— Лорд Дюран, — обратился Рейнальд, привставая. — Ваш визит крайне важен. Мы собрали здесь всех, кто готов действовать.

Эдмунд не ответил сразу, лишь окинул взглядом присутствующих.

Рейнальд кивнул и жестом пригласил всех к столу.

— Ворон прислал последние сведения, — продолжил он. — Королева активизировала сбор информации о вашем движении. Она подозревает, что вы ведёте за собой людей для восстания, и уже начала готовить контрмеры.

— Контрмеры? — Эдмунд прищурился. — Это что-то большее, чем её обычные интриги?

— Да, — вмешалась женщина с суровыми чертами, которую звали Жанетта. Она была одной из ключевых фигур “Кольца”. — Мы узнали, что она пытается также договориться с несколькими старейшинами Дома Севрин. Их связи на востоке могут помочь ей укрепить позиции.

— Севрин? — Аслан нахмурился. — Они уже приближены к короне. Зачем ей что-то обещать?

— Она хочет использовать их влияние, чтобы ослабить вас, — пояснил Рейнальд. — Дом Севрин контролирует большую часть торговых путей и доступ к ключевым рынкам металла и зерна. Если королева убедит старейшин перекрыть вам доступ к этим ресурсам, ваша армия быстро ослабнет. А недовольство среди лояльных вам дворян поднимется само собой.

Эдмунд опустился на стул, его пальцы легко коснулись карты, разложенной перед ним.

— Какие у нас ресурсы? — спросил он.

Рейнальд начал перечислять: подконтрольные земли, доступные воины, сети агентов. Эдмунд слушал внимательно, но в его глазах читалось разочарование.

— Этого недостаточно, — заключил он. — Если мы позволим ей завершить переговоры с Домом Севрин, всё, что мы построили, развалится.

Жанетта подалась вперёд, её голос зазвучал твёрдо.

— Мы можем их опередить. Один из наших агентов уже внедрён в круг Севрин. Если мы предоставим ему поддержку, он может сорвать их планы.

Эдмунд задумался, а затем кивнул.

— Хорошо. Но если он провалится, нам придётся действовать открыто. И тогда от вашей “Свободы” ничего не останется.

Аслан, скрестив руки, произнёс:

— Если королева собирается перекрыть ресурсы, нам нужно больше, чем один агент. Надо узнать, готов ли кто-то из Севрин поддержать нас. Если среди них есть недовольные старейшинами, мы можем предложить им то, чего они хотят.

— Разделяй и властвуй, — добавил Вильям. — Это хороший вариант.

Эдмунд скользнул взглядом по комнате, задержавшись на каждом из присутствующих.

— Найдите мне имена тех, кто может быть полезен. И передайте моё предупреждение агенту. Если он раскроет себя раньше времени, я лично позабочусь о том, чтобы его ошибка стала уроком для других.

Встреча продолжалась до глубокой ночи, обсуждались планы, стратегические ходы. Когда Эдмунд покинул поместье, его взгляд был сосредоточенным. В его голове уже выстраивались следующие шаги.

Агата медленно подтягивала шнурки корсета, придавая моему платью идеальную форму.

— Ещё немного, моя Госпожа, — сказала она, внимательно разглядывая мою талию. — Освобожу чуть-чуть, чтобы вам было легче дышать, но не забудьте, как важно держать осанку.

Я кивнула, ощущая, как кружевной корсет плотно облегает тело. Платье было из нежного шёлка цвета лугового ириса, украшенное тончайшей вышивкой из серебряных нитей. Узоры напоминали цветы и лианы, которые будто оживали на ткани. Юбка была пышной, с длинным шлейфом, что лёгкой волной ложился на пол. Рукава — прозрачные, с утончённым кружевом на манжетах.

— Миледи, ваши волосы — настоящее сокровище, — улыбнулась Агата, укладывая мои светлые локоны в высокий сложный узел, украшенный серебряной диадемой с мелкими сапфирами. Несколько прядей были специально выпущены, чтобы мягко обрамлять лицо.

Когда я посмотрела на себя в зеркало, мне стало немного страшно: я не узнавала себя.

— Вы прекрасны, — подтвердила Агата, заметив моё смятение. — Лорд Эдмунд потеряет дар речи.

В этот момент дверь мягко отворилась, и вошёл он.

Эдмунд был одет в длинный камзол из чёрного бархата с серебряной вышивкой, как и обещала мадам Лансьер. Белоснежная рубашка выглядывала из-под плотной ткани, её воротник украшала тонкая брошь с гербом его рода.

— Розалия… — его голос стал тихим, будто он не мог поверить своим глазам. — Ты выглядишь… великолепно.

Я почувствовала, как щеки запылали.

— И ты тоже Эдмунд, — ответила я, стараясь говорить сдержанно, хотя сердце колотилось как бешеное.

Эдмунд шагнул ближе, поднял мою руку и осторожно коснулся её губами.

— Пойдём? — предложил он, глядя на меня, и я кивнула.

Дорога до дворца была долгой. Карета мягко покачивалась на ухабах, а я всё время поправляла платье и проверяла, не слетела ли диадема.

— Перестань нервничать, — спокойно сказал Эдмунд, слегка сжав мою ладонь.

— Я не могу, — призналась я.

— Ты справишься, Розалия. Ты справлялась с куда большим.

Слова Эдмунда немного успокоили меня, и я улыбнулась.

Когда мы подъехали к дворцу, сердце замерло. Повозки и кареты выстроились в длинные ряды, слуги сновали туда-сюда, помогая гостям. Лестница, ведущая в главный зал, была ярко освещена факелами, а у входа стояли королевские стражи. Как же давно я не посещала балы.

Зайдя в зал, я остановилась, не в силах сдержать восхищения. Гигантский зал был украшен так, будто само небо спустилось на землю: своды были покрыты звёздным орнаментом, стены украшены гобеленами с королевской символикой, а посередине зала огромная люстра из тысяч свечей освещала всё вокруг.

Людей было невероятно много. Казалось, собрались все знатные семьи королевства. Я заметила в толпе свою семью, но быстро отвернулась, делая вид, что не вижу их.

Мы подошли к королю и королеве.

— Лорд и Леди Дюран, — произнёс король. — Приятно видеть вас здесь.

Королева, слегка кивнула мне:

— Леди Розалия, вы наконец посетили нас. Надеюсь бал придется вам по душе.

Я низко поклонилась, чувствую, как мой шлейф мягко касается пола.

Через некоторое время ко мне подошла Альмира.

— Ах, моя дорогая, — она взяла меня за руку. — Как я рада видеть вас! Вы выглядите, как с обложки романа.

Я рассмеялась. Мне было сегодня так радостно. Впервые на балу было так хорошо. В доме герцога любой выход в высшее общество, становился пыткой контроля.

— Вы просто обязаны станцевать сегодня, Розалия, — настаивала она. — Иначе зачем мы здесь?

Когда началась музыка, Эдмунд пригласил меня на танец. Мы встали в центр зала, и я почувствовала, как все взгляды устремлены на нас.

— Не волнуйся, — тихо сказал он, беря меня за талию.

Оркестр заиграл вальс. Эдмунд повёл меня в плавных, но уверенных движениях. Его руки были тёплыми и надёжными, а взгляд сосредоточенным. Я чувствовала себя как в сказке: юбка кружилась, серебряные вышивки мелькали в свете свечей.

— Ты счастлива? — шепнул он, глядя мне в глаза.

— Очень, — ответила я, не в силах отвести взгляд от его глубоких глаз.

После танца я чуть запыхалась и, ловя дыхание, остановилась у колонны. Подошёл слуга с бокалом вина.

— Лорд Дюран — предложил он.

— Спасибо, — ответил он, беря бокал.

— Позвольте, — неожиданно сказала я, забирая бокал у Эдмунда…

Он улыбнулся, но уступил.

—Не пей слишком много, это не то что приветствуется в твоем состоянии.

Бал продолжался до поздней ночи, и, когда мы возвращались домой, я чувствовала приятную усталость.

— Это был чудесный вечер, — сказала я, прислонившись к плечу Эдмунда в карете.

— Да, — согласился он, обнимая меня.

Услышав его спокойный голос, я не заметила, как задремала.

Когда через пару часов, мы добрались до поместья, Эдмунд осторожно поднял меня на руки, чтобы не разбудить.

— Спи, Розалия, — шепнул он, занося меня в дом.

Я проснулась среди ночи, почувствовав себя совершенно разбитой. Голова кружилась, в горле стоял неприятный ком, а тело словно налилось свинцом. Тошнота накатила такой волной, что я едва сдержала стон, чтобы не разбудить Эдмунда. Но боль усиливалась.