– Господи, – прошептал Марк, оглядываясь по сторонам. – Что это за место?

– Пищеварительная система, – равнодушно ответил я, делая первый осторожный шаг по неустойчивой поверхности. – Этот Разлом – не просто аномалия, а живое существо. Гигантский организм, который питается магической энергией и всем, что достаточно глупо, чтобы сюда зайти.

Мы не прошли и десятка метров, когда окружающая среда начала показывать свою агрессивную природу. Один из ближайших грибов внезапно раздулся, как воздушный шар, а затем с влажным хлопком выпустил облако золотистых спор.

– Не дышите! – резко приказал я, мгновенно задержав дыхание.

Облако спор проплыло мимо нас, и я видел, как в его золотистых завихрениях мерцают крошечные искорки – галлюциногенные частицы, способные свести с ума за считанные секунды.

– Держитесь строго за мной, – добавил я, когда опасность миновала. – Один неверный шаг, и вы станете кормом для этого места.

Марк нервно сглотнул, его лицо за стеклом шлема было бледным.

Через минуту Глеб едва не продемонстрировал истинность моих слов. Он сделал шаг в сторону, привлеченный странным, радужным блеском на поверхности биомассы, и тут же провалился по колено в то, что выглядело как обычная поверхность.

Снизу тут же послышалось шипение, а на его броне появились первые следы коррозии.

– Пищеварительная яма, – пояснил я, помогая ему выбраться. – Замаскированная. Еще минута, и кислота проела бы броню насквозь.

С потолка, словно почувствовав наше присутствие, свесились толстые, мясистые лианы, усеянные острыми шипами. Они медленно раскачивались, а их кончики потрескивали от накопленного электричества.

– Электрические хлысты, – прокомментировал я, ведя команду в обход. – Они реагируют на движение. Одно касание – и вы получите разряд, способный остановить сердце.

Глеб и Марк быстро поняли, что без меня они погибли бы в первые десять минут. Каждый мой шаг был выверен, каждое движение – результат мгновенного анализа окружающей среды.

Я «читал» пульсацию биомассы под ногами, чувствуя, где она более плотная, а где скрывает ловушки. Слушал едва заметные изменения в ритме свечения грибов, которые предупреждали об их готовности выпустить очередную порцию токсинов. Различал почти незаметные запахи, которые говорили о приближении хищников.

Мы двигались по единственному безопасному маршруту, петляя между пищеварительными ямами и обходя агрессивные наросты.

– Господин, – тихо спросил Глеб, когда мы остановились перед особенно плотным скоплением светящихся грибов, – откуда вы все это знаете?

Я не обернулся, изучая маршрут впереди.

– Я видел, как целые экосистемы строятся на подобных принципах распада, – ответил я. – Это… примитивная, голодная форма жизни. Она действует по простым, предсказуемым законам. Просто ставьте ноги точно туда, куда ставил я и не дышите глубоко.

Марк нервно покосился на меня.

– А сколько таких мест вы видели?

– Достаточно, – коротко ответил я. – Идем дальше. Нам еще далеко до цели.

Мы углубились в лабиринт живых коридоров, где стены пульсировали в ритме гигантского сердца, а воздух становился все более густым и отравленным, но я точно знал, куда мы идем. В самом центре этого организма, защищенное всеми его ядовитыми системами, билось то, что нам нужно.

Сердце Разлома ждало нас.

После получаса осторожного продвижения через лабиринт живых коридоров мы достигли центральной камеры. Она представляла собой огромную полость, в которой легко поместился бы небольшой дом. Стены здесь пульсировали более интенсивно, а воздух был настолько насыщен магической энергией, что даже мои спутники могли ее физически ощутить.

В самом центре камеры возвышался объект, ради которого мы сюда пришли. Гигантский кокон, похожий на сердце титана, высотой почти в три метра. Его поверхность была покрыта сетью толстых, пульсирующих сосудов, по которым циркулировала светящаяся жидкость. Сам кокон то сжимался, то расширялся в медленном, гипнотическом ритме.

– Вот оно, – произнес я, подходя ближе. – Сердце Разлома. Центр всей этой экосистемы.

Внутри кокона что‑то тускло пульсировало – источник всех аномалий этого места. Концентрированная магия в ее самой чистой и нестабильной форме.

– Как мы его извлечем? – спросил Марк, доставая из рюкзака специальные контейнеры, созданные Алиной для хранения аномальных материалов.

– Аккуратно, – ответил я. – Но сначала нужно разобраться с охраной.

Словно отвечая на мои слова, окружающая биомасса начала шевелиться. Из стен, пола и потолка начали выделяться странные образования – аморфные, постоянно меняющие форму массы размером с человека. У них не было постоянной структуры; они напоминали гигантских слизней, способных принимать любую нужную форму.

– Защитные системы активированы, – констатировал я без тени беспокойства.

Существа окружили нас полукольцом, их поверхность бурлила и пузырилась. Они издавали тихое, неприятное шипение, а из их массы периодически выстреливали брызги кислоты.

Глеб мгновенно среагировал, выхватив оружие. Его винтовка загремела короткими очередями, но пули просто проходили сквозь аморфные тела, не нанося видимого урона. Марк присоединился к стрельбе, но результат был тот же.

– Они регенерируют быстрее, чем мы можем их повредить! – крикнул Глеб, перезаряжая оружие.

Одно из существ метнуло в него сгусток едкой слизи. Глеб увернулся, но капли попали на стену за его спиной, оставив дымящиеся дыры.

Я наблюдал за их неэффективной борьбой с растущим раздражением. Примитивы. Они били по следствиям, не понимая причины.

– Перестаньте, – холодно приказал я.

Глеб и Марк прекратили стрельбу, с недоумением глядя на меня. Существа продолжали приближаться, готовясь к атаке.

Я поднял голову и указал на едва заметную, пульсирующую выпуклость на потолке пещеры. Она была размером с кулак и отличалась от окружающей ткани лишь более интенсивным свечением.

– Перестаньте бить марионеток, – произнес я с ледяным спокойствием. – Бейте кукловода. Эти существа – лишь отростки единой защитной системы, управляемые из этого нервного узла.

Марк ошеломленно уставился на потолок.

– Как… как вы это поняли?

Я не ответил сразу. Вместо этого сосредоточился, формируя на кончике указательного пальца крошечный осколок сжатой тьмы – не больше горошины, но плотностью равный небольшой звезде. Затем, словно щелкая невидимую монетку, отправил его точно в цель.

Осколок пронесся через воздух как черная молния и врезался в нервный узел. Раздался тихий хлопок, и узел взорвался.

Эффект был мгновенным. Все защитные существа разом потеряли форму, превратившись в лужи безжизненной слизи, которая медленно стекала в трещины пола.

– Когда‑то я был таким же слабым, как вы сейчас, – произнес я, глядя на остатки поверженной охраны. В моем голосе звучала тень ностальгии. – И у меня не было всемогущего покровителя за спиной. Приходилось выживать, используя не силу, а мозг.

Глеб и Марк переглянулись. В их взглядах читались восхищение и страх одновременно.

– Этот Разлом… – продолжил я, подходя к беззащитному теперь кокону, – довольно примитивная и неоригинальная работа. Я видел и похуже. Гораздо похуже.

Извлечение Сердца Разлома оказалось на удивление простым делом, когда защитные системы были нейтрализованы. Марк осторожно разрезал питающие сосуды специальным инструментом, а я направлял процесс, следя за тем, чтобы не повредить само ядро.

Сердце представляло собой кристалл размером с кулак, но не обычный кристалл – скорее сгусток застывшей магии, постоянно меняющий цвет от глубокого пурпурного до ослепительно белого. Даже в защитном контейнере оно продолжало слабо пульсировать.

– Готово, – объявил Марк, аккуратно упаковывая добычу в специальный кейс. – Это действительно то, что нам нужно?

– Более чем, – ответил я. – Этого хватит на половину матрицы стабилизации. Возможно, даже больше.