Он поднял руку:

– Идущий на смерть приветствует тебя, цезарь, – потом засмеялся. – Шучу, ребята, это вроде поговорки. Вы не собираетесь проткнуть меня сразу? Я из группы Свата, вы наверняка слышали про такого.

– Свата? – наклонился и вздернул брови передний. – Я отлично знаю группу Свата. Тебя не знаю.

– Только одно. Как он и где? Меня не было два года.

– У тебя имя-то есть? – еще ниже наклонился передний, очевидно – старший группы. – Нормальные люди начинают с имен.

– Вряд ли мое имя вам что-нибудь скажет, – вздохнул Сергей. – Я совсем недолго пробыл с ребятами. Может, только князь Далич помнит. Ант. Серый Ант.

– Серый Ант? – наморщил лоб старший. – Первый раз слышу.

– Решка, – вполголоса присвистнул кто-то из задних – старший обернулся назад. – Это же, кажется, тот, который гоблина, у Далича… Все правильно, из группы Свата, два года назад…

Старший повернулся, широко улыбнулся и спрыгнул с лошади – остальные сразу же последовали за ним:

– Кровь на кровь! Брату брат! Братишка!!!

…Сергей прекрасно знал, что наемники всегда друг за друга горой, всегда рады встречам между собой – жизнь, бывало, забрасывала в самые отдаленные уголки Подгорья, только не знал – насколько. Он уже через две минуты сидел в ближайшей таверне, окруженный друзьями, и с тихим ужасом взирал на заваленный всякой всячиной стол. Боевые братья с радостью загружали его всеми последними новостями по всему Шеолу, из которых он понимал ровно сотую часть. Все последние битвы и стычки, рисковые предприятия и курьезы, длительные работодатели и разовые наниматели… Про группу Свата знали совсем мало. Слышали только, что он где-то на западе и, вроде, всерьез занялся Союзом меченосцев Роха. Никто не сомневался – на Свата это было похоже.

Он как-то невзначай вскользь обмолвился про свои проблемы, и сразу понял, что лучше бы этого не делал. Потому что еще через полчаса у него было все. Новые товарищи тут же всей гурьбой провели по самым мастеровым оружейникам, не скупясь помогли выбрать лучшее оружие и походное снаряжение, и так же всей гурьбой прошлись по лошадному рынку – выбирая коня. Сергею было здорово неловко…

– Не переживай, при следующей встрече рассчитаешься, – хлопнул его по плечу старший. – У всех у нас бывают трудные времена…

Он распрощался с друзьями, когда день склонился к вечеру – последний раз махнули друг другу рукой, потом взял под уздцы коня и медленно двинулся по рыночной улице. В голове было уже совсем не так пасмурно и тревожно, хотя какая-то тихая непонятная печаль от Энии, и от Аники с Ларой, еще оставалась. Разве это можно назвать – «не везет»? Слава тебе, Боже, за все…

Он миновал рынок и поднялся к деловым кварталам и парку – пешком, ему нравился этот летний вечер: пересвистывание птиц в городском парке, стрекот сверчков в густой траве и кустах, спокойные лица немногих случайных прохожих… Пока совсем не хотелось садиться верхом и вообще – куда-то спешить. Мысли, тихие неторопливые мысли, как вода в полноводной реке – хорошо, когда есть не только время, но и желание – думать…

Разве плохо иметь друзей? Разве плохо принадлежать боевому братству, к дружбе – которая покрепче иной семьи? Ведь другие об этом только мечтают…

– Не заблудился, часом?

Сергей оторвался от мыслей и поднял голову, и сразу напрягся – с ним поравнялись несколько стражников в черных латах, королевская гвардия, – его недавний «знакомый» улыбался впереди. Елки, ну почему так – опять повторяется прошлая история в этом парке? А ведь парк такой хороший, цветущий и приятный совсем…

– Парни, я на минуту, – сказал воин товарищам. – Это мой знакомый, из наемников, – он чуть задержался, пока друзья его обгоняли.

Сергей перевел дух – ну и денек сегодня, одни сюрпризы. Уже успел подумать абы что, приготовиться к худшему…

– Я тебя видел на рынке, с твоими друзьями, – тихо сказал гвардеец. – Извини, что не поверил сразу.

– Ничего, – дружелюбно улыбнулся Сергей. – Я бы и сам вряд ли поверил. Зовет охламон какой-то, без оружия, без коня…

– Ты спрашивал насчет принцессы Энии, – так же тихо проговорил воин. – Она действительно отсутствовала одно время, года два назад. Потом появилась опять. Мы все надеялись, что она заступится за капитана, даже специально просили… – он замолчал.

– Но она не заступилась, – закончил его мысль Сергей.

– Она изменилась. Она очень изменилась. Стала замкнутой и нелюдимой… Это все можно понять – у нее был муж, замечательный парень, из вашего брата, из наемников, к тому же отличный рохер… Он погиб в Рохе. Ее, наверное, можно понять…

Сергей промолчал.

– Она редко бывает в Ангоре. В основном – в Райгате, в королевском охотничьем поместье. Холодная, равнодушная и высокомерная. Но это все равно наша принцесса, не нам выбирать хозяев… И еще – мы помним, какая она была раньше. Только вот горько за капитана…

– А дочка с ней? Должна была вернуться дочка, Рада…

– Рада?!! – гвардеец резко остановился. – Не может быть! Она же погибла, давно еще…

– Неужели не вернулась? – Сергей замер, чувствуя как гулко стукнуло и упало сердце, и где-то далеко-далеко защемило под ложечкой, и там же выступили холодные капли, холодные-холодные такие, капли…

– Может, и вернулась, – глухо сказал воин и двинулся вперед, Сергей за ним. – Может, в Райгате с мамой. Там охраняет другое подразделение, не наши, тупые убийцы, гвардия только по названию… Только, почему тогда это держат в секрете? А где она была все это время, ты знаешь? Неужели в Рохе?

– В Рохе, – хрипло выдавил Сергей.

– Тогда понятно… – протянул воин. – Она должна быть очень необычной девочкой, столько лет в Рохе… И знать, наверняка, не мало. И Союзу меченосцев, как кость в горле…

– Наверное, – прошептал Сергей, чувствуя, как с трудом ворочается в горле язык. В уголках глаз выступила влага: «Только бы это, только бы так, только бы… Радушка, девочка маленькая, будь живой, а… Я тебя найду, я обязательно найду, я все сделаю, я опять перелопачу весь Рох… Только не погибни тогда, очень тебя прошу, а…» Он поднял руку и медленно провел по лбу, ненароком смахивая непрошенную влагу в уголках глаз…

– Извини, – воин внимательно глянул на него – на лице появилась неприкрытая симпатия, и протянул руку. – Мне надо спешить. Дежурство…

– Спасибо, – сказал Сергей и крепко пожал широкую дружескую ладонь. – Большое спасибо.

– Меня зовут Аушен. Элик Аушен, вторая рота. Всегда буду рад, – гвардеец махнул рукой и побежал догонять своих.

Сергей опять некоторое время смотрел ему вслед, потом вздохнул и медленно побрел вдоль по аллее. Да что же такое происходит? Все так плохо, просто очень плохо… Рада, елочки же ты, елочки… Если даже гвардия про нее не слышала… Да я же теперь не смогу, я же теперь просто не в состоянии – ждать…

Он почувствовал, как в груди поднимается волнение. Неужели ты не смогла тогда выйти из Роха? Боже ты, Боже… Тогда понятно, почему так изменилась Эния – как невозможно трудно матери пережить вторую потерю. Плюс «смерть» Сергея… Хотя нет, непонятно – Эния не из тех людей, которых личное горе делает злыми. Она скорее как Габ, еще бы более стала чувствительной и печальной… Мир перевернулся. Мир вывернулся наизнанку. Мир пошел колесом…

Я зря проторчал столько дней в Ангоре. Она, оказывается, очень редко бывает в столице. Райгат. Королевский охотничий замок – я слышал про него. И стража – одни убийцы, без способности к мысли. Я должен туда попасть. Пусть даже, и ценою своей никчемной жизни.

Сергей поднял голову. Городской парк кончился, он сам не заметил, как дорога привела его на дворцовую площадь – сказалась многодневная привычка. Он глянул на дворец – глаза сузились и полыхнули горечью, и оглянулся вокруг. И непроизвольно отшатнулся…

Из-за поворота вынырнула карета, в сопровождении конной дворцовой гвардии – на дверцах сверкнули ветвистые золотые коронки. Время, казалось, начало замедлять свой бег, и накатило волной на разум… Мерный цокот копыт, мягкий скрип рессор – высокий экипаж плавно качнулся и развернулся на повороте, гвардейцы неторопливо и равномерно распределились вокруг. Сергей застыл, не смея отвести глаза… Мягкие плюмажи, золотая оторочка плащей и длинные пики, на лицах – стандартное выражение каменного равнодушия. Кучер величественно взмахнул плетью – шестерка белых грациозных коней в усердии выгнула шеи. Лейтенант впереди придержал коня, равняясь с каретой, нагнулся у дверцы и что-то сказал внутрь – в глубине за занавеской мелькнула широкая женская вуаль и шляпа… Люди почтительно освободили дорогу и сгрудились у самых домов, махая руками и вытягивая шеи. Сердце ухнуло и упало, и тоскливо защемило внизу…