— Это вы дали нам надежду, — добавила другая, низко кланяясь.
Эдмунд остановился, окинув женщин долгим взглядом.
— Надежду? — повторил он, слегка прищурив глаза.
Они переглянулись, не понимая его тона.
— Миледи сказала, что действует от вашего имени, — робко сказала рыжеволосая. — Мы так благодарны вам обоим.
Эдмунд повернулся ко мне, его взгляд теперь был направлен прямо на меня. Я встретила его с невозмутимостью, стараясь скрыть смущение.
— Это было необходимо, — прошептала я, когда женщины ушли, ещё раз поблагодарив.
— Ты решила отдать мне все лавры почёта?— тихо сказал он, в его голосе слышалась лёгкая насмешка. — И даже не спросила моего согласия?
— Я подумала, это правильно, — ответила я, чуть поднимая подбородок. — Ты заслуживаешь их благодарность больше, чем я.
Он коротко усмехнулся, но ничего не сказал.
Когда мы вернулись к замку, я осторожно подняла ещё одну тему, которая давно вертелась у меня на языке.
— Эдмунд, твои люди… они сильно утомлены. Всё, что они сделали, достойно признания.
— Они знают, что я ценю их преданность, — отрезал он, словно тема была закрыта.
Но я не собиралась сдаваться.
— А если ты устроишь для них праздник? — предложила я.
Он замер, пристально посмотрев на меня.
— Праздник?
— Первое торжество в замке, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно убедительнее. — Это может быть трапеза, музыка, простые развлечения. Чтобы они увидели, что их труд ценен.
— Я никогда не устраивал подобных вещей, — признался он, слегка нахмурившись.
— Значит, самое время начать, — улыбнулась я.—Пусть первое торжество в банкетном зале, будет в честь вашего возвращения с победой.После небольшой паузы он кивнул, и я с радостью вздохнула.
—Моя жена все больше меня удивляет.—прошептал он нежно, притягивая меня к себе на колени и зарываясь лицом в мою грудь. Я заерзала от смущения и попыталась встать, но он не дал мне двинуться с места, словно заковав в железные тески.
Следующие дни прошли в хлопотах. Я сама следила за каждым аспектом подготовки: от выбора еды до украшений банкетного зала. Все суетились, но я чувствовала себя частью чего-то важного.
— Миледи, эти ткани слишком дорогие для такого случая, — заметила служанка, показывая мне бархатные скатерти, которые я выбрала для стола.
— Зато они будут помнить это событие, — возразила я.
Я лично проверила списки приглашённых, уговорила повара приготовить блюда, которые могли бы понравиться всем — от простых солдат до высшей знати, и даже настояла на том, чтобы было достаточно вина и побольше мяса.
Эдмунд наблюдал за мной с некоторой долей любопытства.
— Ты словно командуешь целым войском, — заметил он однажды, проходя мимо зала, где я распоряжалась расстановкой стульев.
— Я всего лишь хочу, чтобы всё прошло идеально, — ответила я, поправляя свечи на массивном канделябре.
Наконец, наступил долгожданный вечер. Банкетный зал был украшен, на длинных столах лежали скатерти, а свечи в канделябрах отбрасывали мягкий свет, создавая уютную атмосферу.
Я стояла у входа, наблюдая, как люди собираются. Эдмунд, в своей строгой, но элегантной одежде, выглядел величественно. Его солдаты, даже самые суровые, улыбались, наслаждаясь редким моментом отдыха. Многие впервые присутствовали на чем-то подобном и не совсем умели вести себя по этикету аристократии, но кому это было нужно? Главное чтобы в их сердцах этот день остался благодарностью к своему Лорду.
Когда он поднялся, чтобы произнести тост, я почувствовала гордость. Его слова были краткими, но значимыми, и зал взорвался аплодисментами.
Глава 39
Вечер в банкетном зале начинался как тихий праздник, но с каждым часом всё больше походил на ярмарку, полную смеха, веселья и запахов горячей еды. Длинные столы ломились от яств: жареные поросята, мясные пироги, свежий хлеб, кувшины с мёдом и вином. Все ели, пили и смеялись, словно забыв на время обо всех заботах.
Я стояла у стены, наблюдая за этим зрелищем с лёгкой улыбкой. Атмосфера была чужда мне, но в то же время удивительно приятна. Мне вспомнились ужины в доме моего отца — холодные, почти безмолвные. За столом не слышалось смеха, только шёпоты, интриги, завуалированные угрозы в каждом слове. Там смех был опасным, а здесь — искренним. «Что-ж пожалуй пора идти», с этими мыслями я развернулась шагая к выходу.
— Миледи, что вы стоите одна? — рядом вдруг появился Сиджар. К нему подоше, молодой мужчина. Его лицо раскраснелось от вина, а голос был громким и добродушным. — Верно говорит. Присоединяйтесь к нам Миледи, ваш скромный слуга Дариан почтительно просит!
— Благодарю, но мне и так хорошо, — я вежливо покачала головой, хотя в глубине души желание сесть за общий стол всё-таки мелькнуло.
Но мужчина не отступал.
— Эй, парни! — крикнул он в зал, привлекая внимание всех. — Миледи стесняется сесть за стол!
На мой отказ поднялся хор голосов:
— Пусть садится!
— За стол её!
— Дайте ей вина, тогда согреется!
Лица смотрели на меня с ожиданием, и я поняла, что отказаться больше невозможно. В конце концов, я сама предложила устроить этот праздник.
— Хорошо, хорошо, — сдалась я и подошла к главному столу.
Сиджар с широкой улыбкой указал на место рядом с Эдмундом, который уже внимательно наблюдал за этой сценой. Я заметила лёгкую тень удивления в его взгляде, но он ничего не сказал.
— Видишь, милорд? Мы все хотим, чтобы наша леди почувствовала себя частью семьи, — сказал Шатан, бросив на Эдмунда хитрый взгляд.
— Не уверен, что она знала, на что соглашается, — ответил тот с легкой усмешкой.
Я попробовала пирог с мясом и яблоками, удивляясь тому, насколько простая пища может быть вкусной в приятной атмосфере. Между тем мужчина с рыжими волосами и добродушным лицом, начал рассказывать одну из своих историй.
— Вот был случай, — начал он, хлопнув по столу так, что кружки подпрыгнули. — Мы с ребятами тогда охраняли мост в деревне. И тут старуха какая-то приходит, кричит: «Волки на овец напали!» Ну, мы, как настоящие защитники, побежали, взяли копья, построились стеной и…Козёл, зараза, укусил меня за ногу! — добавил он, указывая на шрам. — Вот, миледи, настоящая ратная служба для вас!
Зал взорвался смехом.
Я не удержалась и тоже рассмеялась вместе с остальными, слёзы от смеха навернулись на глаза.
— Зигман, я думаю, тебе стоит больше заниматься мечом, а не козами, — вставил Эдмунд с ухмылкой, но в его голосе не было строгости, обычно сопровождающей его слова.
— Да уж, милорд, но и козёл — достойный противник! — хохотал мужчина.
— Расскажи ещё что-нибудь! — попросила я, забыв о стеснении.
Воины охотно поддержали мою просьбу, и за столом начали звучать самые невероятные истории. Один рассказывал, как случайно упал в колодец в деревне и три дня оттуда выкрикивал просьбу о помощи, пока его не вытащили. Другой вспомнил, как из-за шутки они заперли в шатре офицера.
— А как-то раз… — начал третий, но тут Эдмунд поднял руку, и тишина быстро спустилась на зал.
— Вы все забыли, кто вы, — сказал он, но в его голосе звучала странная мягкость. — Но я позволю вам быть людьми хотя бы сегодня.
Смех возобновился, а я, краем глаза наблюдая за Эдмундом, заметила, как его взгляд становился всё мягче, когда он смотрел на меня.
Позже, уже ближе к полуночи, я почувствовала лёгкое головокружение от вина и обилия эмоций. Моя рука почти бессознательно коснулась плеча Эдмунда.
— Ты не против? — спросила я.
Он чуть наклонился ко мне, и его голос прозвучал рядом с моим ухом:
— Что именно?
— Что я сижу здесь… среди твоих людей.
— Ты впервые выглядишь счастливой, Розалия. Разве я могу быть против этого?
Моё сердце неожиданно забилось быстрее.
— Счастливой? — повторила я тихо, чтобы никто не услышал.
— Ты смеёшься так, что невозможно не смотреть на тебя, — сказал он почти шёпотом, и его слова, казалось, проникли глубже, чем я ожидала.