Они выглядели так, словно только что выехали из самого сердца Разлома, и от них исходила аура неприкрытой, смертельной угрозы.

Их сопровождали несколько полицейских машин, но они держались на почтительном расстоянии, их водители с ужасом смотрели на этих закопченных монстров.

Бронетранспортеры с лязгом остановились. С шипением открылись десантные люки, и на площадь высадился отряд. На них не было блестящих доспехов.

«Стражи» были одеты в тяжелые тактические экзоскелеты, покрытые вмятинами, царапинами и засохшей кровью тварей. Суровые, безмолвные и невероятно жесткие, они двигались с эффективностью боевых машин, занимая периметр.

Толпа горожан, до этого гудевшая, замолчала. Все, от простолюдинов до аристократов, просто прихренели от увиденного.

В номере отеля Патриарх Орлов и его жена в шоке смотрели на экран.

– О, предки… что это за звери? Александр, это… это его личная гвардия? – прошептала Орлова.

– Я не знаю… Я думал, это просто наемники… Но они… они выглядят так, будто только что вернулись из преисподней.

Наконец, из подъехавшего следом черного автомобиля вышел сам Кассиан. Он был одет простой темный костюм, никаких регалий или украшений. Его лицо не выражало ничего, кроме легкой скуки, словно он прибыл на рутинное деловое совещание, а не на суд, который мог стоить ему жизни.

Он окинул взглядом площадь, переполненную журналистами, любопытными и охранниками, и его губы едва заметно изогнулись в усмешке. Затем он направился к входу к отелю неспешным, уверенным шагом человека, который точно знает, куда идет.

– Посмотрите на него, – тихо сказал один из советников. – Он выглядит так, словно приехал не на суд, а на прогулку.

Патриарх Орлов отвернулся от экранов. Он увидел абсолютную уверенность. В то время как кланы привезли на этот суд армии, чтобы показать свою мощь и запугать противника, Воронов привез тех, кто этим армиям будет вытирать сопли и кормить с ложечки.

В этот момент старый аристократ впервые по‑настоящему осознал, в какую опасную игру он ввязал свою семью. И самое страшное – он до сих пор не знал, на чьей они стороне.

Центральная площадь столицы напротив роскошного отеля «Золотая Корона» была заполнена людьми. Репортеры всех крупных изданий империи, любопытные горожане, представители различных кланов – все собрались, чтобы стать свидетелями прибытия самого обсуждаемого человека последних месяцев.

Кортеж Кассиана появился на площади точно в назначенное время. Резкий контраст с парадными лимузинами кланов был разительным – три бронетранспортера матово‑черного цвета, покрытые шрамами от когтей, следами кислотных ожогов и другими повреждениями. Машины выглядели так, словно только что вернулись из боя.

Из транспортеров вышли «Стражи» – дюжина людей в тактической броне того же матово‑черного цвета. Никаких гербов, никаких украшений – только функциональное совершенство. За ними появился сам Воронов в простом темном костюме, выглядящий скорее как успешный бизнесмен, чем как легендарный Хозяин «Эдема».

На улице простые люди, узнавшие о его прибытии, расступались с интересом разглядывая прибывших. Для них Кассиан уже стал своеобразной новостью, которая сошла со страниц новостных лент. Они шептались, показывали пальцами на следы от когтей на броне и толкали друг друга, пытаясь получше разглядеть человека, который в одиночку бросил вызов всей системе.

Совсем иная атмосфера царила в роскошном, залитом светом лобби отеля. Здесь собралась «золотая молодежь» – отпрыски младших ветвей Великих Кланов. Они завистливо обсуждали Воронова, его непостижимую силу, его дерзость, но в то же время злорадствовали, предвкушая его унижение.

– Посмотрите на него, – прошипел молодой Лисицын, глядя сквозь панорамное окно на матово‑черную броню «Стражей». – Притащил в столицу своих головорезов. Думает, это произведет впечатление?

– Он просто варвар, которому случайно досталась сила, – с презрением ответила ему молодая наследница торгового клана, поправляя бриллиантовое колье. – Но сегодня наш мир покажет ему его место. Отец говорит, что ритуал не оставляет шансов.

Они побаивались его, это чувствовалось в том, как они инстинктивно отступали от окон, когда из машины вышел сам Воронов, но их страх был смешан со сладким предвкушением расправы. Они были уверены, что Система, их Система, вот‑вот раздавит этого выскочку.

В лобби отеля их уже ждала толпа. Репортеры навели камеры, представители младших ветвей Великих Кланов заняли стратегические позиции, едва скрывая ухмылки предвкушения. Все знали, что должно произойти.

Кассиан со своей свитой подошел к стойке регистрации. Управляющий отелем – пожилой мужчина с безупречными манерами – был бледен от страха, но явно выполнял чужие приказы. Он поклонился, стараясь не смотреть Кассиану в глаза.

– Господин Воронов, – начал он дрожащим голосом, – боюсь, произошла ужасная ошибка. Все забронированные для вас номера… как и вообще все номера в отелях высшего класса столицы… неожиданно оказались заняты из‑за экстренного закрытого мероприятия.

По лобби прокатилось еле сдерживаемое хихиканье. Камеры репортеров жадно фиксировали каждое движение, каждое выражение лица Воронова, который, казалось, даже не заметил унизительности ситуации.

– Понимаете, – продолжал управляющий, промокая платком внезапно вспотевший лоб, – делегация Восточного Торгового Союза внезапно прибыла на переговоры…

Он сделал едва заметную паузу и слегка наклонился к стойке, понижая голос так, чтобы его все еще слышали, но это выглядело как доверительная информация, а не как официальное заявление.

– Я, конечно, сразу же попытался найти для вас альтернативу. Лично обзвонил «Империал», «Платинум Палас», «Резиденцию Сокола»… Господин Воронов, я работаю в этом бизнесе тридцать лет, но никогда не видел ничего подобного. Буквально за последний час каждый свободный люкс в радиусе пяти километров был выкуплен. Говорят, для нужд той же делегации… Такое невероятное стечение обстоятельств… право, не знаю, что и сказать…

Алина и Глеб переглянулись. Они, в отличие от ухмыляющихся аристократов, мгновенно поняли, что это было. Это было предупреждением. Старый управляющий, рискуя навлечь на себя гнев всемогущих кланов, только что тайно сообщил им: «Даже не пытайтесь звонить. Все пути отрезаны. Это тотальная блокада».

Один из аристократов – молодой человек в дорогом костюме – достаточно громко прокомментировал:

– Какая неудача! Похоже, великому герою Воронцовска придется искать ночлег где‑то еще.

– Или ночевать на улице, – добавил другой. – Как простолюдин.

Голоса рядом тут же захихикали.

Репортеры начали переглядываться, предвкушая скандал. Некоторые уже строчили заметки о том, как «столичная элита унизила провинциального выскочку».

Наступила напряженная тишина. Все ждали реакции Воронова – взрыва ярости, требований, угроз.

Но он остался абсолютно спокоен, и даже удостоил управляющего едва заметным кивком, давая понять, что его сообщение получено и оценено.

Кассиан медленно оглядел лобби, его взгляд скользнул по смеющимся лицам аристократов, затем остановился на объективах камер. На его губах не было ни тени раздражения или смущения.

– Восточный Торговый Союз, – повторил он задумчиво. – Понятно.

Камеры жадно фиксировали каждую деталь происходящего.

Кассиан выслушал все комментарии с выражением человека, который наблюдает за чем‑то слегка занимательным, но не особенно важным. Затем он обратился к управляющему:

– Уточните, пожалуйста, – других вариантов размещения действительно нет?

– Боюсь, что нет, господин Воронов, – ответил управляющий, с трудом скрывая облегчение от того, что скандала не произошло. – Все отели высшего класса заняты полностью.

– Понятно, – кивнул он. Затем он повернулся к собравшейся публике и произнес с той же невозмутимостью, с какой можно было бы обсуждать погоду: