«О Великом Вызове Истины пред лицом Закона и Государства»

Он внимательно изучал каждый параграф, делая пометки в блокноте. Процедура была детально регламентирована:

Требования: Для проведения «Вызова» необходимо было составить официальный пергамент на специальной бумаге, скрепленный печатями как минимум двух Великих Кланов и представителя ФСМБ. Документ должен был быть написан магическими чернилами.

Свидетели: Во время предъявления Вызова обязательно присутствие официальных представителей всех скрепляющих структур для засвидетельствования акта.

Последствия: Самый важный пункт был прописан предельно ясно – отказ от Вызова со стороны главы рода юридически равнялся признанию своей враждебности государству и давал право на немедленную и полномасштабную военную операцию без дальнейших разбирательств.

Стрельников несколько раз перечитал этот раздел, проверяя, нет ли лазеек или исключений. Не было. Закон был железным и не допускал двойных толкований.

– Нашли что искали? – спросил архивариус, подходя к его столу.

– Да, – кивнул Стрельников, закрывая фолиант. – Мне понадобится копия этого текста. И все необходимые материалы для составления документа.

– Пергамент, магические чернила, специальное перо, – перечислил старик. – Все это есть в нашем арсенале церемониальных принадлежностей. Только учтите – такой вызов к одному лицу можно сделать лишь один раз. Если что‑то пойдет не так, второго шанса не будет.

– Одного будет достаточно, – уверенно ответил Стрельников.

Он получил все необходимое и покинул архивы с чувством глубокого удовлетворения. Наконец в его руках было оружие, против которого не было защиты – даже у такого существа, как Калев Воронов.

В своем временном штабе Стрельников остался один. На столе перед ним лежали древний пергамент кремового цвета, флакон с магическими чернилами, которые мерцали синеватым светом, и церемониальное перо. Он тщательно разложил найденный в архивах текст ритуала, сверяя каждую деталь.

Он встал и подошел к окну, глядя в сторону холмов, где располагался «Эдем». Где‑то там, в своем технологическом раю, сидел монстр в человеческом обличье, не подозревающий о надвигающейся ловушке.

«Ты сам загнал себя в эту западню, позиционируя себя как законного главу рода Вороновых,»  – продолжал размышлять инквизитор. «Ты играл по правилам нашего мира, чтобы получить легитимность. Теперь эти же правила уничтожат тебя».

Стрельников вернулся к столу и взял церемониальное перо. Обмакнул его в магические чернила.

Каллиграфическим почерком, не торопясь, он начал выводить на пергаменте текст официального Вызова:

«Именем Магиархата, властью древних законов и по требованию представителей Великих Кланов, настоящим предъявляется Великий Вызов Истины главе рода Вороновых, именуемому Калевом Александровичем Вороновым.»

Каждая буква была выведена идеально. Магические чернила впитывались в пергамент, создавая слова, которые нельзя было подделать или изменить.

Закончив основной текст, Стрельников поставил свою подпись и печать ФСМБ. Завтра он получит печати от кланов Волконского и Змеевой, и документ обретет полную юридическую силу.

Он посмотрел на готовый Вызов с чувством глубокого удовлетворения. Впервые за месяцы расследования он чувствовал, что близок к финалу.

– Максим! – позвал он помощника.

Молодой человек вошел в кабинет, с любопытством разглядывая церемониальные принадлежности на столе.

– Готовь официальную делегацию, – приказал Стрельников. – Завтра мы едем в «Эдем». Я доставлю этот документ лично.

– Сколько людей брать? – спросил Максим.

– Минимум, – ответил Стрельников. – Представителей кланов, нотариуса, двух свидетелей от ФСМБ. Это церемониальный визит, а не боевая операция.

Он снова посмотрел на пергамент, где подсыхали магические чернила.

– Хотя, – добавил он тихо, – возможно, это самая важная боевая операция в моей карьере.

Охота переходила в финальную стадию.

Утро в «Эдеме» было воплощением совершенства. Я сидел в своей беседке, наслаждаясь чаем, который Арсений приготовил с привычной безупречностью. Каждый глоток был идеально сбалансирован – нужная температура, правильная крепость, тонкий аромат без единой лишней ноты.

Вокруг простирались террасы моего сада, где каждое растение занимало точно отведенное ему место. Поющие лозы мелодично гудели на легком ветерке, их звук сливался в гармоничный аккорд. Кристаллические деревья мерцали в утренних лучах солнца, создавая причудливые узоры света на дорожках.

Лей‑линии под «Эдемом» протекали плавной, здоровой энергией. Это было глубокое, могучее дыхание самой планеты, которое я теперь мог ощущать в полной мере. Операция по исцелению была завершена, и ее успех превзошел все мои ожидания.

Это была сложнейшая инженерная и магическая задача, которую мы решали последние несколько месяцев. Все началось с добычи. Мои «Стражи Эдема», ведомые Антоном, совершили десятки вылазок в самые разные Разломы, игнорируя блокаду Гильдии. Они возвращались с кучей трофеев и еще с конкретными, заказанными мной компонентами: сотнями килограммов нестабильных кристаллов, тысячами неочищенных ядер элементалей, контейнерами с концентрированной жизненной эссенцией.

Затем в дело вступала Алина. Ее мобильные лаборатории, развернутые на границе «Эдема», работали круглосуточно. Она и ее команда, используя созданное по моим чертежам оборудование, пропускали эти грязные материалы через многоступенчатые циклы очистки, превращая их в безупречно стабильные и безопасные компоненты для матрицы.

Параллельно работал старик‑геомант Демьян. Днями и ночами он медитировал над поврежденной южной лей‑линией, погрузив руки в землю. Он, словно врач, готовящий пациента к операции, медленно и методично «очищал» энергетическую артерию от остаточного хаоса, оставленного культистами, и создавал вдоль нее точки доступа – «акупунктурные узлы» для будущей установки.

И наконец, наступил день самой «операции». Строительные команды под моим личным контролем размещали очищенные кристаллы и ядра элементалей в подготовленные Демьяном узлы. Алина и ее техники соединяли их сетью проводников, заполненных эктоплазматическим гелем. Когда вся конструкция была готова, я встал в ее центре. Я выступил в роли дирижера, который дает первый взмах палочкой.

Один точный импульс моей воли – и матрица ожила. Она начала втягивать в себя чистую энергию из двух здоровых лей‑линий, фильтровать ее через кристаллы и ядра, а затем, словно хирург, использующий энергетические нити, принялась «сшивать» разорванную ткань больной артерии, вливая в нее жизненную эссенцию как регенерирующую сыворотку.

Матрица, которую я установил не так давно, полностью исцелила раны в структуре магического поля. Теперь сила текла через мои владения как кровь через здоровый организм – без перебоев и искажений.

Чтобы вернуть хотя бы крупицу моего былого могущества, требовался катализатор – инструмент, способный преобразовать эту сырую, природную энергию в ту, что могла бы усвоить моя душа. И этот инструмент теперь был у меня.

В самом сердце «Эдема», в точке слияния трех лей‑линий, я приказал установить обсидиановый постамент. На него я лично водрузил «Сердце Мира» – кристалл, который мои «Стражи» с таким трудом добыли из «матки» роя.

Для меня это была сложнейшая операция на самом себе, где малейшая ошибка могла привести к тому, что это слабое человеческое тело просто разорвет на части. Я сел перед кристаллом, погружаясь в глубочайшую концентрацию. Алина и Демьян стояли на почтительном расстоянии, их задачей было следить за приборами и стабильностью поля.

Сначала я протянул нити своей воли к лей‑линиям. На этот раз я не просто «пил» из них, я открыл шлюзы. Поток чистой, первозданной мощи хлынул в мою схему. Это было все равно что пытаться удержать в руках три разбушевавшихся солнца.