— Расслабьтесь. Лук не кусается, миледи.

Я последовала его указаниям, стараясь сосредоточиться. Лук натянулся, и я почувствовала дрожь в руках. Стрела сорвалась с тетивы и полетела… но вместо мишени вонзилась в землю где-то сбоку.

— Великолепно! Вы почти поразила крота, — хмыкнул Дариан, отступая на шаг.

— Вы так меня вдохновляте, сэр Дариан, — ответила я саркастически, стирая пот со лба.

Он лишь ухмыльнулся:

— Зато вы прогрессируете. Вчера чуть не попали в меня, а сегодня — только в землю.

Я закатила глаза, но улыбнулась. Несмотря на его подначки, я чувствовала, что становлюсь увереннее. Его уроки, хоть и были наполнены шутками, несли в себе ценность. Каждый раз, натягивая лук, я ощущала, как мышцы рук становились сильнее, а движения — точнее.

Тренировки с Дарианом проходили через день с тренировками Вильяма. Это было нелегко. Боль в плечах и спине мучила меня даже ночью, но я не сдавалась.

После тренировки я решила пообедать. Сегодняшний обед был простым, но сытным: ароматный мясной пирог с кусочками овощей, свежий хлеб с густым сливочным маслом и миска тушеных яблок с медом. Я ела с таким аппетитом, что Агата искренне улыбнулась.

— Моя Госпожа, вам бы не помешало чаще отдыхать, — заметила она.

Я лишь рассмеялась, вытирая руки салфеткой.

— Я хотела бы прогуляться по саду, — сказала я, поднимаясь. —Хочу увидеть как продвигаются работы.

Агата кивнула и накинула на меня теплый плащ. Сальма стояла болтая с Сиджаром у двери. Увидев нас, я впервые лицезрела как краснеет Сиджар. Это было так забавно, что я неудержавшись улыбнулась. Мы вышли на задний двор, где раньше раскидывались густые заросли сада. Теперь это место выглядело иначе. Большая часть старых деревьев была вырублена, оставив место для нового. Корни, простых кустарников, были выкопаны, и рабочие уже намечали ровные линии дорожек.

Садовник, пожилой мужчина с заветренным лицом, поклонился мне, едва я подошла.

— Как продвигаются дела? — спросила я.

— Хорошо, миледи. Мы расчистили большую часть территории, теперь займемся дорожками и цветниками, как вы пожелали.

— Я бы хотела добавить побольше арок с розами у входа, — сказала я, обводя взглядом место. И не забудьте про виноградные лозы.

— Разумеется, миледи. Это будет сделано, — ответил он, делая пометки в своём блокноте.

Я провела рукой по одному из молодых саженцев, который уже укоренился.

— Пусть здесь будет место, которое напомнит людям, что даже в самые трудные времена жизнь продолжается.

Садовник кивнул, и мы направились обратно в замок.

К вечеру я почувствовала, как усталость накрывает меня с головой. Мышцы болели от напряжения, а ноги гудели после долгой прогулки. Войдя в свои покои, я только хотела снять обувь, как у ног потерся маленький пушистый комочек.

— Ах, Рори, ты всегда находишь момент, — сказала я, поднимая котенка на руки.

Его голубые глазки смотрели на меня так невинно, а мягкая шерстка согревала пальцы.

— Ты ведь не знаешь, сколько всего я сегодня успела, — прошептала я, проводя пальцем по его носику. — Но, кажется, ты единственный, кому все равно на мои подвиги.

Котенок тихо замурлыкал, свернувшись у меня на груди. Я уложила его на подушку рядом с собой и погладила еще раз.

— Ты наполняешь эти стены теплом, малыш. Может, однажды и я смогу сделать это для всех.

Глаза начали слипаться, и я не заметила, как уснула, ощущая пушистое тепло у своего плеча.

Роднули, сердечно напоминаю о звездочках и обратной связи. Не забудьте подписаться 🙏

Я проснулась от нежного прикосновения к щеке. Тепло, осторожно, словно кто-то боялся разбудить меня. Мои глаза открылись, и первое, что я увидела, было лицо Эдмунда. Его взгляд был проникающим, глубоким, но в нём была заметна едва уловимая тревога.

— Ты спала так крепко, что я не хотел тебя будить, — прошептал он.

Я вздрогнула, машинально потянувшись, чтобы поправить растрепанные волосы. Он, заметив это, слегка улыбнулся.

— Прости, я… Я не заметила, как уснула, — пробормотала я, оглядывая покои.

Котёнок Рори, который ещё недавно дремал со мной рядом, теперь мирно спал в своей корзине у камина. Очевидно, это была забота Эдмунда. Я взглянула в окно — ночь уже вступила в свои права.

— Должно быть Агата решила не будить меня.

— Ты заслужила этот отдых, хотя я сомневаюсь, что позволишь себе признать это.

Я ощутила лёгкую улыбку, но тут же спрятала её, сосредотачиваясь на его лице. Эдмунд выглядел так, будто что-то мучило его.

— Ты что-то хотел сказать? — спросила я, осторожно касаясь его руки.

Он сел напротив меня, провёл ладонью по лицу и, наконец, заговорил:

— Ты так стараешься, Розалия. Берёшь на себя тяжесть, которая должна лежать на моих плечах. И я… Я чувствую себя слабым из-за этого.

— Эдмунд… — начала я, но он покачал головой, останавливая меня.

— Слушай. Я поклялся защищать тебя. Я должен быть твоей стеной, твоим мечом. А теперь я смотрю, как ты мучаешь себя ради того, чтобы стать сильнее. Я хочу, чтобы ты прекратила это. Ты не должна…

— Я не могу остановиться, — перебила я его, чувствуя, как голос слегка дрожит. — Это мой путь, Эдмунд. Я не хочу быть только той, кого защищают.

Он опустил голову, и я увидела, как его плечи слегка ссутулились.

— Но почему, Розалия? Зачем тебе это?

Я встала с постели и подошла ближе, опускаясь на колени перед ним. Моя ладонь коснулась его лица, и я повернула его к себе, чтобы он взглянул мне в глаза.

— Потому что я хочу быть такой. Я хочу быть рядом с тобой не только как твоя жена, но как твой союзник. Ты не должен всё нести один, Эдмунд.

Его взгляд оставался напряжённым, но затем он резко притянул меня к себе. Я уткнулась лицом в его плечо, чувствуя, как он медленно выдыхает, словно смиряясь с моими словами.

— Иногда ты говоришь так, что мне кажется, что я не в силах тебя остановить, — прошептал он, и я ощутила его тёплые губы у себя на лбу. — Хорошо. Если это действительно то, чего ты хочешь…

Мы много говорили. Эдмунд улегся, положив голову мне на колени. Его темные волосы, так и просились под мои пальцы. Я осторожно начала перебирать их, чувствуя, как напряжение в его теле постепенно уходит.

— Ты не знаешь, как сильно мне это нравится, — прошептал он, закрывая глаза.

Мягкий свет камина играл на его лице. Я смотрела на него и чувствовала, как внутри меня поднимаются сотни вопросов.

— Эдмунд… — начала я.

— Ммм? — отозвался он, не открывая глаз.

— Ты думаешь, что всё это изменит нас? Восстание, война… Всё, что мы делаем?

Его веки приоткрылись, и он взглянул на меня снизу вверх.

— Изменит, — ответил он просто. — Уже изменило.

Я замерла, продолжая машинально гладить его волосы.

— А я боюсь этого, — призналась я. — Я не хочу превратиться в кого-то, кто движим только ненавистью.

— Ты не такая, Розалия.

— Но я ненавижу её, — выдохнула я, не в силах сдержать себя. — Королеву. Я ненавижу её за всё, что она сделала. За то, что она разрушила наши жизни, лишила нас покоя, мой ребенок… —Я вздрогнула.

—Я боюсь, что эта ненависть съест меня изнутри.

Эдмунд поднялся, сел и посмотрел на меня серьёзно.

— Ненависть — это всего лишь чувство. Она не делает тебя тираном или чудовищем, если ты не позволяешь ей руководить тобой. Ты сильнее этого.

— Я хочу справедливости, — прошептала я. — Но иногда я не могу понять, где её грань с местью. Каждый день я думаю о том, что за жизнь моего ребенка, должна быть отдана её жизнь, и жизнь тех, кто был в этом замешан.

Он обнял меня, притягивая ближе.

— Мы справимся. Верь мне.

Его слова проникли глубоко в моё сердце, и я закрыла глаза, позволяя себе забыть о тревогах хотя бы на мгновение.

— Ну же, Розалия, не бойся, — голос Эдмунда звучал мягко, но с лёгким оттенком нетерпения. —Это самый спокойный и ласковый жеребец среди всех прочих. Он не причинит тебе вреда.