Я стояла рядом с Эдмундом у конюшни, глядя на огромного коричневого жеребца. Его морда медленно потянулась к моей руке, и я в привычном жесте погладила его. Лошадь тёрлась о мою ладонь, словно давая понять, что я могу ей доверять.

— Дират, — произнесла я чуть неуверенно, пробуя на вкус выбранное имя.

Эдмунд кивнул, довольный моим решением.

— Хороший выбор. Назвать своего коня — это первый шаг к созданию связи между вами.

— А почему ты не помог мне с именем? — спросила я недовольно, всё ещё продолжая гладить мягкую морду Дирата.

— Потому что это обязанность хозяина, — ответил он с улыбкой.

Я бросила на него укоризненный взгляд, но он только рассмеялся.

— Давай, поднимайся в седло.

Это была моя первая попытка оседлать лошадь самостоятельно, и сразу стало ясно, что это не так просто, как кажется. Я неловко подтянулась, стараясь не выглядеть полной неумехой, но, как бы я ни старалась, моё грациозное происхождение быстро уступило место неуклюжести.

— Ты выглядишь слишком напряжённой, — заметил Эдмунд, подойдя ближе и поправив мои руки на поводьях.

— Я стараюсь, — пробормотала я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

Эдмунд усмехнулся.

— Когда я впервые сел в седло, мне было всего двенадцать. — Его голос стал чуть тише, и я поняла, что он вспоминает что-то важное для него. — Командующий одного гарнизона, старый воин, увидел во мне что-то… особенное, как он говорил. Он взялся за моё обучение, часто тайком, потому что вряд-ли это оценили бы.

— И где этот человек сейчас? — спросила я, заметив, как его глаза на мгновение потемнели.

— Он погиб в битве. Но я всегда буду благодарен ему за всё, что он мне дал, — ответил Эдмунд, отворачиваясь.

Тишина между нами длилась недолго. Эдмунд резко сменил тему:

— Ты слишком худая, Розалия. Тебе нужно больше есть, чтобы были силы.

Я уставилась на него с раздражением.

— Ты хочешь сказать, что я слабая?

— Нет, — ответил он, с трудом скрывая улыбку. — Просто тебе нужны силы, чтобы не упасть хотя бы с лошади.

Эти слова подстегнули меня. Я сжала поводья и осторожно тронулась вперёд. Дират, словно понимая мою неуверенность, шагал медленно и осторожно.

Эдмунд одним рывком вскочил на своего жеребца, демонстрируя всю свою уверенность и грацию. Я не смогла удержаться от зависти: он выглядел так легко и величественно, как будто родился в седле, а я… чувствовала себя пьяным воробьём, еле балансирующим на ветке.

— Моя жена на коне выглядит слишком соблазнительно в этом наряде, — бросил он, подъехав ближе. — Может, нам стоит вернуться в спальню? Я бы с радостью продемонстрировал, насколько восхищён.

Щёки вспыхнули мгновенно.

— Эдмунд! — воскликнула я, но он только рассмеялся.

Не желая показывать свою смущённость, я попыталась ускорить шаг, но едва не потеряла равновесие.

— Медленнее, — произнёс он.

— Мне просто нужно больше практики, — пробормотала я, стараясь удержаться в седле.

— Да, вскоре ты будешь держаться на коне так же уверенно, как на мне, — добавил он с усмешкой.

— Ты невозможен, — выпалила я, чувствуя, как смущение сменяется раздражением.

Он лишь рассмеялся ещё громче, но вскоре стал серьёзным.

— Попробуй чуть расслабиться. Смотри перед собой, не напрягай спину.

Его советы были ясными, но каждый шаг по неровной тропинке давался мне с трудом. Дират двигался спокойно, но я чувствовала, как каждый камень или корень заставляли меня бороться за равновесие.

— Ты слишком цепляешься за него, — повторил Эдмунд, замедлив темп, чтобы я не отставала.

— Мне сложно, но я справлюсь, — упрямо ответила я, хотя внутри хотелось крикнуть от разочарования.

Вскоре тропинка вывела нас к небольшому лесу. Я посмотрела на Эдмунда: он двигался с изяществом, словно был частью своего коня, а я… чувствовала себя мешком с зерном, случайно оставленным на седле. Но несмотря на все трудности, мне очень нравилось. Управляя движением Дирата, я почувствовала странное чувство свободы. Это был первый шаг к тому, чтобы доказать самой себе, что я могу быть самостоятельной.

— Ты уже делаешь успехи, — заметил Эдмунд, наблюдая за мной.

— Правда? — спросила я с лёгким сомнением.

— Нет, но ты стараешься, — ответил он с улыбкой.

Я закатила глаза, но в глубине души его слова заставили меня улыбнуться.

Тропа становилась всё уже, а лес вокруг нас густел. Я старалась следовать всем советам Эдмунда, но каждый шаг по неровной земле давался с трудом.

— Прямее спину, Розалия, — напомнил он, подъехав чуть ближе. — И старайся двигаться вместе с лошадью, а не против неё.

— Я пытаюсь, — пробормотала я, упрямо сжимая поводья.

— Тебе не нужно «пытаться». Тебе нужно почувствовать ритм, — его голос звучал спокойно, но от этого мне было только обиднее. Почувствовать ритм? Разве это так просто?

В этот момент Дират сделал чуть более резкий шаг, обходя корень дерева, и я едва не свалилась.

— Чёрт возьми! — вырвалось у меня.

Эдмунд рассмеялся, его смех эхом разлетелся по лесу.

— Ты прекрасно справляешься, — сказал он с издёвкой. — Почти как я в свои первые дни.

— Это звучит так, будто ты издеваешься, — бросила я, чувствуя, как раздражение кипит внутри.

— Потому что так и есть, — ответил он с лукавой улыбкой. — Но поверь, ты делаешь лучше, чем я ожидал.

Я закатила глаза.

— Ты вовсе не умеешь поддерживать, знаешь ли.

— А ты не терпишь критику.

Я прикусила язык, решив не продолжать спор. Вместо этого сосредоточилась на своих движениях. Каждый шаг лошади всё равно отдавался в моём теле, но я поняла, что действительно слишком напряжена. Попробовала немного расслабить спину и бедра, и, к моему удивлению, это помогло.

— Вот так, — заметил Эдмунд, наблюдая за мной. — Начинаешь понимать.

Мы вышли на небольшую поляну, залитую мягким светом закатного солнца. Здесь лес немного расступался, давая место для более свободной езды.

— Теперь попробуй чуть ускориться, — предложил он.

— Ускориться? — переспросила я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

— Да, хотя бы немного. Дират не подведёт тебя.

С сомнением я слегка сжала бока жеребца. Тот послушно прибавил шаг, и я почувствовала, как волнение смешивается с восторгом. Это было… захватывающе.

— Отлично! — крикнул Эдмунд, наблюдая за мной. — Видишь? Ты можешь это сделать.

Я улыбнулась, чувствуя, как во мне растёт уверенность. Возможно, я действительно справлюсь.

На обратном пути я старалась запомнить каждое чувство. Лёгкость движения Дирата, ветер, щекочущий лицо, запах сосен вокруг. Это было почти волшебно.

Эдмунд не оставлял меня без внимания. Он время от времени подсказывал, когда я слишком наклонялась вперёд или неправильно держала поводья, но его голос теперь звучал мягче, без прежней издёвки.

— Подумать только. Всего за пару часов ты уже стала лучше.

— Ты просто льстишь мне, — ответила я, хотя в душе приятно разливалось чувство гордости.

— Нет, правда. — Он слегка наклонился вперёд, похлопывая своего жеребца. — Через пару месяцев сможешь догонять меня на любом турнире.

— Не будь слишком оптимистичен, — усмехнулась я.

Когда мы вернулись к замку, было уже поздно. Небо окрасилось в тёмно-фиолетовые тона, а воздух стал прохладным. В конюшне Эдмунд помог мне спуститься с лошади, и я, наконец, почувствовала, как усталость накрывает меня с головой.

— Ты весь день провела в седле, и всё ещё жива. Я впечатлён, — сказал он с тёплой улыбкой, когда я едва не пошатнулась от усталости.

— Это сложнее, чем кажется, — ответила я, потирая поясницу.

— Именно поэтому я и говорил, что тебе нужно больше есть, — заметил он, снова касаясь этой темы.

Я уже собиралась огрызнуться, но его взгляд был настолько искренним и тёплым, что я только покачала головой.

— Отныне буду есть больше, — пообещала я с улыбкой.

Сальма шла чуть впереди, жестикулируя и что-то весело рассказывая Сиджару. Её густые золотистые волосы развевались на лёгком ветру, а платье, хоть и простое, подчёркивало её яркую и жизнерадостную натуру. Агата, напротив, шла сзади с видом, который невозможно было спутать с одобрением.