Но не более того…

Вблизи брошенный завод производил совсем гнетущее впечатление. Ветер с реки крутил пыльные вихри на неприютной площади перед зданием управления, глухо громыхал листовым железом где-то в цехах… Зверев выскочил из «соболя», из БМП выпрыгнул комроты Рылеев. Офицеры кратко переговорили, Зверев кивнул и побежал обратно к мини-вэну.

— Ну что, — сказал он, — вон те ворота — въезд на территорию. Сшибем их к простой матери, а там по обстановке.

БМП развернула башню пушкой назад, взревела, выпустив густой выхлоп, и поперла на ворота. Смяла их легко, точно консервную жесть, крепления вылетели из стен, выдрав вслед за собой несколько кирпичей. БМП прокатилась по воротам и, мятые, искореженные, они распластались поперек пути — «соболю» не проехать.

— Т-твою мать! — ругнулся Мустафин, тормознув.

Створки заднего люка БМП распахнулись, из него повыскакивали бойцы с огнеметами, умело рассредоточились в цепь. Рылеев махнул рукой:

— Оставьте машину там! Идемте сюда, вроде тихо. Вот это, похоже, гараж. — Он указал на длинное строение слева. — А там, дальше, — площадка готовой продукции… Кирпичей силикатных до хрена!

— Ну и хорошо. — Зверев вышел, окинул взором башню, корпуса цехов. — Как интуиция, Леха?

Алексей вслушался в себя — и почему-то вспомнил слова Сабирьянова про автобазу… Он повернулся к эмчеэсовцу:

— Что ты там про автобазу говорил?

— Автобаза? Да вон она, за поворотом! Метров триста оттуда.

Михаил внимательно посмотрел на Алексея:

— Это что… все оттуда же подсказки?

Меркурьев пожал плечами:

— Возможно. Может, там что ценное для нас есть?

Зверев задумался. Разъединять группу казалось ему рискованным… но и чутью Алексея он доверять привык. И принял компромиссное решение.

— Ладно. Давайте так: Меркурьев, Мустафин, Костенко — сгоняйте на эту автобазу. Посмотрите, оцените обстановку и сразу назад. Мустафин за старшего. А решать буду я!

Рылеев окликнул:

— Эй, ну чего вы там? Давай грузиться, здесь и кирпичи, и блоки есть.

— Идем! — крикнул Михаил. — Ну, давайте по-быстрому. Сабирьянов, Рябинин — за мной!

База и в самом деле была рядом. Ворота, дверь проходной — нараспашку, на территории никого. Грузовики стоят рядами, на первый взгляд все целехонькие. «Соболь» на скорости влетел на пустой асфальтовый плац, лихо развернулся, подняв шлейф пыли.

— Как будто порядок! — сказал он.

— Полуприцепы надо смотреть, — догадался Алексей, — блоки лучше на них везти.

— Точно, — одобрил Мустафин, а Костенко лишь носом шмыгнул.

«Ворота открыты, — пробежала мысль, и Алексей напрягся, — неспроста…»

Но на этом мысль и оборвалась.

Глухой взрыв громыхнул невдалеке. И тут же — вой, рев адских глоток. Вспыхнула стрельба.

— Наши!.. — отчаянно вскричал Алексей.

Мустафин так дал по газам, что все чуть не влипли в сиденья. «Соболь» полетел ракетой.

Из-за поворота вздымалось густое пылевое облако, а бешеная какофония стрельбы, воплей и злых выкриков неслась быстрее пыли. Ясно — там схватка. Бой!

«Соболь» пронесся по колдобинам без разбора, с заносом влетел в правый поворот. В лица ударил запах гари. Пламя! А еще…

А еще такое, что у Меркурьева язык отнялся.

На том месте, где был гараж, теперь громоздились руины — куча битого кирпича и разломанных плит, братская могила автомобилей. Над этим и клубилась туча пыли.

— Ни хера себе!.. — потрясенно проронил Костенко.

«Соболь» подлетел к искореженным воротам, все трое выпрыгнули из машины, помчались сломя голову, их башмаки загрохотали по железу…

А бой, похоже, уже закончился.

Пылали, охваченные вязким пламенем, боковая стена и оконные проемы цеха. Огненные выплески из темноты окон были похожи на драконьи языки. БМП, грозно рокоча, попятилась — и сама как дракон вдруг извергла огонь в одно из окон. Оттуда раздался знакомый безумный визг.

Отчетливо несло паленым мясом.

Из-за броневика вывернулся пыльный, грязный Зверев.

— Взрыв! — задыхаясь, крикнул он. — Гараж рухнул, наших подавило!..

В этот миг в глубине цеха рвануло еще раз. Из окон жарко дунуло огнем и пылью. Со страшным громом рухнули какие-то невидимые отсюда огромные механизмы. Михаил припустил рысью.

— Назад! Отходим! Машину уберите!.. Пашка, придурок, назад! Жить надоело?!..

«Живой!..» — облегченно подумал Алексей.

Шустрый Мустафин метнулся обратно, вскочил в кабину, «соболь» дал задний ход. Успели отбежать и пешие. БМП, грохоча, выкатилась на площадку перед заводской конторой, дернулась и замерла…

И — тишина.

Почти абсолютная, неправдоподобная тишина. Лишь урчало жалобно что-то в глубине взорванного цеха.

И вот тогда-то Алексей с совершенной ясностью понял, что здесь произошло. И что под завалами гаража погибли все, и что зомби вблизи нет. Кого сожгли, кого угробило взрывом в цеху, кто удрал…

Наверное, лицо его изменилось, потому что взгляд Михаила на нем запнулся.

— Ты что, Леха? Ну! Что?!

— Кто под завалом?

— Моих восемь! — крикнул Рылеев. Он малость оглох в БМП. — И ваш эмчеэсник!

— Сабирьянов?! — ахнул Меркурьев.

— Надо раскапывать! — закричал капитан. — Может…

— Не надо, — устало сказал Алексей и глянул в синее небо. — Не может.

Мотор старенького КамАЗа натужно рычал, трудно ему было переть в гору тяжесть. Каждую машину нагрузили кирпичом по максимуму, а два обнаруженных полуприцепа приспособили под перевозку блоков. На них ехали Мустафин и Костенко, самые опытные водители. Прочих посадили на грузовики, Рябинину-младшему пришлось рулить «соболем». Экипаж БМП гнал свою машину не в колонне, а сбоку, чтобы в случае чего успеть на подмогу любому.

В случае чего… Этот случай остро ощущали все, каждый ехал в сильнейшем напряжении, и надежда была только на интуицию Алексея — теперь ее признали все, даже скептик Пашка, который, правда, все твердил о «рациональном объяснении». Да с ним никто и не спорил! Есть объяснение, и хрен с ним — нам какая разница. Лишь бы толк был. А он был! Сегодня предчувствие Меркурьева подарило ему ни много ни мало — жизнь.

Правда, не спасло других. Думая об этом, он скрипел зубами и ругательски ругал себя. Расслабился, дурак! Устал, видите ли, за ночь! И вот результат: сам спасся, а товарищей не выручил. Первого предостережения — там еще, на спуске, — не расслышал. Дурак… Все, не имеешь больше права уставать! Вот так, просто и ясно. Один за всех, тогда и все за тебя…

…Когда они втроем отбыли на автобазу, команда Зверева — Рылеева начала изучение местности. Солдаты без труда проникли в гараж, обнаружили там с полдюжины грузовиков, в целости, с полными баками. Сабирьянов не утерпел, бросился туда же. Решили заводить, выгонять машины на погрузку…

Тут-то и ударил взрыв.

Точнее, несколько одновременных взрывов. Зверев был готов поклясться — диверсия! Разумная, спланированная, системная. Рвануло в таких точках, что гараж сложился как карточный домик, погребя под собой и людей и машины.

А из цеха ринулась с ревом толпа зомби. Сколько их было — двадцать, тридцать?!. Считать было некогда. Хорошо, Рылеев оказался на месте! Огнеметные установки БМП хлестнули залпом с правого борта — и уродам пришел мгновенный конец. Кто-то — уверял Зверев — метнулся обратно, в глубь цеха, иные горели, бежали, воя так, что у слабонервного могли б начаться судороги.

Но среди бойцов не было слабонервных. Пашка — тот и вовсе был готов нырнуть чуть ли не в пламя, насилу удержали. Рылеев боеприпасов не жалел, прошелся крест-накрест по окнам огненным мечом, и ни одна тварь не выскочила оттуда, не набросилась на людей…

Меркурьев, выслушав этот рассказ, убедился в точности своих откровений, вздохнул, сказал невесело:

— Значит, это опять была засада. И организованная, продуманная. Заранее заложили взрывчатку, ждали… Все верно: эта гадость умнеет. Правда, сдуру сами на своих же минах и подорвались. То есть программа дает сбои. Но…