«В СТО РАЗ НИЖЕ⁈ Из лопуха и золы⁈»

– Но как это возможно? – выдохнула она.

Он начал объяснять про молекулярные трансформации и направленные агенты, и Дарина поняла: перед ней стоит не просто могущественный маг. Перед ней стоит человек, который понимает саму суть реальности на уровне, недоступном обычным людям.

«Для него происходящее не просто какая‑то магия, он словно… переписывает законы природы».

Когда он протянул ей инфокристалл с рецептами, руки Дарины дрожали.

– Налаживай производство.

«Я… я буду работать с такими технологиями? Он доверяет МНЕ такие секреты?»

– Я понимаю, – прошептала она. – Но это же… революция.

Когда он ушел, Дарина осталась стоять в лаборатории, сжимая кристалл. В груди горел огонь восторга и благоговения.

«Я думала, что служу просто могущественному человеку, а оказывается, я служу гению, который превосходит всех алхимиков мира вместе взятых. И он… он учит меня. Меня! Выбрал меня для этого!».

Впервые в жизни она поняла, что значит быть по‑настоящему нужной.

Период хаотичного становления сменился отлаженной рутиной.

«Стражи Эдема» работали как единый организм. К воротам «Эдема» все так же тянулась очередь из отчаявшихся изгоев. Благодаря этому численность Стражей выросла с первоначальных до десяти нескольких элитных отрядов по двенадцать бойцов в каждом.

Теперь они зачищали не один, а три‑четыре нестабильных Разлома в неделю. Их доктрина «пришел, забрал, ушел» была отработана до совершенства. Резонансный сканер Алины предсказывал прорыв, «Стражи» прибывали на место за час до его открытия, разворачивали полевой штаб, входили, извлекали необходимые артефакты и компоненты и исчезали задолго до того, как неповоротливая машина Гильдии успевала даже объявить тревогу.

Не меньшая революция произошла и в медицинском крыле. Дарина больше не была просто целителем. Она стала главой целого научно‑производственного комплекса. Ее скромный медблок превратился в лабораторию, где она, используя знания, данные ей мной, творила настоящие чудеса.

Используя «чудо‑овощи» с плантаций, хитин тварей из Разломов и свою магию Света в качестве катализатора, она наладила массовое производство эликсиров, которые превзошли по эффективности все столичные аналоги. «Стражи» теперь шли в бой с инъекторами, наполненными регенераторами, способными за минуту затянуть рану, которая раньше требовала бы долгого лечения. Они дышали в ядовитой атмосфере Разломов через фильтры, пропитанные ее составами. Их сопротивляемость к магии и псионическим атакам выросла втрое.

Впервые за долгое время я чувствовал нечто похожее на покой. Нечто похожее, потому что я вдруг почувствовал странный психический шум из внешнего мира.

– Ваше Темнейшество, – прозвенел рядом со мной мелодичный, но на этот раз лишенный сарказма голос. Моя фея‑ИИ материализовалась из воздуха, ее крошечное личико было необычно серьезным. – Я фиксирую странные колебания на внешнем периметре «Кокона».

– Отфильтруй, – лениво бросил я, не отрывая взгляда от своего сада.

– Это не информационный шум, который можно отфильтровать, – настойчиво продолжила она. – Это массивный, неконтролируемый выброс хаотической энергии примерно в двадцати километрах отсюда. Он создает мощные помехи, которые влияют на стабильность лей‑линий, питающих наши барьеры.

Я медленно повернул голову. Вот это уже было интересно. И раздражающе.

– Проще говоря, – добавила фея, увидев, что я наконец обратил на нее внимание, – тот ураган, что разбушевался за пределами нашего рая, начинает раскачивать его фундамент. Ваши цветочки могут начать увядать.

Долго ждать не пришлось. Вскоре в саду появилась Алина, ее обычно спокойное лицо выражало обеспокоенность. В руках у нее был планшет.

– Господин, – обратилась она ко мне, – у нас странная ситуация. В двадцати километрах к северу от города зарегистрирован новый Разлом.

– И? – спросил я со спокойствием, отпивая немного чая из чашки. Лебедеву удалось отыскать небольшую партию «Серебряных игл».

– Этот другой, – Алина активировала голографическое изображение. В воздухе появилась карта региона с пульсирующей красной точкой невиданных размеров. – Энергетическая сигнатура на порядок выше всего, что мы регистрировали ранее. Он создает атмосферные помехи в радиусе ста километров.

– Масштаб? – спросил я.

– Класс B+, возможно – выше. Нестабильный. Из него выходят организованные группы тварей, которые атакуют не хаотично, а по какой‑то системе.

– Ой‑ой‑ой, – прозвенел голосок феи рядом. – А это уже серьезно, Ваше Темнейшество. Такие Разломы обычно требуют вмешательства столичных сил.

– Гильдия реагирует? – спросил я у Алины.

– Они мобилизовали все доступные силы. Плюс столичные кланы прислали свои элитные отряды «для оказания помощи». – Она сделала паузу. – Но судя по перехваченным переговорам, дела идут не очень хорошо.

Я молча смотрел на пульсирующую красную точку на карте.

Похоже, пока эта «язва» существует, о тишине можно забыть.

Отряд Георгия «Стальные соколы» считались лучшими из лучших в местном отделении Гильдии – закаленные ветераны, чья репутация была выкована в десятках успешных операций. Сам Георгий, прагматик до мозга костей, был живым воплощением старой гвардии: он верил в дисциплину, опыт и четкое выполнение приказов.

Георгий как раз пытался объяснить своему интенданту, почему списание трех треснувших щитов – это не «расточительство», а «необходимая мера безопасности», когда оглушительно завыла сирена общей тревоги.

– Да что там опять стряслось? – проворчал интендант, недовольно глядя на мигающие красные лампы. – Третья тревога за неделю. Совсем твари распоясались.

Но Георгий уже бежал по коридору в оперативный штаб. Он видел панику на лицах дежурных операторов и понимал – что‑то идет не так.

– Докладывай! – рявкнул он, подбегая к главной консоли.

– Разлом, командир! – выдохнул молодой оператор, его пальцы дрожали над панелью. – В Горном Хребте. Сигнатура… она зашкаливает. Предварительный класс – B. Может, даже выше.

Георгий почувствовал, как по спине пробежал холодок. Класс «B». Это означало, что им придется столкнуться с чем‑то, что способно стереть с лица земли все в ближайшей округе.

– Общая мобилизация! – его голос прозвучал резко, прерывая панику. – Всех свободных бойцов – в строй! Это не учебная тревога!

И начался тот самый бюрократический ад, который Георгий ненавидел больше, чем любую тварь из Разлома. Связисты отчаянно пытались дозвониться до командиров других отрядов, которые были разбросаны по всему городу. Транспортный отдел доложил, что два из трех тяжелых БТРов на плановом техосмотре. Оружейники не могли выдать спецбоеприпасы, потому что начальник склада ушел на обед и запер арсенал.

Прошел час беспомощной суеты, пока где‑то в горах разрасталась экзистенциальная угроза. Наконец, сводный отряд, кое‑как собранный из его «Соколов» и других местных групп, был готов и выдвинулся к разлому.

Когда они прибыли на место, их встретила картина из худших кошмаров ветерана.

Разлом представлял собой огромную, пульсирующую трещину в реальности – почти сто метров в ширину. Из него валил багровый туман, а воздух вокруг дрожал от искажений пространства. Но это было не самое страшное в данной ситуации.

Твари выходили группами. Не безумными ордами, как обычно, а отрядами. Бронированные, похожие на носорогов существа шли в авангарде, прикрывая стаи мелких, быстрых хищников, которые обходили с флангов. А над ними кружили летающие, похожие на скатов твари.

– Боги… – прошептал заместитель Георгия, глядя в бинокль. – Они что, воевать по учебнику научились?

– Огонь! – скомандовал Георгий, понимая, что промедление смерти подобно. – Огонь из всех стволов! Не дайте им выйти из ущелья!