— Ты знаешь, даже когда мы теряли всё, я находила в себе силы идти дальше, — продолжала я, чувствуя, как руки предательски дрожат. — Но это… это пугает меня.

— Розалия, что бы это ни было, ты можешь мне сказать, — его голос был мягким, но твёрдым, словно он пытался удержать меня от падения в собственные страхи.

Я крепче сжала его руку, почувствовав, как моя душа, словно затянутая в узел, готовится к развязке.

— Эдмунд, — сказала я, почти шёпотом, — я жду ребёнка…

Мир будто остановился. Звуки за окном исчезли, всё погрузилось в оглушительную тишину. Он замер, его глаза расширились от удивления, а затем в них мелькнуло что-то большее.

— Ты… — он не закончил, его голос едва слышно сорвался.

Я кивнула, чувствуя, как по щекам начинают катиться слёзы.

— Я боялась тебе сказать, — призналась я, наконец, глядя ему прямо в глаза. — Шансы выносить его были так ничтожно малы, и я… я думала, что это будет слишком тяжёлым грузом, если мы вновь потеряем его…

Он ничего не ответил, но его рука осторожно поднялась к моему лицу. Пальцы с нежностью, коснулись моей щеки, вытирая слёзы.

— Розалия, — тихо сказал он, его голос дрожал, но не от слабости, а от чего-то гораздо более глубокого. — Ты должна была сказать мне. Неважно, что происходит вокруг. Это… Это самое важное, что я мог услышать.

Он улыбнулся. Это была та улыбка, что делала его лицо светлее, мягче.

— Я очень счастлив, нет, это не просто счастье, Розалия. Это чудо. Наше чудо.

Я не выдержала и разрыдалась. Он притянул меня к себе, его руки крепко обвили меня, словно обещая защитить не только меня, но и ту крохотную жизнь, которую я носила под сердцем. Я уткнулась в его грудь, чувствуя, как бьется его сердце.

— Мы справимся, — тихо сказал он, его губы коснулись моей макушки. — Ради него… или неё. И…знаешь, я надеюсь, хотя бы до рождения ребёнка ты прекратишь сражаться наравне с моими воинами.

Я улыбнулась сквозь слёзы, впервые за долгое время чувствуя, что всё действительно будет хорошо.Этот ребенок будет жить в прекрасном мире…

Солнце уже клонилось к закату, заливая сад золотистым светом, когда я шла по выложенной гравием дорожке вместе с герцогиней Альмирой. Её изысканное платье с лёгким шлейфом шуршало по земле, а голос звучал спокойно, но уверенно.

— Новое заключение мира между нашими королевствами уже приносит плоды, — сказала Альмира, её глаза сияли на фоне светлой кожи. — Торговые пути открыты, а наши купцы с радостью заключают новые сделки. Мы видим небывалый рост.

— Это большая заслуга вашего народа, герцогиня, — ответила я.

Она улыбнулась, её губы изогнулись мягко, но взгляд оставался острым.

— И твоя, Розалия. Мы обе знаем, что без твоего влияния этого бы не случилось.

На мгновение я замолчала, а затем решила задать вопрос, который давно крутился у меня на языке.

— А как там принцесса Леонора?

Альмира чуть замедлила шаг, но в её взгляде не было ни тени осуждения.

— Она нашла своё место в жизни, — сказала она. — Стала одной из звёзд светского общества. Её острый ум и манеры покоряют многих. Кажется, они с графом Арвином Эсаром по-настоящему счастливы.

Я кивнула, чувствуя облегчение. Знание, что она обрела счастье, приносило мне покой.

Рядом с нами, как всегда, шёл Сиджар. Его строгий взгляд постоянно осматривал окрестности, будто опасность могла подкрасться даже здесь, в этом тихом, защищённом месте.

— Сиджар, — обратилась я к нему, останавливаясь и глядя ему прямо в глаза. — Неужели ты не можешь хотя бы немного расслабиться?

Он чуть приподнял бровь, но ничего не ответил.

— Ты ведь недавно женился, — продолжила я. — Сальма наверняка ждёт тебя. И если кто-то должен сейчас быть защищён, так это она.

Сиджар остался невозмутимым, хотя я заметила, как уголок его губ едва заметно дёрнулся.

— Это мой долг, Ваше Величество, — ответил он спокойно. — Моё место рядом с вами.

Я вздохнула, но не смогла удержаться от улыбки.

— Если твой долг не позволяет тебе уйти, то передай, пожалуйста, Сальме, что её муж невыносим.

Альмира засмеялась, слегка прикрывая рот рукой.

Мы остановились у арки, увитой плетистой розой, когда вдруг услышали звонкий голос:

— Мама!

Я обернулась и увидела, как по дорожке ко мне несётся маленький мальчик со светлыми волосами и сияющими голубыми глазами. Он бежал, размахивая руками, а позади него, пытаясь его догнать, бежала и сама Агата.

— Принц Эмир, остановитесь, вы поранитесь! — воскликнула она, но он лишь рассмеялся и с разбега влетел ко мне в объятия.

— Мама! — повторил он, прижимаясь к моей юбке, а затем поднял лицо и улыбнулся так, что моё сердце дрогнуло.

Герцогиня Альмира, наблюдая за этой сценой, улыбнулась.

— Боже, какой же он милый.

Я опустилась на колено, чтобы оказаться на уровне его глаз, и провела рукой по его светлым локонам.

— Мама, когда мы пойдём кататься на лошадях с папой? — спросил он, с нетерпением заглядывая мне в глаза.

— Скоро, мой милый, — ответила я, сдерживая смех. — Как только папа закончит королевское совещание.

Агата подошла, тяжело дыша, но с улыбкой.

— Он слишком быстрый, моя Госпожа, — пошутила она. — Когда он вырастет, всё королевство не сможет за ним угнаться.

Мы все рассмеялись. Эмир потянул меня за руку, пытаясь снова побежать, но я подняла его на руки, осыпая поцелуями.

Позже вечером я сидела перед зеркалом в своей комнате, расчесывая волосы. Тяжёлые пряди струились через пальцы, и каждый мазок гребня казался ритуалом, который приносил спокойствие после долгого дня. Рори, большой и пушистый, ластился у ног, тихо мурлыча.

Я улыбаясь, обратилась к Эдмунду, который сидел на кровати рассматривая документы.

— Когда Лорд Аслан Равенстоун навестит нас? — спросила я. — Мне так хочется снова потискать их с леди Анжелой дочурку. Она такая чудесная.

Эдмунд поднял на меня взгляд, его лицо озарилось лёгкой улыбкой.

— Аслан недавно прислал письмо, — ответил он, отложив бумаги в сторону. — Думаю, через несколько недель. У них сейчас много дел в Вазаре, но они хотят привезти Диану, чтобы получше познакомить её с Эмиром.

Я рассмеялась, представляя, как наш Эмир, такой непоседа, попытается впечатлить двухлетнюю девочку, которая, несмотря на свой возраст, уже проявляла настоящий аристократический шарм.

— Диана — просто ангел, — сказала я. — Надеюсь, Эмир не испугает её своей неуемной энергией.

Эдмунд улыбнулся шире, затем встал потянувшись к моим волосам взяв в руки гребень.

— Едва ли её что-то сможет испугать. Она — дочь Равенстоунов. А теперь, позволь мне, — сказал он, начиная осторожно проводить гребнем по моим волосам.

Его прикосновения были такими же мягкими, как мягкий свет костра, играющий на моем лице.

Я закрыла глаза, наслаждаясь этим моментом.

Его руки скользнули вниз, обняв меня за плечи. Он наклонился, и я почувствовала его дыхание у себя на шее.

— Ты даже не представляешь, как сильно я ждал этого момента, — прошептал он.

Моё дыхание стало неровным. Я поднялась, чтобы обернуться к нему, но он уже привлёк меня к себе, его губы накрыли мои в поцелуе, который был таким же страстным, каким и нежным.

Его руки скользнули вниз, обнимая за талию. Я почувствовала, как пламя разгорается внутри меня, и мир вокруг исчезает. Остались только мы двое, запертые в этом мгновении.

— Ты — моё всё, — сказал он, когда наши лбы соприкоснулись. — Моя Роза…

Я провела пальцами по его волосам, чувствуя каждую нить его любви, его страсти, его обещания.

Потомки. Сохраните на скрижалях мою историю.Историю королевы Розалии Дюран.

КОНЕЦ!