Обратный путь занял меньше времени – без активной охраны Разлом стал значительно менее агрессивным. Живые стены по‑прежнему пульсировали, но ловушки больше не активировались, а токсичные выделения стали заметно слабее.

Когда мы вышли через мерцающий портал обратно в наш мир, я почувствовал облегчение. Не от опасности – опасности для меня там практически не было. Но от суеты и хаоса этого примитивного места.

Глеб и Марк стояли рядом, снимая шлемы и жадно вдыхая чистый лесной воздух. На их лицах было выражение усталости, но и глубокого удовлетворения от успешно выполненной миссии.

Я смотрел на добытый компонент в руках Марка, затем на своих подчиненных. Цель была достигнута, ресурсы получены. Но сам процесс… процесс был отвратительным. Шляться по таким местам мне очень уж не хотелось.

На моем лице отразилась глубокая, вселенская досада. Я больше никогда не хотел заниматься этим лично. А раз я не хочу этим заниматься. то нужно отправить кого‑то вместо меня.

– Возвращаемся, – произнес я. – У нас есть матрица для создания.

Командный центр «Эдема» встретил нас тишиной и стерильной чистотой, что разительно контрастировало с той гнилостной, хлюпающей реальностью, из которой мы только что выбрались. Глеб и Марк выглядели измотанными, их прототипная броня была покрыта слоем радужной иномирной слизи. Я, должно быть, выглядел не лучше.

Марк с благоговением поставил на голографический стол герметичный контейнер с «Сердцем Разлома». Алина тут же начала сканирование, ее глаза горели научным любопытством.

– Миссия успешно выполнена, господин, – доложил Глеб, снимая шлем. В его голосе слышалось не только облегчение, но и восхищение. – Но это было крайне рискованно.

Я с отвращением посмотрел на пятно слизи на своем рукаве.

– Риск – это второстепенно, – произнес я. – Это было… грязно и утомительно.

Я смахнул с главного экрана данные о добытом ресурсе и вывел на него полный список компонентов, необходимых для ремонта лей‑линий. Список был все еще удручающе длинным. Я представил, как снова и снова пробираюсь через эти зловонные болота, уворачиваюсь от кислотных плевков и трачу свою драгоценную энергию на то, чтобы мои спутники не наступили в очередную пищеварительную яму.

Эта мысль наполнила меня такой вселенской досадой, что я принял окончательное решение.

– Я не собираюсь лично барахтаться в иномирных болотах каждый раз, когда нам понадобится новый камушек, – отрезал я. – Поэтому мы создадим инструмент, который будет делать это за нас.

Алина и Глеб переглянулись.

– Господин, вы имеете в виду?..

– Я имею в виду, что мы создадим свой элитный отряд, – я посмотрел прямо на них. – Инструмент, чьей единственной целью будет эффективная и быстрая работа в нестабильных Разломах. Они будут нашими руками. Назовем их… «Стражи Эдема».

В командном центре повисла тишина.

Глеб выпрямился, его профессиональный интерес был очевиден.

– Сколько людей, господин?

– Не много. Качество важнее количества, но самое главное – мне нужен командир. Тот, кто поведет их.

Алина активировала свой планшет, готовясь записывать требования.

– Какими качествами должен обладать кандидат?

Я наконец оторвался от карты и посмотрел на них.

– Мне не нужен просто сильный воин, – сказал я. – Сильных много, и они, как правило, глупы или предсказуемы. Мне нужен тактик. Лидер, способный вести людей в хаос разломов и возвращаться с результатом. Человек, который может думать в условиях, когда план рушится, а реальность ведет себя не по правилам.

Я прошелся вдоль стола.

– Но самое главное – он должен быть изгоем. Таким, как все вы. Человеком вне системы. Его лояльность не должна принадлежать ни Гильдии, ни кланам. Только мне.

Алина кивнула и подошла к главной консоли. Ее пальцы забегали по сенсорным панелям.

– Подключаюсь к закрытым архивам Гильдии Охотников, – сообщила она. – Плюс кадровые базы данных основных кланов. Ищу отставников, уволенных, списанных…

На главном экране замелькали досье. Фотографии, краткие биографии, причины увольнения. Десятки лиц, каждое со своей историей падения.

Рядом со мной материализовалась фея‑ИИ, с любопытством разглядывая кандидатов.

– Так, этот уволен за трусость, – прозвенел ее голосок, указывая на одно из досье. – Не подходит. Трусы ненадежны. Этот – за воровство. Слишком предсказуемо. О, а вот этот – «не сошелся характером с начальством». Какая интрига! Но звучит как обычная канцелярская формулировка. Отбраковываем.

Я молча наблюдал, как Алина методично просеивает архивы. Большинство кандидатов отпадали сразу – слишком молодые, слишком слабые, или уволенные по банальным причинам.

– Попробуй поискать в более старых архивах, – предложил я. – Те, кого исключили пять‑десять лет назад. У них было время осознать свое положение и накопить достаточно ненависти.

Алина углубилась в поиск, и через несколько минут ее глаза расширились.

– Господин, вот это интересно.

На экране появилось досье. Фотография мужчины средних лет с волевым, но измученным лицом и старым шрамом через всю левую щеку. Глаза умные, но полные горечи.

– Имя – Антон Железнов, – прочитала Алина. – Прозвище – «Молот». Возраст – сорок два года. Бывший командир легендарного отряда «Минотавры».

Глеб присвистнул.

– «Минотавры»? Я о них слышал. Элитное подразделение для самых сложных задач. Они закрывали Разломы, которые другие считали неприступными.

– Карьера прервана пять лет назад, – продолжила Алина. – Официальная версия – «получил травмы, несовместимые со службой». Но если копнуть глубже…

Она вывела дополнительные документы.

– Его последняя миссия была совместной операцией с отрядом «Золотые Грифоны» – элитным подразделением клана Волконских. Цель – эвакуация научной экспедиции из нестабильного Разлома класса А.

– И что пошло не так? – спросил я.

– По официальным отчетам, ничего, – ответила Алина мрачно. – Операция прошла успешно. Все выжили, но в неофициальных источниках, которые мне удалось найти… там другая история.

Она вывела секретный рапорт одного из выживших членов «Минотавров».

– «Золотые Грифоны» были отправлены спасать сына патриарха Волконских, который вел экспедицию. «Минотавров» – прикрывать отступление. Когда Разлом начал коллапсировать, командование приказало Железнову удерживать позиции любой ценой, чтобы обеспечить эвакуацию элитного отряда.

В командном центре повисла тишина.

– Его бросили, – констатировал Глеб.

– Хуже, – ответила Алина. – Его отряд принесли в жертву. Из двенадцати «Минотавров» выжило только трое, включая его самого. Все получили тяжелые ранения от магического заражения. Официально это записали как «героическое выполнение долга».

– А где он сейчас? – спросил я.

Алина ввела новый запрос.

– Последнее известное местонахождение – деревня Сосновка. Глухомань в трех часах езды отсюда. Работает лесорубом.

Я молча смотрел на фотографию Антона Железнова. В его глазах читалась та же боль, которую я видел у всех своих «особенных» – боль преданного человека, которого система использовала и выбросила.

– Идеальный кандидат, – произнес я. – Готовьте машину. Едем к нему.

Сосновка встретила нас унылым видом покосившихся домов и грязных дорог. Это было одно из тех мест, куда цивилизация заглядывает лишь изредка – чтобы купить древесину или нанять дешевую рабочую силу. Мой черный «Аурелиус» смотрелся здесь как инопланетный корабль среди деревенских телег.

Местные жители – в основном лесорубы и их семьи – высыпали из домов, чтобы поглазеть на невиданное зрелище. Дети прятались за юбки матерей, мужчины хмуро наблюдали издалека. Никто не решался подойти.

– Господин, – тихо сказал Глеб, выходя из машины, – может, стоило приехать на чем‑то менее заметном?