— Нет, здесь прищемили именно голову… — задумчиво произнес Брок. — Или сразу обе. Как бы нам увидеть тело?

— Ну, — почесал Горыныч затылок средней головы, — думаю, что оно в полицейском морге…

— То есть, нам до него не добраться?

— Попытаться можно, но… — развел крыльями Змей.

— «Своего» дракона там нет?

— Увы!..

— Морг охраняется?

— Днем да.

— А ночью?

— Кто же полезет в морг ночью?! — вылупил на Брока все шесть глаз дракон.

— Мы полезем, — сказал земной сыщик.

Змей Горыныч поежился так, что заскрипела чешуя.

— А… зачем нам это?..

— То есть, как это зачем? — с изумлением посмотрел на коллегу Брок. — Надо убедиться, не наша ли это дамочка!..

— Брок, наша сидит дома под присмотром твоей дочери.

— Не забывай, что в деле есть еще и вторая дракониха, с телом нашей!..

Горыныч покачал головами и с осуждением уставился на Брока:

— Коллега, ты невнимателен! Или забывчив. Ты же видел фото этой второй. У нее одна голова!

Брок криво усмехнулся:

— Вот как раз я-то внимателен!.. Я еще на фото этом и заметил кое-что… Кстати, как быстро вырастают у вас эти… дополнительные головы?

— Вообще-то быстро… За ночь. То есть, вызревают они довольно долго — пару-тройку месяцев, но это происходит внутри тела, а потом — р-раз!..

— Вот именно! — поднял Брок палец. — Теперь я, можно сказать… нет, можно даже утверждать — понял, что прав.

— В чем же? — склонил левую голову Змей.

— В своей исключительной наблюдательности, мой невнимательный друг. Когда ты показывал мне фотографии в этом режиме смены кадров — «до»-«после», я как раз таки и обратил внимание, что на фото «до» у нашей клиентки как будто что-то вспухает возле шеи… У меня, знаешь ли, возникло было подозрение, не опухоль ли… А если еще и злокачественная — ой-ей-ей! — бедняжку остается лишь пожалеть…

— Если это она, — брезгливо кивнул Горыныч на окровавленную траву, — то жалеть ее можно совсем по другому поводу.

— Да, конечно, — легко согласился Брок. — Тем более, что это никакая не опухоль, а как раз таки — вызревающая голова!..

— Как же я сам на подумал об этом?! — хлопнул кончиком хвоста по среднему лбу Змей.

— Не делай так — последние мозги вышибешь! — ехидно заметил сыщик-землянин. Горыныч испуганно отдернул хвост и осторожно, словно хрупкую ценность, опустил на землю. А потом спросил, отчего-то шепотом:

— А в морг нам идти обязательно?.. Ведь понятно и так, что это она…

— Дружище, да ты никак трусишь? — улыбнулся Брок. — Ай-яй-яй, а еще такой большой!.. Ладно, не тушуйся, пошутил я. Только идти всё равно надо, и ты сам знаешь это. Во-первых, мы должны полностью быть уверены, что это она. А во-вторых, надо посмотреть, как именно отделена голова.

— Но в новостях же говорится: самоотгрызение!..

— Мало ли что говорится в новостях, — поморщился земной сыщик. — Ты бы наши новости посмотрел-послушал!.. С ума бы сошел напрочь. Со всех твоих… сколько их там?.. головных-спинных-хвостатых!.. Вот, например, был, знаешь ли, такой случай. — Брок приобнял дракона за левую шею и горячо зашептал тому прямо в ухо, тревожно оглядываясь вокруг: — Приехал как-то Папа Римский в Париж. К нему сразу толпа журналистов подлетает, и один, самый шустрый, спрашивает: «Ваше отношение к парижским публичным домам?» Ну, Папа не лыком шит, умеет от скользких вопросов увернуться. Делает удивленное лицо и говорит: «А что, в Париже есть публичные дома?» И что ты думаешь, коллега? Наутро во всех парижских газетах заголовки: «Первый вопрос Папы Римского на парижской земле: „Есть ли в Париже публичные дома?“».

Горыныч ахнул, хоть ничего и не понял из сказанного, кроме слов «дом», «лицо» и «папа». И то, последнее — в неправильном смысле. А еще ему показалось, что никакого противоречия в рассказе землянина нет…

Брок, между тем, отстранился от уха коллеги и твердо заявил:

— Нет уж. Настоящий сыщик не должен доверять никому и ничему, кроме своих глаз и собственного чутья.

— Что, и мне нельзя? — собрался обидеться Змей Горыныч.

— Я сказал: настоящий сыщик! — воскликнул Брок. — А ты, что ли, игрушечный?..

— Но я — не ты… А ты сказал: своих глаз, собственного чутья!..

— Мы с тобой — одна команда! — пафосно провозгласил землянин. — А значит, должны доверять друг другу как самому себе. Разве нет?

— Да! — обрадовался Змей. Все три пасти его ощерились такими оскалами, что Брок слегка побледнел.

— С твоими улыбками, — сказал он, поежившись, — в кино бы сниматься…

Горыныч не знал, что такое кино, не знал он и то, о каком конкретно кино подумал земной коллега, но всё равно ему стало очень приятно, и он улыбнулся еще шире. Внезапно все улыбки разом погасли, словно по щелчку выключателя. Змей словно прислушивался к чему-то в глубине себя. Как оказалось, именно так оно и было, поскольку, вскинув среднюю голову, он сказал Броку:

— Жена ужинать зовет.

— Откуда ты знаешь? — удивился земной сыщик.

— Она сама сказала… А-а!.. Ты же не в курсе, наверное!.. Мы можем общаться друг с другом. Не все со всеми, а с теми, с кем предварительно законнектился…

— У вас что, телефоны в мозги вшиты?

— Ну, типа того. Только не вшиты, а изначально такой орган в голове имеется. Надо лишь с тем, с кем общаться желаешь, сначала лично встретиться и установить контакт — вступить, так сказать, в связь.

Брок стремительно покраснел:

— А если это мужик?.. Ну, самец то есть…

— А какая разница? — пожал плечами Змей Горыныч. Брок попятился. Змей захлопал веками: — Ты чего?..

— Ну-у… если тебе нет разницы… вдруг ты, того…

— Всё-таки как плохо, что мы с тобой разных видов, — вздохнул Горыныч. — Я тебя порой совсем не понимаю!..

— Ага… — Брок перестал пятиться и задумался. — Так может, если мы разных видов, и в связь тебе со мной вступить не получится?..

— Конечно, не получится!.. Жаль, конечно. Было бы очень удобно.

Брок вздрогнул.

— Не думаю… — пробормотал он.

— Отчего же? — вскинулся Змей. — Представь, мы могли бы общаться на больших расстояниях! Ты бы, например, пошел в морг, а я… еще на какой-нибудь объект… Сэкономили бы времени вдвое.

— Ах, вот ты о какой связи! — облегченно выдохнул землянин.

— Ну да… — начал было Горыныч, но тут до него наконец дошло, что имел в виду Брок. Дракон стал бордовым и пыхнул небольшими языками пламени: — Ну ты даешь!.. У меня просто слов нет!..

— Нет-нет, — стал оправдываться земной сыщик, — ты меня неправильно понял!.. То есть, я тебя неправильно понял!.. Всё-таки разные менталитеты, всё такое… — И, чтобы уйти от неприятной темы, Брок задал вопрос, который и впрямь показался ему интересным: — Но если у тебя с женой есть такая удобная… связь, почему же ты не сообщил ей, что с тобой случилось… оттуда? Ну, где мы с тобой познакомились…

— Оттуда связи не было, — сказал Змей Горыныч, приобретая постепенно нормальную окраску. — Она действует, видимо, лишь в пределах одной планеты.

— Видимо? — переспросил Брок. — То есть межпланетные полеты вы еще не умеете совершать?

— А вы, что ли, умеете?

— Да, — ответил землянин с таким видом, словно именно он и совершил такой полет впервые. — На Луну уже летали, скоро до Марса доберемся…

— Ну, у нас тоже кой-какие работы ведутся! — патриотично воскликнул Горыныч. — Вот и Чучундра моя в том направлении работала… — Тут Змей, видимо, вспомнил, что информация секретная и замолк.

— Кстати, о Чучундре, — подхватился Брок. — Что ты там говорил об ужине?

— Ах, да! Супруга сказала, что они вернулись с драконбола и зовет нас ужинать.

— Это очень кстати, — прислушался сыщик-землянин к урчащему животу. — Заодно и время до ночи убьем. И послушаем наконец протокол допроса потерпевшей. Полетели!

— Надо бы и Сашеньку забрать, наверное, — напомнил Горыныч.

— Да-да!.. И заодно поговорим с потерпевшей лично, если она очухалась. Только недолго — кушать уже и правда хочется.