— Нам следует начинать, моя госпожа, — тихо сказала она.

Я кивнула, зная, что протокол требует, чтобы я появилась перед королём и королевой в лучшем виде. Слегка обтерев меня влажной тряпкой, Агата ловко расчесывала мои волосы, заплетая их в строгую прическу, украшенную сеткой. Затем она помогла мне надеть платье глубокого изумрудного цвета с золотой вышивкой. Его тяжелая ткань напомнила мне о моём положении: каждая деталь здесь говорила о долге и правилах.

Когда я была готова, дверь приоткрылась, и в комнату вошёл Эдмунд. Его строгий взгляд скользнул по мне, и он едва заметно кивнул.

— Мы идём, — сказал он, подавая мне руку.

Тронный зал походил на место, где правят не люди, а сами легенды. Высокие колонны из мрамора поднимались к небесам, увенчанные витиеватыми орнаментами, изображающими львов, мечи и виноградные лозы. Пол, выложенный мозаикой из чёрного и белого камня, отражал холодный свет, струившийся через огромные витражные окна. На стекле проступали сцены королевских битв, венчаний и триумфов, как напоминание о власти, которая здесь неизменна.

На возвышении восседал король Крагос. Он казался тенью давно ушедшего прошлого. Его сутулые плечи и седые волосы говорили о возрасте, но глаза, яркие и хищные, словно у старого ястреба, всматривались в каждую деталь, выискивая слабости. А костлявая рука лежала на подлокотнике трона, украшенного золотыми львиными головами.

Рядом с ним сидела королева Элания, воплощение ледяной красоты. Её золотистые волосы были собраны в сложную корону, украшенную сапфирами, глаза — ярко-голубые, как кусочки льда, впились в нас, когда мы вошли. Её платье из серебристого шёлка сияло, как доспех, подчёркивая холодную безукоризненность её осанки. Она была прекрасной женщиной, несмотря на не столь юный возраст.

Мы остановились в нескольких шагах от трона. Я склонилась в глубоком поклоне, ощущая, как сердце сжимается от напряжения. Эдмунд начал говорить, выражая почтение королю и королеве, каждое слово тщательно выверенное, словно он шёл по канату над пропастью.

Король лениво слушал, изредка перебрасываясь язвительными замечаниями.

— Ты вернулся в замок, лорд Эдмунд, — произнёс он с издёвкой. — Неужели нам удалось выветрить тебя из своего ледяного замка?

Слова короля вызвали смешок у придворных, стоящих вдоль стен. Я заметила, как пальцы Эдмунда напряглись, но его лицо осталось бесстрастным.

— Моя преданность короне неизменна, ваше величество, — ответил он спокойно. —Я не мог пропустить празднество в честь наследного принца.

Королева молчала, но её взгляд неотрывно следил за ним. В её глазах читалась неприязнь, словно сама его фигура раздражала её. Это было не просто недовольство, а что-то глубже, что-то личное.

Эдмунд вдруг произнёс обращаясь к ней:

— Королева Элания, — его голос был ледяным, — надеюсь, вы получили мой подарок, в ярко алых тонах? Слышал вы предпочитаете этот цвет…

Королева побледнела. Её спина оставалась прямой, но я заметила, как её пальцы крепче сжали ручку трона. На мгновение её глаза расширились, прежде чем она овладела собой.

Король нахмурился.

— Подарок? — переспросил он, его голос стал резким. — Почему я ничего об этом не знал?

Королева слегка повернула голову к нему, её лицо оставалось безупречно спокойным.

— Это был знак почтения сына к матери, ваше величество, — сказала она с мягкой улыбкой, но в её тоне звучало нечто такое, что заставило меня поёжиться.

Эдмунд стоял, не мигая, но я почувствовала, как напряжение в воздухе стало почти невыносимым. Казалось, сама комната затаила дыхание.

— Как трогательно, — хмыкнул король, но его глаза скользнули с подозрением по лицу жены.

Для окружающих её слова могли показаться любезным ответом, но я знала, что Эдмунд понял нечто другое. Завуалированная угроза.

— Вы крайне щедры, милорд, — добавила Элания, глядя ему прямо в глаза. — Ваше почтение… всегда впечатляет.

— Леди Розалия, —произнесла она с той тонкой улыбкой.

Я ощутила, как её голубые глаза буквально пронзают меня.

—Как приятно видеть вас вновь.

Её голос был мелодичным, но в нём звучало столько холода, что по спине пробежал неприятный озноб. Королева явно ждала ответа, и молчать перед ней было опасно.

— Ваше величество, — я склонила голову, тщательно подбирая слова, чтобы не дать ей лишнего повода для критики, — для меня большая честь вновь предстать перед вами.

Королева чуть приподняла бровь, её улыбка стала шире.

— Ах да, теперь вы не просто дочь герцога Вальмона, но и леди замка Дюран, супруга нашего доблестного Эдмунда. Правда, Крагос?

Король, лениво откинувшись на трон, лишь буркнул что-то невнятное, словно ему всё происходящее наскучило. Но я знала, что королева вовсе не ждала его поддержки — она хотела загнать меня в угол.

— Ваша забота о нашем союзе лестна, — мягко ответила я, стараясь не выдать дрожи в голосе. — Мы с мужем стремимся укрепить отношения между нашими домами.

На долю секунды её лицо омрачилось, но она быстро вернула своё безупречное выражение.

— Конечно, дорогая, — сказала она с напускной теплотой. — Надеюсь ваш союз будет столь же прекрасен, как и вы.

Я почувствовала, как Эдмунд напрягся рядом со мной, но он не перебивал. Он знал, что если вмешается, королева лишь усилит нападки.

— И всё же, — продолжила Элания, её тон стал чуть мягче, но не менее опасным, — Нам жаль что мы не смогли участвовать в столь важном церемонии. Мы бы с радостью помогли вам организовать должное торжество, достойное вашего ПРОИСХОЖДЕНИЯ.—выделила королева, метнув взгляд в сторону Эдмунда.

Её слова были ядом, завёрнутым в бархат. Королева отлично понимала, что наша свадьба не только прошла без их одобрения, но и была явно ей проигнорирована.

— Вы милосердны и щедры Ваше Величество. Уверяю, наша любовь цветет все больше с каждым днем.

На миг в глазах Элании мелькнула ярость, но она тут же отвела взгляд, обращая внимание на Эдмунда.

— Твоя жена очень искусна в словах, Эдмунд, — сказала она, поднимая подбородок. — Надеюсь, её искусство распространяется и на дела. Брак — это не только слова, но и действия.

Её слова прозвучали, как скрытое предупреждение. Ей было не по душе, что столь знатный род породнился с этим по её мнению жалким бастардом. Эдмунд же обладал большой мощью, несмотря на свое происхождение, чем и воспользовался мой отец. Он бы с радостью кинул меня в объятия наследного принца, но тот, к несчастью для него, уже был помолвлен с дочерью рода Севрин.

Выйдя из тронного зала, я чувствовала себя словно натянутая струна, готовая вот-вот порваться. Моё сердце, которое всё это время колотилось как безумное, начало замедлять свой ритм. Эдмунд шагал рядом, его челюсти сжаты, взгляд устремлён вперёд.

Мы молчали всю дорогу до наших покоев. Когда дверь за нами закрылась, я облокотилась на стену, прикрывая глаза. «Должно быть, это было очень трудно для него» подумала я, но вслух не сказала ни слова.

Агата без лишних вопросов помогла мне снять тяжёлое платье. Шнуровка на спине тянула, словно цепи, и когда она наконец ослабла, я почувствовала слабое облегчение.

Эдмунд метался по комнате, как дикий зверь, загнанный в клетку. Его шаги, резкие и неравномерные, лишь усиливали моё собственное беспокойство.

— Всё в порядке? — осторожно спросила я, пытаясь подойти ближе, но он махнул рукой, не останавливаясь.

— Отдохни, Розалия, — бросил он, его голос был резким, но в нём звучала подавленная злость.

Я почувствовала, что лучше не настаивать. Его гнев был опасным, но я знала, что он не направлен на меня.

— Ты должен отпустить это, — тихо сказала я, неуверенно коснувшись его руки.

Он остановился. Обернулся ко мне так резко, что я едва не отступила. Его глаза горели, в них отражался весь тот гнев, что кипел внутри.