель. А шантаж — дело грязное. Даже если шантажируемый выполняет требования, жертва, как правило, погибает. И вы это знаете лучше меня.