— Все-таки ты очень красивая, — сказал Оливер.

— Еще бы! — фыркнула Ариадна.

Девушка упросила Оливера донести себя на руках до столовой. Ах! Я еще так слаба! И наслаждалась каждой минутой в прогулке по узким коридорам из серого камня. В замке было довольно мрачно. На стенах — ни ковров, ни полок с цветами, только портреты мертвых князей, а потолки были такие высокие, что до верху не доходил солнечный свет. Влюбленные пришли в столовую, сели друг напротив друга. Слуги приносили Ариадне разные вкусности. Все-таки вчера девушка чуть не умерла. Можно себя побаловать!

После завтрака Ариадна снова забралась на ручки к Оливеру, и они пошли гулять по замку. В первую очередь Оливер показал невесте портрет своей семьи: светлобородый мужчина в золотых доспехах, золотоволосая девушка с синими глазами и сам Оливер лет десяти — красивый мальчик в голубом костюме.

— Мне не нравится этот портрет, — вдруг сказала Ариадна. — Вы на нем так идеальны, что даже… безлики. Глядя на твоего отца здесь, я не пойму, был ли суров он или добр и нежен. А твоя мать, кто она? Светская львица или хранительница очага?

Оливер с удивлением посмотрел на Ариадну.

— Хм-м… — Он снова перевел глаза на портрет. — Наверное, ты права. Но разве можно одной картиной передать всего человека?

Ариадна опустила глаза и затем спросила:

— А какими они были?

— Хорошими, конечно. Мать меня, как единственного ребенка, очень любила, опекала, иногда даже слишком. Отец… — Оливер цокнул языком. — Сильный, мужественный, при этом очень… уравновешенный, рассудительный.

— Ты на него похож, — улыбнулась Ариадна. Оливер метнул на девушку взгляд.

— Думаешь? В детстве я очень этого хотел.

Они перешли к портрету бабки Оливера в молодости. Красавица, похожа на мать, только лучше. В девушке на картине чувствовалась какая-то внутренняя сила.

— Алексия была первой красавицей и модницей в Феверии. Столько платьев, столько украшений, наверное, не было ни у кого! И она умела покорять мужские сердца, только сама никого не полюбила. Ее насильно выдали замуж за моего деда. Он через год умер, и она стала управлять его землями. Родители хотели ее выдать замуж еще раз, потому что ну… не положено девушке быть одной, а она в гневе выдала, что убила мужа. Ее потом казнили…

— Прекрасно, — сказала Ариадна, разглядывая белое платье и кольцо с голубым камнем на портрете.

— Тебе оно нравится? — заметил Оливер. — Хочешь, отдам? Вещи Алексии достались моей матери, теперь мне. И тебе. Как будущей жене.

— А можно? — Глаза Ариадны загорелись. — То есть да, конечно, спасибо. Но ты сам сказал: у нее их тысячи! Куда мне столько?

Оливер рассмеялся.

— А ты собралась в одном каждый день ходить?

Оливер проводил Ариадну в комнату, где хранились старые шикарные платья, надел туфельки на ноги невесты. Она заявила, что на таких каблуках сложновато убивать мужа — не побегаешь, не подерешься. Оливер рассмеялся и спросил, зачем его невесте бегать и драться? Если ей нужно куда-то пойти, он сам ее на руках донесет, если ей нужно кого-то убить, он сам убьет этого человека! Ариадна растаяла от таких слов. А Оливер снова вспомнил про украшение Алексии.

— Это не просто кольцо. Оно передавалось в моей семье из поколения в поколение по женской линии. Только вот отец после смерти мамы дал кольцо племяннице.

— Зачем? Оно же было ваше! — чуть не вскричала Ариадна.

— Дурак потому что.

— Надо списаться с этой девкой. Пусть шлет кольцо обратно. Оно мое и моей будущей дочери.

— А не выйдет. Она дочка второго дяди, которому мы вчера голову… И муж ее — наш враг.

— Ладно. Когда будем нападать на ее замок, отберем кольцо.

— Ну… об этом сейчас речи не идет. Смотри на вещи шире. — Оливер нахмурился. — Слушай, уже почти одиннадцать, — он вдруг засобирался. — Мне пора идти по делам.

— Я могу помочь.

— Да не нужно. Тебя сейчас не должны волновать такие пустяки. Поправляйся. Отдыхай.

— Это скучно!

— Тогда книги почитай или можешь помочь служанкам с комнатами — в смысле, какую мебель заказать, что сшить… и всё такое. Позови к себе Свету.

Ариадна вздохнула.

— И когда ты освободишься?

— Может, к вечеру, — ответил он.

— Хорошо.

— Если что-нибудь захочешь, попроси у слуг.

— Хорошо.

Ариадна еще минут пять провозилась с вещами Алексии, а после вместе со служанками Ритой и Торой пошла дальше осматривать замок. Ариадна сняла туфли и носилась по коридорам, так что девушки еле за ней поспевали. Затем ее занесло в зал славы с коллекцией оружия. Ариадна схватила огромный меч и начала сражаться с воображаемым врагом. Служанки пришли в ужас. Одна упала в обморок. Другая побежала за помощью. Пришла какая-то сварливая бабка, управляющая, и стала ругаться, заставлять Ариадну положить меч, ведь девушкам не положено возиться с оружием! Кое-как старушка увела из комнаты Ариадну и предложила ей заняться вышивкой. Ариадна обалдела от этого предложения и сказала, что возьмет в руки иглу, только чтобы выколоть чей-то глаз. Припадочной служанке снова стало дурно. Ариадну это уже начало бесить, и она ушла от этих странных женщин в свою комнату. Там до обеда Ариадна читала, затем навестила Свету, чтобы та ее развлекла болтовней. Но подруга занималась скучными женскими делами и постоянно ныла об умершем муже.

Тогда Ариадна пошла кататься на лошадке, чего особо не умела делать, и вскоре упала. Служанка упала в обморок третий раз, а вторая нажаловалась на Ариадну Оливеру. И он под предлогом «моя невеста не может так собой рисковать» приставил к ней еще двух слуг, уже мужчин, и отправил ее заниматься музыкой с учителем.

На следующее утро Оливер и Ариадна снова завтракали вместе. Девушка не могла налюбоваться на жениха, но он хмурился. Оливеру не нравилось, что Ариадна ведет себя не как невеста князя — из-за этого ее нельзя даже всем показать. Ариадна ужасно рассердилась, но пообещала исправиться. Оливер несколько смягчился. «Я и не сомневаюсь в этом», — сказал он, а затем приставил к невесте наставницу Фиону. Эта тварь мучила Ариадну весь день своими советами и уроками! Но девушка ни разу ей не возразила. Еще использовала свою мучительницу как оправдание, чтобы не слушать нытье Светы.

Вечером Ариадна призвала своего человека — Джереми, то есть Ка-неверующего. Она приказала ему разузнать, где находится кузина Оливера и как можно украсть у нее семейное кольцо. Только попросила не рассказывать обо всем Оливеру — ради сюрприза.

Утром третьего дня Ариадна позавтракала в одиночестве, а затем пошла разбираться, где жених. Он был в зале для совещаний, но туда девушку не пустили. Ариадна бы даже подралась с охраной, но подошел Ка.

— Не мучай людей, Адриана. Они только делают свою работу.

— Они меня к Оливеру не пускают.

— Он занят. Не понимаешь?

— Понимаю и хочу знать чем.

— Обсуждает возможное перемирие с королем. — Ка расплылся в притворной улыбке. — Довольна?

— Нет. Я хочу с ними обсуждать. И буду! Почему меня не пускают?

— Раньше ты таких вопросов не задавала.

— Раньше я не была его невестой. Теперь я имею право…

— Ты в этом ничего не понимаешь. Лучше не лезь.

— Ты в этом тоже ничего не понимаешь. Лучше не лезь.

— Если я не буду, Оливер продаст меня королю, а я об этом даже не узнаю.

— Да как ты смеешь так говорить об Оливере? — вскричала Ариадна. — Он для тебя всё сделал, неблагодарная ты мразь!

— Не ожидал, что ты можешь кого-то защищать. Правда, честно. Но я бы не был так уверен на счет Оливера. Ты не знаешь, что у него на уме. Да и я не знаю. Так что…

— Оливер не станет продавать своих людей. Он не такой. Он же говорил…

— А ты всегда веришь людям на слово? — сказал Ка с презрением. — Не глупи! Оливер много чего говорит. Ему положено.

— Ты хочешь расстроить нашу свадьбу, я поняла. Я тебе никогда не нравилась. Но у тебя не получилось настроить Оливера против меня. Теперь хочешь настроить меня против него? Не выйдет. Мы любим друг друга, и я стану его женой.