Новость про отряд священников мама восприняла спокойно. В Заболотье часто наведывались разные люди. В основном это были служащие королю чиновники или военные, но случалось видеть в деревне и служителей Всесветлого. Причем по наблюдениям девочки и тех, и других в последние годы стало много больше и приезжали они чаще. Алекс объяснял это тем, что здесь безопасно, вампиров в деревне не видели уже давно. А еще говаривал, что пришлые начинают наглеть и забывать, что такое страх. Но это отчим говорил тихо, хотя Лина его все равно слышала. Правда не совсем понимала о чем именно говорит новый папа.

Иногда у девочки складывалось впечатление, что Алекс очень плохо относится как к служителям Всесветлого, так и к слугам короля и очень недоволен их визитами в деревню. А ведь он сам объяснял Лине, что Заболотье, благодаря своему местоположению является очень важным для Орода населенным пунктом и из-за этого внимание к деревне со стороны властей неминуемо огромное. Сын старосты, дядя Вик, разъяснил Лине слова отчима более простым языком: «Дык мы ж ближе всяго у к кровопийцам, и ежели они снова на людёв нападать будут, нас первыми сожрут, вот, значит, и проверяют, жавые мы али все».

То есть Лина сделала вывод, что визитеры в Заболотье будут всегда. Правда многие жители деревни, а не только отчим, воспринимают их как стихийное бедствие и не очень довольны частотой таких визитов. Разве что трактирщик, дядя Колин. Но это понятно, ведь все гости деревни останавливаются у него. Но при чем здесь страх, о котором поминал дядя Алекс и о котором вроде как забывают гости, Лина все равно не понимала, так как видела, что все приезжие боятся. Этому, кстати, дядя Колин тоже радовался, так как приезжие не только останавливались у него, но еще и пили. Много. Он даже делал для гостей специальную брагу, настаивая ее на прелом сене. Говорил, самое то, чтобы успокоить нервы и расслабиться.

По мнению Лины та брага не нервы успокаивала, а удобряла кусты росшие вокруг трактира, но кто бы стал слушать девочку, пусть даже уже почти совсем взрослую.

Рассказав матери об отряде священников, Лина пошла помогать ей по дому. Раз уж с подругами по деревне не побегать, надо навести в жилище порядок, а еще проверить запасы копченого мяса. Ведь пока отчим в походе, свежего мяса у них не будет. А ведь даже зимой дядя Алекс всегда приносит им свежую дичь. Правда один раз он принес из леса кроликов, а не зайцев из-за чего мама тогда обвинила его в краже зверья в соседней деревне, но когда выяснилось, что ни у кого из соседей ничего не пропадало, извинилась и сменила гнев на милость.

И теперь надо проверить, не испортились ли копчености в подвале. Хотя Лина и знала, что в их подвале ничего не портится. Там даже мышей нет. А еда хранится очень долго. Ни у кого из соседей такого подвала нет. И это было еще одной странностью, но на нее девочка внимания не обращала, просто привыкла и все. Куда больше ее интересовало, можно ли отрезать кусочек от окорока и сильно ли будет на это ругаться мама.

Стук копыт во дворе отразился страхом в сердце. Быстро выбежав из дома Лина увидела почти два десятка конных священников которые недобро смотрели на маму. А двое из них явно готовились творить какое-то чудо.

— Собирайся, тварь, и ублюдков своих не забудь, — сквозь губу проговорил самый старший из церковников, облаченный в расписанные доспехи и с увесистой булавой в правой руке.

— Поторапливайся, тварь, — прикрикнул на маму другой священник видя, что она не спешит выполнять указание и застыла в ступоре.

Сама Лина тоже была в ужасе и не могла сдвинуться с места, даже чтобы просто побежать прочь.

— Любезные! Вы домом ошиблись.

Крик вырвал девочку из состояния оцепенения и она повернула голову направо, после чего весь ужас, буквально переполнявший ее душу, исчез без следа. В двух десятках метров стоял дядя Алекс и очень недобро смотрел на светлых отцов. Но Лину больше всего волновало не это, а полная уверенность в том, что отчим может решить любую проблему. Он сам так не раз говорил девочке и ни разу не дал повода усомниться в своих словах.

Лишь через секунду Лина осознала, что за спиной отчима стоят два облаченных в доспехи мужчины. Причем, что на мужчинах именно доспехи Лина поняла далеко не сразу. Лесной камуфляж, так называл это дядя Алекс. Конкретно этот камуфляж был настолько искусным, что не сразу становилось понятно, что облаченные в него люди носят на себе еще и латы. И пусть эти латы были облегченными, они тем не менее хорошо закрывали наиболее уязвимые точки тела.

Вторым, что выделялось в пришедших с отчимом мужчинах, было их оружие. Настолько красивых эфесов мечей, что торчали из ножен, Лина еще никогда не видела. Прочие воины, что навещали Заболотье, обычно имели простые гарды и простые рукояти. Даже самые родовитые аристократы имели мечи с обычным перекрестьем, лишь немного украшенным. У стоящих за спиной отчима бойцов эфес оружия был произведением искусства на которое можно было очень долго любоваться.

— Алекс Сангр, — казалось удовлетворенно произнес лидер отряда церковников, заставив Лину оторваться от разглядывания спутников отчима, — Ты нам и нужен.

— Как хорошо, что вы меня застали, — издевательски произнес Алекс, — А жену мою и детей вы со мной просто перепутали. Да?

— Охотник Алекс Сангр, ты обвиняешься в предательстве рода людского и работе на проклятых вампиров. Заведя дружбу с кровопийцами ты обманом заманиваешь в их сети добрых людей и губишь их. Сдавайся, тварь и обещаю, что тебя ждет честный суд Демура, — напыщенно произнес главный священник.

Лине его поведение показалось странным. Он… да нет, не только старший церковник, но и прочие светлые отца вели себя так, будто дядя Алекс был один и за его спиной не стояли два воина в очень хороших доспехах. Священники будто их не видели! А потом Лина поняла. Они их и правда не видели. И сложно было это не понять, ведь один из двух воинов неспешно подошел к маме и встал между ней и всадниками, своим телом прикрыв женщину от них. И церковники никак на это не отреагировали!

— Честный суд это хорошо, — покивал отчим, которого никак не обеспокоили столь тяжелые обвинения брошенные ему прямо в лицо, — Честный суд я люблю.

— Не тяни время, еретик, тебе это не поможет. Покайся и сдавайся!

— Покаяться? Это я могу. Простите меня светлый отец ибо грешен я. Водил людей в Элур за деньги и сдавал их там в руки вампиров, — Лина от переизбытка эмоций закрыла рот ладошкой, — Ваша правда. Только вот, светлый отец, а не скажите мне, как вы узнали об этом?

— Сдавайся, грешник!

— Значит не скажете, — покачал головой отчим, — Ну ничего, скоро сам узнаю. А вот скажите, светлый отец, что если я не сдамся, а буду сопротивляться?

— Нас больше! Схватить его!

— Стоп-стоп-стоп, — примирительно поднял руки Алекс, — Еще немного терпения, любезные. У меня остался последний вопрос, — видя, что главный церковник жестом остановил своих подчиненных, отчим поинтересовался, — А вот если, скажем, я был бы не один, а с вампирами, которым я по вашим словам служу, то что бы вы делали?

Так спутники дяди Алекса это вампиры! Вот почему у них такие хорошие доспехи и красивые мечи, да и сами они выглядят очень привлекательно. Дед рассказывал Лине о том, что ему рассказывал его дед, будто бы вампира можно легко отличить по красивому лицу, добротной красивой одежде и дорогому оружию которому нет равного у людей. Только вот получается… От пришедшей ей в голову мысли и сознания девушка прикусила кулак чтобы не закричать.

Красивое лицо, одежда и оружие которых нет у людей, сила и уверенность в себе… Все это было у дяди Алекса! Получается, что ее отчим, ее новый отец, получается, что он вампир!

— С нами Всесветлый и он покарает нелюдей!

— То есть, с ним вы справитесь? — Алекс с улыбкой демонстративно отступил в сторону и жестом указал на стоящего рядом с ним бойца.

Судя по тому как на это отреагировали церковники быть невидимым тот перестал.