Самое серьезное испытание ему выпало пару лет назад. Несколько обдолбанных наркотой зэков захватили двоих контролеров в СИЗО. Закрылись с заложниками в одном из помещений и стали выдвигать нелепые требования — одно другого хлеще. Пока администрация вела с ними переговоры и, таким образом, тянула время, группа спецназа заняла позицию на крыше здания. В это время их товарищи, вооруженные кувалдами, придвинулись к бронированной двери. Чтобы выломать ее, требовался заряд тротила, кувалды предназначались для другого.

По команде спецназовцы начали долбить по двери, вызвав оглушительный грохот, и таким образом отвлекли внимание бандитов. Одновременно двое бойцов — одним из них был тогда еще старлей Сидорчук — спустились по стене вниз, вышибли оконные стекла и бросили внутрь по шумовой гранате. Благо решеток на окнах тут не было. Мгновение спустя, пока преступники были оглушены и приходили в себя, Сидорчук с напарником запрыгнули внутрь, вырубили вооруженных заточками зэков, нацепили на них браслеты и отворили дверь своим товарищам. Тогда обошлось без единого выстрела. Никто не пострадал.

А сейчас полная жопа!

Капитан вытащил рацию и попытался связаться с командирами других отделений.

Один из двух снайперов подразделения спецназа вошел в зону с первой группой. Оценил обстановку и с ходу выбрал удобную позицию — на крыше дежурной части. Во-первых, там имелись выступы кирпичной кладки, за которыми можно было укрыться, но самое главное — прекрасный обзор всей территории промзоны и площади перед зданием администрации.

Оба снайпера из «Волкодава» не спешили менять свои пристреленные СВД — снайперские винтовки Драгунова — на крутые новинки — винтовки ВСС «Винторез» для бесшумной стрельбы. По большому счету, если не обращать внимания на всякие навороты, лучше старой доброй драгуновской снайперки ничего пока не изобрели. Тем более что дальнобойность у нее непревзойденная.

Облаченный в серый камуфляж снайпер из первой группы залег за бортиком, снарядил свою «дуру», изготовился к стрельбе. Как только началась пальба в районе проникновения четвертой группы под командованием капитана Сидорчука, стрелок тут же прильнул к окуляру прицела. Принялся выискивать цель. Заметил на вышке справа палящего по своим автоматчика и уже хотел было срезать его, но спецназовцы из штурмовой группы опередили.

Он переместил взгляд влево, к другой вышке, там тоже уже вовсю шел бой. Вот и тут полная лажа — автоматчик наверху тоже оказался предателем. Огнем из «калашникова» он пригвоздил к земле штурмовавших. Кто-то залег, а две фигуры в камуфляже так и остались лежать без движения. Все, отбегали свое пацаны — тут уж никакой броник не поможет.

Снайпер прицелился, выровнял дыхание и на выдохе плавно надавил на спуск. Бух! — голова врага взорвалась красным фонтанчиком. Удалось снять с первого же выстрела! Стрелок быстро переместился в сторону, выставил перископ и принялся обшаривать окрестности. Пока никого не видно.

Сзади послышался шорох. Он мгновенно перевернулся, выставил оружие перед собой. Отбой — один из омоновцев забрался к нему, видимо, чтобы прикрыть тыл. Снайпер занял прежнюю позицию и уже не видел, как боец городского ОМОНа, словно заведенный автомат, двинулся к нему и, подойдя вплотную, поднял АКСУ и выпустил очередь ему в спину.

Убийца закинул автомат на плечо, наклонился, взял винтовку и залег в позицию стрелка. Через некоторое время раздались выстрелы — пять гулких раскатов подряд.

Батыр вышел первым, за ним тенью скользнул из барака Валера. Присели на корточки, осмотрелись. Вроде путь свободен. Подольский негромко свистнул — наружу начали выползать зэки.

Короткими перебежками, группами по три-четыре человека они направились к забору, разделявшему жилую и промышленную зоны. Батыр заметил, что три барака, где размещались остальные отряды, были заперты. Ну и хрен с ними, не до них сейчас. Тем более публика там особо не боевая — в основном заметенные за взятки гибэдэдэшники да разная шушера из ППС.

До забора добрались без приключений. Ограда была металлической, но их, матерых волков, это не остановило бы. Впрочем, и спецназовские навыки не понадобились: калитка была распахнута настежь, что Батыру не понравилось — словно приглашали их в мышеловку. Но обсасывать это было некогда, сейчас все решала внезапность их марш-броска.

Батыр подозвал троих оперов, махнул им — давайте туда, к площади, чешите. Те молча кивнули и только ломанулись к «аулу» — к зданию администрации, как распоровшая тишину длинная очередь срезала их.

— Рвем когти! — уже не таясь, заорал бывший собровец и зигзагами побежал через площадь.

Валере повторного приглашения не понадобилось. Он мигом рванул вслед за бугром. Снова застрочил автомат сверху («С вышки стреляют, гады», — промчалась мимо его сознания мысль) — еще двое полегли. Остальным удалось добежать до угла здания, спрятаться.

Батыр подал знак — за мной и стал подкрадываться ко входу. Когда добрался до двери, дернул на себя — та была заперта. Обломчик, господа, маленький такой обломчик. Благодаря ему тут мы все и поляжем.

И, словно в противовес его мрачным мыслям, загремел засов и тяжелая дверь подалась вперед. Спецназовец Валера-убийца опередил его. Прыгнул вперед, рванул дверь и одним ударом сшиб человека за нею. Осужденные из отряда номер пять просочились внутрь.

Валера с Батыром рассматривали человека, лежащего на полу, и не верили своим глазам: это был не кто иной, как самый главный кум — начальник оперчасти на зоне. Да еще весь увешанный стволами. Вот это называется: фортуна повернулась передом!

Башкир толкнул подельника в бок, довольно скаля зубы: ну, что я тебе говорил?.. Абдульманову было чему радоваться — что бы там ни творилось на их зоне, здесь они в большей безопасности, чем в сраном бараке. Дом, конечно, не крепость, но продержаться в нем можно довольно долго. Должны быть тут и запасы провианта, а главное — оружие. Знал башкир о той заветной комнате — и стволы на опере подтверждали его мысль.

Так, ну, за дело. Воды надо побольше набрать — пока есть, а то еще отрубят вместе с электричеством, когда оклемаются и обложат их. А так все ничего: дверь — броня, на всех окнах решетки. Можно жить. Да вот еще заложник до кучи нарисовался.

Они подняли майора с пола, освободили от оружия, заковали в наручники. Бережно поддерживая под локоть — заложник им нужен живым и невредимым, отвели в ближайший кабинет и усадили на стул.

— Слышь, майор, — дружелюбно обратился к куму Батыр, — колись давай, че тут творится такое?

Слепян сумрачно покосился на зэка, промолчал.

— Не-ет, — протянул башкир, ласково улыбаясь, — так не пойдет, абзей. Ты или запоешь соловьем, или я тебя сейчас пошинкую, зажарю и съем. Ты же знаешь, кто в нашем строгаче чалился. Нам терять уже нечего. Вон, спроси его, — он кивнул в сторону примостившегося у окна кореша, — я прав, да, Валера-убийца?

Опер посмотрел на него, перевел взгляд на вроде безучастного к происходящему спецназовцу и все понял: ловить ему с ними было нечего. Это даже не матерые урки, нет, а люди, можно сказать, военные. И поступают с противником тоже по-военному. А сейчас они вышли на войну.

— Ладно, слушайте…

Когда выложил все, что знал, те двое переглянулись. Батыр кивнул корефану — выйдем.

— Это че — крышняк у него поехал, что ли?

— Вряд ли, — мотнул головой Подольский, — похоже на правду. Вспомни того «филина» бешеного. Сам же его резал, а ему хоть бы хны. И с хера ли он наших четверых покрошил?..

— Ну так, мы-то знаем, что побег — это фуфло. И бунт тоже. Тогда… — Батыр почесал небритую щеку. — В общем, че-то я не допер малость. Все тут нарики, что ли? Или не поделили хабар?

Валера задумался на мгновение, хотел было ответить, но тут до них донеслась настоящая канонада — снаружи завязался бой. Они кинулись к окнам, осторожно выглянули. Конечно, ничего особо не разглядели, но, судя по всему, начался штурм. А это значит, прибыл спецназ — тот самый, зоновский. Но вот кто с кем воюет — этого было не понять.