Его лицо исказила усмешка, но в глазах вспыхнули огоньки, от которых становилось не по себе. Он приподнялся, притягивая меня ближе.

— Я сказал: не называй меня так.

—Поймите, мне…мне неловко обращаться к вам иначе…

Он укусил меня за нижнюю губу и легонько оттянул. Я ахнула от неожиданности.

— Назови моё имя.

— Эд… Эдмунд, — выдохнула я, чувствуя, как сердце готово выскочить из груди.

На мгновение он замер, а затем шумно выдохнул, словно усмехаясь про себя. Его близость вновь окутала меня, и наша постель не охладевала до самого утра.

– Ваша милость, это Филипп, – послышался голос за дверью.

Я вздрогнула, услышав стук, но Эдмунд даже не шелохнулся, лишь лениво повернул голову к двери.

– Что? – его голос был таким же властным, как всегда.

– Всё готово к вашему отъезду, – раздался ответ из-за двери. – Желаете ли проверить приготовления заранее?

Эдмунд зевнул, затем махнул рукой, хотя никто не мог этого видеть.

– Подожди там, я выйду.

Он встал, перекинул через плечи плотный халат из тёмного сукна, отороченного мехом, и, не оборачиваясь, скрылся за дверью, бросив на меня короткий взгляд.

Когда звук его шагов по каменному полу затих вдалеке, в спальню тут же вошли служанки. Агата, с легкой улыбкой склонилась в приветствии.

– Доброе утро, моя Госпожа. Как вы спали?

Я устало улыбнулась в ответ, не в силах притворяться бодрой.

– Сносно, – пробормотала я.

Агата понимающе кивнула и дала знак остальным. Они быстро занялись мной – тёплая вода, мягкие полотенца, тонкий аромат травяного мыла. Пока одна из служанок осторожно очищала моё лицо, другая распутывала волосы, мягко расплетая вчерашние волнистые локоны.

– Вам уложить волосы, как вчера, миледи, или заплести косу? – спросила Аннелия.

– Заплети тугую косу, – ответила я, чувствуя, что строгая прическа лучше всего соответствует сегодняшнему настроению.

Пока я одевалась, сквозь окно пробивался холодный свет осеннего утра. Было серо и пасмурно.

На меня надели платье из плотного тёмно-синего бархата, скромное, но изысканное. Вырез был украшен тонкой вышивкой серебряной нитью, а рукава с разрезами позволяли видеть шёлковую подкладку. Шнуровка туго обхватывала мою талию, подчёркивая хрупкость фигуры. Подол, длиной до пола, тяжело касался каменного пола, сдерживая каждый мой шаг.

Снаружи послышались звуки – голос Эдмунда, команды его людей, звяканье оружия.

Я вышла во двор замка, чтобы проводить его. Эдмунд стоял в окружении своих людей, выделяясь из толпы не только ростом, но и манерой держаться. Его одежда была суровой и практичной – плотный кожаный дублет поверх кольчуги, меховой плащ, на плечах застёгнутый массивной серебряной пряжкой с гербом его рода. Высокие сапоги, обшитые металлическими пластинами, были покрыты дорожной пылью.

Рядом с ним стояли три фигуры, как тени следовавшие за ним повсюду: угрюмый Шатан, Аслан – крепкий, словно скала, и Вильям – с проницательным взглядом. Несмотря на их присутствие, вокруг было большое количество воинов, готовых отправиться в путь.

– Сообщите, что я благословлю их своим присутствием, – бросил Эдмунд с усмешкой, поднимая бровь.

Аслан чуть склонился вперёд, как всегда сохраняя спокойствие.

– Но, ваша милость, это даст им время подготовиться.

– Этого я и добиваюсь, – сухо ответил Эдмунд. – Приятнее раздавить врага, который сделал всё, чтобы остановить тебя.

—А вот это мне уже нравится!—воскликнул Шатан, заведя руку на плечо Вильяма, тот отдернул плечо скидывая его руку.

Собравшись с духом, я подошла ближе. Хотела ли я пожелать ему удачи? Возможно. Но ещё больше – показать, что я готова быть достойной хозяйкой его дома в его отсутствие.

– Сиджар, – кивнул он одному из своих людей, увидев меня.

—Да, ваша милость.

Молодой мужчина, на вид не старше двадцати трёх, тут же сделал шаг вперёд. Он был худощав, с острыми чертами лица, но огромный меч за его спиной явно намекал на силу, которую он скрывал за внешней лёгкостью.

– Отдай дань уважения хозяйке замка Дюран, – велел Эдмунд.

Сиджар склонился так низко, что мне стало не по себе.

—Отныне её безопасность твоя личная забота.

– Понял.

– Если с её головы упадёт хоть волосок, ты ответишь своей головой, – добавил Эдмунд с холодной твёрдостью.

– Я клянусь жизнью, Ваша Милость.

Эдмунд одобрительно кивнул. Казалось, его ничто не может сбить с привычного ритма – его уверенность была несокрушимой. Но когда он взглянул на меня в последний раз, я всё же решилась.

– Пожалуйста… возвращайтесь скорее, – прошептала я, едва слышно, подойдя к нему ближе.

На мгновение он остановился, пристально посмотрел на меня.

– Обещаю, – сказал он тихо.

Его воины взобрались на коней, готовясь к отправлению. Я стояла в сопровождении слуг, чтобы проводить его. Эдмунд уверенно держался в седле огромного жеребца, и его взгляд на мгновение снова задержался на мне.

Когда отряд пересек ворота и длинной линией направился через ров, стражники на стене затрубили в рогах. Глухой звук рогов слился с гулким стуком копыт. Я стояла неподвижно, глядя в ту сторону, где они исчезли. Даже когда дорога опустела, я всё ещё не могла заставить себя уйти.

Этой ночью сон вновь был беспокойным. Мне снилось прошлое и возможное страшное будущее. Оказалось сны изматывают больше, чем тревоги, особенно когда они полны теней прошлого.

Последующие дни были не менее мрачные. После утренних процедур служанки принесли завтрак – поднос с поджаристыми ломтями хлеба, ломтиками сыра, засахаренными фруктами и глиняной чашей с горячим отваром из трав. Но аппетита почти не было.

Прошло несколько дней с отъезда Эдмунда, и в груди поселилась странная тоска. Я решила выйти в сад, который теперь выглядел ещё более увядшим, словно осень окончательно обосновалась. Скоро зима, а Вазар, владения Эдмунда находящиеся на севере, славилась своими суровыми морозами, но я не смогла привыкнуть к этому леденящему холоду, даже за прошлую жизнь.

— Миледи, не задерживайтесь долго на улице, дни сырые и дождливые, — тихо сказала Элеонора, укутывая меня плащом. Рядом с ней стоял Сиджар, отныне неустанно следующий за мной и единственное место, куда он за мной не шел, были лишь мои покои.

Я перевела взгляд на голые ветви кустарников и деревьев, дав себе обещание: с приходом тепла этот сад расцветёт, каким бы мрачным он ни казался сейчас. В этой жизни я хотела создать нечто новое, окружить себя вещами и людьми, которых не было в прошлом.

— Элеонора, я бы с удовольствием выпила тот чай, что ты мне однажды советовала, — проговорила я, стараясь отвлечься от мрачных мыслей.

— Конечно, миледи, я сейчас же распоряжусь, — с улыбкой ответила она.

Сидя за столом с чашкой чая я велела принести бухгалтерские книги, стараясь сосредоточиться на делах замка. Филипп терпеливо объяснял мне, что означают записи о покупках для нужд всего замка.

Моих знаний базовой грамоты, которыми меня обучили в герцогстве, оказалось достаточно, чтобы понять основы, но каждое новое открытие казалось мне крошечной победой. Я устала потерла лицо.

Впереди была долгая дорога – и не только для Эдмунда.

Друзья, вам нравится история? Это очень важно для меня! Ведь ваш интерес и поддержка — это то, что вдохновляет меня создавать дальше. ✨✨✨

Стоя посередине огромного помещения, я крутилась и внимательно смотрела на каждую деталь. Банкетный зал был мрачным и холодным. Огромные каменные стены с узкими витражными окнами тонули в сумраке, особенно в пасмурные осенние дни. Простые массивные столы, изрядно потемневшие от времени, стояли в беспорядке. Единственным украшением зала служили охотничьи трофеи Эдмунда — шкуры волков и головы оленей, украшавшие стены.