Зато за время совместной работы им удалось принять новое пенсионное уложение, направленное на сохранение положительной демографической динамики. В соответствии с ним государственная пенсия родителей напрямую зависит от заслуг, достижений и уплаченных налогов воспитанных ими детей. При наличии нескольких детей пенсии складываются.

Народ сообразил быстро. Через год у детских домов и сиротских приютов не было отбоя от желающих усыновить, удочерить или оформить опекунство. Отечественных сирот расхватали как горячие пирожки, а обделенные бездетные потянулись в поисках неприкаянных бездомных ребятишек за границу. Ну и слава богу! Много детей не бывает. Нам еще Дальний Восток и Крайний Север заселять.

Самолет сделал круг над Казанью, нырнул вниз, будто хотел ткнуться носом в зеленый лесной ковер, но в последний момент передумал, скользнул над самыми кронами, подпрыгнул на невидимых кочках и покатился по грунтовой полосе, отфыркиваясь двигателями, будто морж после купания.

На взлетном поле было шумно, как на базарной площади перед праздником. Казань – удобный транзитный перекресток для нового крылатого транспорта. На юг до Багдада и Медины, на восток до Харбина и Владивостока, на запад до Одессы и Вильно торили дорогу солидные, степенные «Ильи Муромцы» и юркие быстрокрылые «Алеши Поповичи». Третий богатырь, «Добрыня», в силу своей специфики обретался только на водоемах и был первым гидросамолетом, сразу попавшим на военную службу. Впрочем, и первые два богатыря тоже делали свои последние гражданские рейсы. Мобилизационный приказ уже подписан.

– Иосиф! Ты ли?!

На взлетном поле, расставив руки, будто демонстрируя результат удачной рыбалки, стоял герой сражения в Персидском заливе командир батареи поручик Жуковский. Точнее, уже не поручик и даже не артиллерист.

– Да никак капитан авиации? – вздернул брови Иосиф.

– И ты уже не вольноопределяющийся, – хохотнул летчик.

– Ну да, определился вроде… – улыбнулся викарий.

– Вот и я тоже! Мне уже самоходный дивизион давали под команду, но как увидел это чудо, – Жуковский махнул перчаткой на новенький биплан, – так и понял: погиб я для артиллерии! Правда, в воздухоплавательную академию приняли с понижением в чине, несмотря на все боевые заслуги. Но, веришь, ни одного дня не жалел. С тех пор и летаю.

– С Уточкиным служите?

– Да, а до этого с Красиным! Леонид Борисович сейчас в Америке, мотается от побережья к побережью – роет носом землю, ищет таланты, гребет всех, кто имеет хоть какую-то ценность, и переправляет в наши академгородки… Прости, Иосиф, мне уже на взлет отмашка. Пора! Рад был свидеться…

Мягкий июньский день клонился к закату. Генеральный секретарь Главного политического управления Иосиф Джугашвили присел на теплую траву, привалился спиной к самолетному шасси и прикрыл глаза. Надо постараться хотя бы немного отдохнуть. Последний мирный день. Потом будет недосуг.

Завтра начнется… Грохот пушек, кровь, пот, вонь сгоревшего пороха и растерзанных тел. Оскалившиеся легионы «цивилизаторов» в очередной раз накатят как океанская волна, чтобы разбиться о ненавистную им твердыню, схлынут, оставляя на просторах Отечества выбитые зубы, обгаженные портки и лохмотья собственной спеси. Защитники, отложив оружие, в который раз возьмут в руки мастерки, чтобы чинить и восстанавливать порушенное нашествием «наших западных партнеров». И так без конца. Раз за разом, столетие за столетием.

«Все это ляжет на плечи русского народа. Ибо русский народ – великий народ. Русский народ – это добрый народ. У русского народа ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям. Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Потому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него можно положиться в любую беду. Русский народ неодолим, неисчерпаем»[342].

Политические идеи, озвученные в книге

Ответственность чиновников как основа функционирования государственного аппарата

– Вам нужен честный, исполнительный и, главное, ответственный чиновник или поговорить о таком? Земский собор может долго и нудно его обсуждать. А создать, воспитать, организовать может только сильная, централизованная и жестокая власть. Жестокая! Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю?

Я имею в виду элементарную ответственность за свои действия, Александр Иванович, как необходимое условие существования государства. Это готовность чиновника к негативным последствиям своих просчетов, не говоря уже про преступления. Вы видели когда-нибудь строителя моста, который становится под опорой во время испытания на прочность? А я видел! Это и есть пример высшего проявления ответственности. Он готов умереть, если допустил ошибку!

Вот и чиновники должны точно так же отвечать за результат своей работы… Они должны постоянно стоять под опорами построенного ими моста! Они должны там жить! Если этого нет, то власть, которую они представляют, стремительно деградирует и гарантированно погибает в борьбе с конкурентами…

Дворяне возникли именно как служивое сословие, сиречь чиновники, – продолжал император, – и дворянская честь предполагает бросать перчатку обидчику и пускать себе пулю в висок в случае осознания собственного позора. Но факт мздоимства и казнокрадства среди дворян почему-то не считается оскорблением, позор которого смывается кровью… А ведь это оскорбление конкретным чиновником всего служивого сословия… Из-за одной паршивой овцы будут считать паршивым все стадо. Но оно глухо, немо и озабочено сохранением своих привилегий.

И знаете, что в результате произойдет? Ему бросит перчатку другое сословие, и в этой дуэли уже не будет ни правил, ни секундантов, а только тотальное истребление. Впрочем, вы же изучали историю и знаете, как славно поработала гильотина в революционной Франции? Думаете, Россия избежит подобной чистки? Я считаю, что нет…

Заставлять человека делать то, что он делать не хочет, долго, хлопотно и малопродуктивно. Легче изменить условия, при которых он сам сделает то, что от него требуется. Однако что вы вообще понимаете под управлением? – прищурил император глаза, еле видные под бинтами.

– Распоряжения, приказы, контроль над их выполнением…

– Управление, уважаемый Александр Иванович, это прежде всего план, где написано, куда вы хотите попасть и каким образом. А во вторую очередь это ресурсы: время, деньги, машины и, главное, люди. Кадры решают все! А когда люди перестают быть толпой и становятся ресурсом? Когда они реагируют и действуют предсказуемо, что есть первый признак организации…

Ну а теперь вернемся к политике. Итак, у нас есть цель. Я ее озвучил, и вы меня поддержали. Мы даже сошлись в способе достижения этой цели – через прививку ответственности перед Отечеством чиновникам и вообще всем, кто своими действиями на политику влияет. А теперь вопрос: какая организация все это будет делать? Кто будет осуществлять разработку планов, обеспечивать их ресурсами и, как вы правильно заметили, отдавать приказы и контролировать их выполнение?

О веротерпимости и взаимодействии конфессий

– Для того чтобы этот документ не остался пустой декларацией, представители каждой конфессии составят список действий и заявлений, которые они считают неприемлемыми и оскорбительными, а представители остальных конфессий дадут письменное обязательство воздерживаться сами и удерживать единоверцев от указанных действий и заявлений. Вторым обязательным условием окончания совещания является учреждение Российской духовной академии с числом факультетов, равных числу конфессий, и набором единых для всех факультетов предметов, необходимых для единообразного понимания отечественной истории и текущих задач, стоящих перед государством, а значит, перед каждой конфессией отдельно…