— Я не могу… больше… — прошептала я, чувствуя, как волна наслаждения поднимается внутри меня.

— Кончи для меня, — приказал он, и эти слова стали последней искрой, которая взорвала меня изнутри.

Оргазм накрыл меня с головой, заставляя издать громкий, хриплый стон. Моё тело сжалось вокруг него, и я услышала, как он простонал моё имя, прежде чем сам обрушился в бездну наслаждения.

Его руки крепко держали меня, пока я пыталась восстановить дыхание. Он прижался лбом к моему плечу, его дыхание было тяжёлым, но спокойным.

— Черт возьми, Розалия… — пробормотал он, поднимая голову и смотря на меня с нежностью и жаром одновременно. — Я готов сейчас умереть, как же в тебе хорошо.

Я ничего не ответила. Моё тело всё ещё дрожало, а разум не мог собрать мысли воедино. Но я знала одно: быть в его руках — это всё, чего я хотела.

Лагерь бурлил, как огромный улей, когда Эдмунд созвал своих командиров, перед отправкой из деревни. На лицах читались напряжение и решимость.

Эдмунд стоял во главе стола, его взгляд был сосредоточенный и острый, словно клинок. Когда последние вошли и заняли свои места, он коротко кивнул и начал:

— До сих пор наша тактика складывающегося кулака приносила успех. Мы объединили войска, сохранили мобильность и избежали открытых столкновений. Но сейчас, — он указал на карту, где красной меткой была обозначена столица, — скрываться больше не получится.

Его слова встретили молчанием. Каждый понимал, что время решающего столкновения приближается.

— Леса Фартелла, — продолжил он, указывая на густо заросший регион к западу от столицы, — станут нашим оплотом. Мы разобьём лагерь в их тени, чтобы скрыть передвижение. Оттуда нанесём первый удар.

— Засада? — уточнил граф Рейнальд, его голос был настороженным.

— Да, — твёрдо ответил Эдмунд. — Они уверены, что мы ещё только выдвинулись. Наши люди распространили слухи, что мы движемся через южные равнины. Это даст нам возможность внезапно ударить по их лагерю.

— Когда доберёмся до леса, и лазутчики подтвердят точное расположение их сил, — добавил Аслан. — Тогда мы и ударим. Не раньше, чтобы избежать ненужных потерь.

— А если нас опередят или подготовят засаду? — осторожно спросил командир отряда Альбрау.

Эдмунд спокойно посмотрел на него.

— Принц слишком горд, чтобы поверить, что мы рискнём напасть первыми, — Он провел пальцем по карте. — Его войска уже начали разбивать лагерь, уверенные в своём превосходстве. Мы используем это.

Шатан, лениво облокотившись на спинку стула, усмехнулся.

— Ты хочешь, чтобы они дрожали от страха? У тебя это выйдет. Ты устроишь отличный спектакль, Лорд.

— Это не спектакль, Шатан, — холодно произнёс Эдмунд. — Это будет их самый худший кошмар.

Короткий смех пробежал по шатру, но быстро стих. Никто не мог игнорировать серьёзности его слов.

— Наша задача — нанести точный и мощный удар, чтобы уничтожить их моральный дух, — продолжил Эдмунд. — Мы будем двигаться быстро, организованно, как единый механизм.

Командиры кивнули, принимая его слова. Но напряжение в шатре слишком явно чувствовалось.

— Если всё понятно, возвращайтесь к своим людям. Мы выдвигаемся.

Когда все вышли, Эдмунд, устало проведя рукой по волосам, задержался взглядом на Розалии.

— Ты что-то хочешь сказать?

— Ты уверен, что это сработает? — тихо спросила она, наблюдая за тем, как он вновь склонился над картами.

— Как я сказал, ошибка принца, в слишком большой горделивости, — ответил он, даже не поднимая головы. — Это его слабость. Он не позволит руководить процессом, более опытным воинам и это несомненно станет погибелью для всего войска.

Первые лучи солнца озарили горизонты, и войско покинуло деревню, устремившись к лесам Фартелла. Лес был объят суетой. Отряды прибывали один за другим, их доспехи блестели сквозь листву, а шаги отдавались в гулком шёпоте деревьев. Густой аромат сосновой смолы смешивался с запахом мокрой земли и лошадиного пота. Лагерь бурлил, как огромный улей: кто-то возводил палатки, кто-то натягивал канаты для укрепления, а кто-то торопливо разводили костры, чтобы приготовить простую похлёбку.

Лес оказался идеальным укрытием создавая чувство изоляции. Но вместе с этим приходили и проблемы.

— Почему это ваш отряд получает дополнительные пайки? — выкрикнул высокий мужчина с грубыми чертами лица.

— Мы заслужили их больше, чем вы, — огрызнулся другой, ниже ростом. —Нам воевать на передовой!

Казалось, ещё немного — и они кинутся друг на друга.

— Достаточно, — раздался строгий голос Аслана, который появился внезапно, возвышаясь над ними. Окинув обоих ледяным взглядом, от которого те сразу же замолчали.

— Если я ещё раз увижу, что вы расходуете силы на ссоры вместо подготовки к битве, то отправлю вас чистить стойла до конца этой войны. Вы поняли?

Оба молча кивнули и разошлись. Это была лишь одна из множества мелких трещин, которые начали появляться в лагере.Позже, на совещании, эти трещины стали ещё заметнее.

— Моим людям не хватает оружия! — гневно заявил барон Вартен, его кулак ударил по столу.

— Всё лучшее ушло другим отрядам.—поддержал барон Олейн, его двоюродный брат.

— Может, вы хотите, чтобы мои воины шли в бой с деревянными мечами? — огрызнулся его оппонент. Представитель рода Коллен.

Эдмунд молчал, позволяя каждому выговориться, но его пальцы сжались на краю стола.

Когда голоса начали подниматься, он резко встал:

— Хватит!

Его голос прорезал воздух, заставив всех замолчать.

— Ещё один такой спор — и я смещу вас с должностей. Ваши люди заслуживают лидеров, которые думают о победе, а не о своих амбициях. Это ваша последняя возможность доказать, что вы достойны вести свои отряды. Следующий, кто поставит личные интересы выше общей цели, больше не будет в этом кругу. Я ясно выразился?

Командиры замерли, переглядываясь. Его слова вызвали молчаливое одобрение. Но напряжение не исчезло. Розалия решилась вмешаться:

— Может быть, перераспределить ресурсы? Например, оружие и броню, которые сейчас не используются, могут быть временно переданы тем, кто идёт на передовую?

Эдмунд внимательно посмотрел на жену, а затем медленно кивнул:

— Хорошая мысль. Сделайте это.

Розалия ощутила облегчение от того что Эдмунд поддержал её. Хотя она рискнула перед всеми, оспорить его решение.

В это же время вокруг костра собрались воины и делились между собой историями.

— Когда это закончится, я первым делом вернусь домой к жене и детям, — произнёс мужчина с флягой в руках.

— Если доживёшь, — мрачно пошутил другой.

Смех, горький и натянутый, пронёсся среди слушателей. Другие просто молчали, уставившись в огонь. В их голосах звучала тревога, а иногда — горькая решимость. Каждый из них шёл в бой, понимая, что может не вернуться. В их глазах был страх. Страх перед завтрашним днём, перед тем, что может случиться.

Лагерь погрузился в напряжённое молчание. Ряды воинов были выстроены, огромные отряды стояли наготове, готовясь к выдвижению. Леса Фартелла больше не казались надёжным укрытием - теперь они стали мостом между спокойствием и хаосом войны.

Эдмунд стоял во главе своей армии, его фигура вырисовывалась на фоне мерцающего света факелов. Он раздавал последние распоряжения, уточняя планы и проверяя готовность каждого отряда.

Розалия подошла к нему, её шаги были быстрыми, но дрожащими. Она остановилась совсем близко.

- Пожалуйста, вернись, - тихо произнесла она. В ее голосе было всё: тревога, страх и любовь.

Эдмунд посмотрел на неё, его взгляд смягчился. Ничего не говоря, он схватил её за руку и потянул за собой вглубь леса. Никто из воинов не осмелился задать вопросы.

Они остановились среди деревьев.

Эдмунд резко развернулся к ней и впился в её губы. Его дыхание смешалось с её, а руки крепко держали лицо.