– Это… это невозможно, – прошептал он, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

Рядом с моим ухом материализовалась фея‑ИИ, с довольной улыбкой наблюдая за происходящим.

– Бесплатный пробник, – прозвенел ее голосок. – Отличная маркетинговая стратегия, Ваше Темнейшество. Он на крючке.

Эффект продлился всего несколько секунд. Затем боль медленно вернулась, но Антон уже получил доказательство. Он знал, что исцеление возможно.

На его измученном лице впервые за долгие годы появилось выражение невероятной надежды.

– Решай, – сказал я. – Оставайся здесь, в этой дыре, и медленно умирай. Или иди со мной и снова стань тем, кем должен быть.

Утреннее солнце пробивалось сквозь листву, превращая дорожки сада в мозаику света и тени. Я сидел в любимой беседке, окруженный ароматом цветущего жасмина, и обдумывал недавнее пополнение в рядах моих людей.

Антон «Молот» – ветеран, чья репутация гремела по всей Империи еще до того, как проклятая магия превратила его в инвалида. Стратегически его вербовка была безупречна: опытный воин, знающий тактику охотников, человек с личной местью к системе. Идеальное приобретение.

Если бы не одно «но».

– Спешу доложить, Ваше Угрюмейшество, – прощебетал знакомый голосок рядом с ухом. Миниатюрная фея‑ИИ зависла в воздухе, сверкая радужными крыльями. – Полная регенерация магической нервной системы вашего нового солдатика обойдется примерно в ноль целых восемь десятых процента вашего текущего резерва энергии.

Я прикрыл глаза, подсчитывая. Восемь десятых процента – это лишком дорого для одного человека, каким бы ценным он ни был.

– Вы уверены, что этот сломанный вояка стоит того? – продолжала фея с едкой насмешкой. – Может, проще найти другого ветерана? Менее поврежденного?

– Молчи, – буркнул я. Фея была права – расход энергии неоправданно велик. Вот что значит использовать силу вне своей основной специлизации, эффективность слишком падает. Но если я не могу позволить себе сделать это лично, тогда нужно искать альтернативное решение.

Шаги по гравийной дорожке прервали мои размышления. Глеб приближался к беседке, и по его походке я понял – новости неприятные.

– Господин, – он остановился в положенном метре от беседки, – у ворот посетительница – Дарина Орлова. Прибыла одна, без эскорта. Требует встречи, говорит, что это касается блокады.

Я почувствовал, как мышцы лица напрягаются в гримасе раздражения. Опять она. Опять этот источник иррационального «светлого» шума, которая не может понять простую истину – я не нуждаюсь в ее спасении.

– Прогони ее, – отрезал я, поднимаясь с кресла. – Скажи, что я занят более важными делами.

– Слушаюсь, – Глеб уже повернулся к выходу, когда я внезапно замер.

В моем сознании что‑то щелкнуло. Две отдельные проблемы – дорогостоящее исцеление Антона и назойливость целительницы – неожиданно сложились в одно элегантное решение.

Дарина Орлова. Целительница высокого ранга, обладательница редкого природного дара. Она имеет большую силу, но скудные знания, используя ее примитивно и неэффективно. Настоящий поток жизненной энергии, способный на то, на что не способны обычные лекари.

Если дать ей мои знания о природе некротической магии, то она сможет провести операцию, которая мне обошлась бы слишком дорого. Два зайца одним выстрелом: проблема исцеления решается без затрат энергии, а постоянное жужжание целительницы у моих ворот прекращается навсегда.

– Глеб, – окликнул я управляющего. – Изменение планов. Проводи ее в беседку.

Он обернулся с удивлением:

– Господин?

– Ты меня слышал. И передай, чтобы приготовили чай. Похоже, у нас будет долгий разговор.

Глеб кивнул и удалился, хотя в его глазах читалось недоумение. Он не понимал моей логики, но это и не требовалось. Главное – он выполнял приказы.

Я вернулся в кресло и сплел пальцы, обдумывая предстоящую встречу. Дарина Орлова считала себя спасительницей заблудшего «Калева», но на самом деле она станет очередным хорошим приобретением для моего Эдема. Инструментом, который сам просился в употребление.

– Какой коварный план созрел в вашей темной душе, мой лорд? – фея присела на край стола, болтая ножками.

– Никакого коварства, – усмехнулся я. – Простая математика. Один плюс один равняется решению двух проблем.

Фея хихикнула:

– О, как я люблю вашу прагматичную романтику. Бедняжка даже не подозревает, во что вляпалась.

Я откинулся в кресле и стал ждать. Дарина Орлова шла ко мне, полная благородных намерений и желания помочь. Она понятия не имела, что вот‑вот станет решением моих проблем.

Именно так я и предпочитал работать – превращать чужие добрые намерения в свою выгоду.

Дарина Орлова вошла в беседку с той решительностью, которая бывает у людей, принявших трудное решение. Ее обычная безупречность слегка пострадала от долгой дороги – несколько выбившихся из прически прядей, легкая пыль на темно‑синем дорожном платье, но главное изменение было в глазах. Там больше не читалось снисхождения или жалости. Вместо этого – что‑то более сложное, смесь решимости и едва скрываемого любопытства.

– Господин Калев, – она присела в реверансе, формально безупречном, но лишенном прежней покровительственной теплоты.

Я заметил, как изменилось ее отношение, что было довольно забавно, учитывая нашу последнюю встречу. Впрочем, почему бы и нет? Можно и подыграть.

– Госпожа Орлова, – я жестом указал на кресло напротив. – Прошу, присаживайтесь. Чем обязан столь неожиданному визиту?

Она села, выпрямив спину, и сложила руки на коленях. Классическая поза для серьезного разговора.

– Блокада, – сказала она без обиняков. – Это бесчестно. Мой собственный клан участвует в ней, и я… я не могу этого вынести.

Я внимательно изучал ее лицо, читая подтекст. После той демонстрации силы на городском празднике, ее картина мира перевернулась. Она больше не видела во мне одержимого тьмой юношу, нуждающегося в спасении. Теперь я был загадкой, непостижимой силой, которую она отчаянно хотела понять.

– Продолжайте, – я откинулся в кресле, внешне расслабленный, но внутренне анализирующий каждое ее слово.

– Я предлагаю свою помощь, – Дарина наклонилась вперед, в ее голосе зазвучала страсть. – Мои связи в Совете Целителей, ресурсы… Я могу организовать давление на участников блокады, убедить их прекратить это безумие.

Я выдержал паузу, позволив ей поверить, что обдумываю предложение. На самом деле я наслаждался тем, как она выдает свои истинные мотивы. Ее желание помочь было лишь предлогом остаться рядом, получить доступ к источнику силы, который ее одновременно пугал и манил.

– Госпожа Орлова, – сказал я наконец, и мой голос был холоден, – ваши связи бесполезны. Ваша помощь – капля в море. Все, что вы предлагаете, не представляет для меня никакой ценности.

Я видел, как гаснет огонь в ее глазах, как опускаются плечи. Идеальный момент для нанесения решающего удара.

– Однако, – продолжил я, и она подняла голову с новой надеждой, – ваш талант может оказаться полезным.

– Мой… талант?

– Ваш дар целительницы. Вы используете его неэффективно, но он обладает определенной… чистотой.

Дарина слегка поморщилась от такой характеристики, но промолчала.

– Есть человек, – я встал и подошел к окну беседки, – ветеран, чьи раны считаются неизлечимыми. Некротическая магия, въевшаяся в самую суть его существа. Каждый целитель, кто брался за него, терпел неудачу.

Я обернулся к ней:

– Если вы сможете ему помочь – действительно помочь, а не просто облегчить страдания, – я сочту позволю вам остаться в «Эдеме». Дам доступ к знаниям, которые вы так жаждете получить.

Дарина выпрямилась, словно получила вызов:

– А если я не справлюсь?

– Тогда вы уйдете и больше никогда не будете меня беспокоить. Навсегда.

Она молчала, обдумывая условия. Я видел, как в ее голове идет лихорадочная работа – взвешиваются риски и возможности.