Коробейников проверил в револьвере обойму.

— Пойдемте на пароходы. Надобно остановить погрузку.

Куликовский поднял руку:

— Погодите, господа. Я сейчас соберу на «Соболе» коммунистов. Скажу: к нам на помощь из Якутска прибыли люди. Надо как можно скорее закончить погрузку. А когда все соберутся, тут мы их, голубчиков…

Стоял тихий осенний солнечный день. Густые кусты тальника, которым поросли берега Майи, пожелтели и напоминали теперь издали красноватые пушинки на брюхе лисы-огневки. В воздухе летала паутина.

На погрузке продолжали работать те же десять коммунистов. Они выбились из сил, но грузы медленно убавлялись на складе. На своих плечах надо было перенести триста тысяч пудов. А подмоги ждать неоткуда.

К пристани подошел повеселевший Куликовский и сообщил приятную новость: из города прислали подкрепление — десять человек.

— Приходите на «Соболь», — пригласил он коммунистов. — Распределим людей по пароходам и — бог в помощь.

Грузчики, запыленные, усталые, поднялись на палубу «Соболя». Каждому не терпелось узнать, что делается в Якутске. Может быть, есть вести от родных.

— Здравствуйте, товарищи, — поздоровались они со стоявшими на палубе и уселись в кучку, наслаждаясь внезапной передышкой.

Торговый инспектор оглядел свою команду и, повернувшись к приезжим, сказал:

— Мы все налицо.

Переодетые офицеры настороженно молчали, сжимая в карманах рукоятки револьверов. Некоторые из них были переодеты в матросов.

— Ну что, доигрались? — гаркнул Коробейников и, выхватив револьвер, выстрелил в воздух. — Руки вверх!

Коммунисты в замешательстве вскочили.

Началась потасовка. Сухо защелкали выстрелы.

— Мерзавцы! — кричал рослый грузчик, вцепившись в Коробейникова. Тот свалил его выстрелом в упор. Еще трое коммунистов были убиты на палубе. Двое, выбросились за борт. По ним открыли стрельбу. Остальных четверых смяли, связали по рукам и ногам.

— Гад, предатель! — кричал пожилой грузчик с небритым лицом, обращаясь к Куликовскому. — Как я тебя раньше не раскусил?..

— Заткните ему глотку, — угрюмо бросил Коробейников.

Расстреливали их в упор и связанными бросали за борт…

А вечером офицеры пировали, громко восхваляя друг друга. Утром, опохмелившись, провели первый «военный совет».

— Итак, господа, что же дальше? — спросил Коробейников.

— Будем воевать с большевиками, — бодро ответил за всех Филиппов.

— Для этого нужны силы. А мы не располагаем ни оружием, ни людьми. Где обещанные воины? Я готов повести их на Якутск.

— Люди будут, господа, — заверив Куликовский. — А вот оружие надо раздобыть.

— Где и каким образом? — Корнета раздражал самоуверенный тон торгового инспектора.

— Нужно отправить человека во Владивосток к господину Меркулову, — ответил Куликовский. — Попросить хотя бы полуроту солдат, сотни две винтовок и патронов, сколько сможет.

— На Меркулова плохая надежда, — не скрывая раздражения, возразил Коробейников. — У него самого каждый патрон на счету, не говоря уже о винтовках. И солдат он не даст, ни одного.

— А почему бы нам, господа, не снестись с японцами? — картавя сказал капитан Канин. — Они продадут нам и оружие и боеприпасы.

— Но к Меркулову все-таки стоит обратиться, — стоял на своем Куликовский.

— Вот и отправляйтесь к нему сами, если вы так уверены, что он нам поможет, — тоном приказа сказал Коробейников. — Если во Владивостоке ничего не выгорит, поезжайте к японцам. Постарайтесь подписать контракт на доставку винтовок, патронов гранат. Не скупитесь, обещайте им златые горы. А вы, господа Филиппов и Прокофьев, будете вербовать якутов в повстанческую армию. Кстати, какое мы дадим ей наименование?

Один из офицеров то ли в шутку, то ли всерьез предложил:

— Армия братьев во Христе.

На самодовольном лице Коробейникова мелькнула улыбка:

— Не годится.

— Якутская повстанческая освободительная армия, — торжественно провозгласил Филиппов.

— А что, господа? По-моему, неплохо! — поддержал торговый инспектор.

Коробейников утвердительно кивнул.

— Якутская повстанческая армия освобождения от большевиков. Согласны, господа?

Все были согласны.

— Теперь условимся насчет субординации. Я имею в виду обращение между чинами. Сохраним «ваше благородие» и прочее, или не нужно гусей дразнить?

Капитан Канин кашлянул и встал:

— Я полагаю, что не следует возвращаться к тому, что было. К офицерам обращаться: «господин прапорщик», «господин поручик», «господин капитан» и так далее. А к низшим чинам — «мой брат». Нужно учитывать новые обстоятельства.

Канин родился в Якутии в семье русского землевладельца. Летом в 1914 году его взяли в армию и послали на западный фронт. Полковое начальство обратило внимание на храброго солдата-сибиряка, направило его в школу прапорщиков.

Следующее повышение новоиспеченный офицер получил уже в колчаковской армии. Рьяному служаке был присвоен чин капитана.

Предложение капитана Канина — называть офицеров «господами», а низшие чины «братьями» — не вызвало возражений.

К середине октября Коробейников навербовал в свою банду более трехсот человек. Он с нетерпением ждал возвращения Куликовского, хотя и не очень верил в успех его поездки во Владивосток и Японию.

Вернулся Куликовский в Нелькан злой и расстроенный.

— Меркулов не дает ни одного солдата, ни одной винтовки, — доложил он.

— А что я вам говорил? — перебил его Коробейников. — У него снега зимой не выпросишь. Мужик, тупица!.. Ну, а японцы?

— Японцы заявили, что готовы подписать с нами договор на доставку оружия и боеприпасов за пушнину и золото, но только в том случае, если мы создадим правительство.

— Хитры макаки! Вывернулись. Правительство… — Коробейников пробормотал ругательство.

— А по-моему, японцы подсказали нам превосходную идею, — сказал Куликовский. — Почему бы нам не создать свое правительство?

— Какое правительство? Где?.. — взорвался корнет. — А где территория, столица, армия, валюта? Кто признает наше правительство?..

Капитан Канин наморщил лоб, о чем-то думая:

— А если мы очистим от большевиков хотя бы улусов пять-шесть? Для начала.

— Для начала и это неплохо, — согласился с ним Коробейников и зашагал по комнате. — Потом можно будет создать что-то вроде учредительного собрания и сформировать кабинет. А что, друзья, чем черт не шутит?.. Без министров, выходит, никак нельзя!..

В комнате одобрительно зашумели.

— Но надо действовать, господа! Как вы собираетесь очистить улусы?..

Федорка Яковлев, сидящий у самого входа, осмелился подать голос:

— Поднять восстание… В каждом улусе!..

— Он прав, — откликнулся Филиппов. — Именно в каждом улусе!.. Опереться на надежных людей, подговорить недовольных. В Петропавловском обитает купец Галибаров, человек горячий и благородный. Его любит население, живущее по Майе и Алдану. Этот все может!..

Федорка опять зашлепал губами:

— А в Олекминском округе купец Шарапов развернется. Человек тоже надежный. Я его знаю.

— Беру на себя три улуса: Баягантайский, Таттинский, Ботурусский. Там найдутся свои люди! — сказал Куликовский.

— Прекрасно, господа, прекрасно! — радовался Коробейников. — Надо немедленно разослать нарочных. Итак, кто едет в Петропавловск, к господину Галибарову?

— Позвольте мне, — предложил свои услуги Прохор. Похоже было, что он боится, как бы не послали другого.

— Больше желающих нет?

Таких не оказалось.

— Езжайте. — Корнет величественно махнул рукой.

— А я съезжу в Олекминский округ! — бухнул Федорка и встал.

— Зачем так далеко? — Коробейников поморщился. — Сперва поднимем близлежащие улусы.

Филиппов поддержал Федорку:

— Пусть съездит, коли уверен в успехе. Надо везде заручиться.

В тот же день гонцы «повстанцев» отправились в путь.