– Всем отход! Немедленно! – крикнул Антон в рацию. – Артефакт у меня! Разлом схлопывается!

Когда отряд официальной Гильдии «Железные псы» наконец прибыл на место, их встретила жуткая, неестественная тишина. Воздух все еще пах иномирной гнилью, на земле виднелись следы короткого, яростного боя и остывающие трупы неизвестных им монстров. Но самого Разлома не было. На его месте лишь слабо мерцало остаточное искажение пространства, которое быстро угасало.

– Что за черт… – прошептал молодой боец, сжимая в руках винтовку. – Командир, что здесь произошло? Разлом… он просто исчез?

Родион, командир отряда, мрачно осматривал поле боя.

– Может, он сам схлопнулся? – предположил его заместитель. – Нестабильный был?

– Нет, – отрезал Родион. – При естественном коллапсе здесь бы все фонило остаточным хаосом так, что наши дозиметры с ума бы сошли. А тут… – он указал на трупы тварей, – … чисто. Посмотрите на раны. Прицельные выстрелы в уязвимые точки. Разлом зачистили и причем профессионально.

Они в полном недоумении рассредоточились по поляне, пытаясь найти хоть какие‑то зацепки. Кто мог провести зачистку Разлома класса С+ за такое короткое время? И, самое главное, – куда они делись?

– Командир, посмотрите на это, – позвал его техник отряда, присев на корточки у одного из трупов.

Родион подошел. Техник пинцетом держал маленькую, тускло блестящую в свете фонаря гильзу.

– Я никогда такого не видел, – сказал он. – Это не наше и не клановое. Такой маркировки нет в наших базах.

Родион взял гильзу и в его голове слухи, которые он до этого считал бредом, начали складываться в единую картину. Чудесное исцеление «Молота», отряд из отбросов, который финансирует самый загадочный человек в регионе.

– Штаб, это «Железные псы», – хрипло произнес он, активируя связь. – Ситуация… аномальная. Разлом закрыт, а артефакт отсутствует.

Из динамика донеслось несколько секунд тишины, затем раздраженный голос Артемия:

– Что значит «закрыт»? Кем⁈

Родион посмотрел на гильзу в своей руке, и его лицо стало пепельным.

– Мы не знаем. Но… похоже, у нас в регионе появился кто‑то еще. Кто‑то, кто действует быстрее нас.

Внезапно на доске появился новый, неизвестный игрок – пугающе эффективный, технологически превосходящий и действующий по совершенно иным правилам.

Черный транспорт «Стражей Эдема» вернулся в ангар. Его движение уже не было таким плавным и бесшумным, как раньше. Из поврежденного двигателя доносилось тихое, натужное гудение, а на оплавленной броне левого борта зияла уродливая пробоина. Это была их четвертая успешная операция за две недели. Цена побед понемногу росла, но благодаря профессионализму команды, они все же справлялись.

Я наблюдал через камеры из своего командного центра, как бойцы выгружались из машины. Их движения были не такими четкими, как обычно. Дмитрий Каменев прихрамывал. Анна Волкова, боевой целитель, поддерживала под руку молодого бойца по фамилии Рыков, чье лицо было покрыто странными багровыми пятнами – результат воздействия спор неизвестного гриба.

Они были измотаны, но победили и вернулись с добычей. Контейнер с редкими кристаллами, критически важными для моих проектов, был цел.

С точки зрения прагматики, миссия успешна. Ресурс добыт, а потери – приемлемые.

Но я не был командиром и то, что я видел на экране, не триумф, а демонстрацией несовершенства моей системы.

Дмитрий Каменев прихрамывал. Это означало, что композитная пластина на голени его брони имела неоптимальный угол наклона и не смогла полностью рассеять кинетический удар. Это был конструкторский просчет.

Рыков отравился спорами. Это означало, что фильтры в его шлеме, чей уровень очистки составлял 80%, не справились.

Оплавленная броня на транспорте означала, что энергетические щиты, которые спроектировала Алина по моим концепциям, имели «слепую зону» при фланговой атаке.

'Несовершенство. Бракованная работа.  – подумал я с зарождающимся раздражением. – Мои инструменты возвращаются с дефектами. Это неэффективно и уродливо, а главное – недопустимо!

Я испытывал личное оскорбление от того, что моя система, мой замысел, оказался не идеален.

– Алина, – произнес я в коммуникатор. – В мой кабинет. Немедленно. Принеси все чертежи брони «Марк‑2» и защитных полей транспорта. У нас есть работа над ошибками.

Дарина

В медицинском отсеке царила напряженная атмосфера, пахло озоном и стерилизующими травами. Дарина склонилась над Рыковым, молодым бойцом, чье лицо было покрыто багровыми, пульсирующими пятнами. Ее руки светились мягким золотистым сиянием магии Света. Она работала уже полчаса, медленно, клетка за клеткой, выжигая неизвестный токсин из его крови. Ее пальцы дрожали от усталости.

«Держись, мальчик,  – мысленно повторяла она. – Я тебя вытащу».  Эта работа была не похожа ни на что, чему ее учили в Академии. Там они работали с чистыми, понятными ранами. Здесь, в «Эдеме», она каждый день сталкивалась с последствиями хаоса нестабильных Разломов. Неизвестные яды, магические инфекции, раны, которые жили своей собственной, уродливой жизнью.

Эта работа выматывала. Она пугала. И она… была лучшим, что случалось в ее жизни. Здесь она была не просто аристократкой из клана Орловых, а настоящим целителем. Она была нужна. Эти суровые, закаленные в боях ветераны доверяли ей свои жизни, и она не имела права их подвести.

– Дарина, – позвала ее помощница, медсестра Катя, – принести регенерирующие зелья для обработки царапин у остальных?

– Конечно, – не отрывая взгляда от пациента, ответила целительница. – Возьми из резерва.

Катя вернулась через несколько минут с пустыми руками и виноватым выражением лица.

– Дарина… у нас почти ничего не осталось. Три флакона общего исцеления и один антидот против стандартных ядов. Все.

Дарина наконец подняла голову, прерывая поток целительной энергии. Ее лицо было бледным от истощения, а под глазами залегли темные круги.

– Как «все»? – переспросила она. – На складе же были реагенты? Я делала заявку Алине на прошлой неделе.

– Почти закончились, а пополнить нечем, – мрачно ответила Катя. – Наши поставщики, что добывали реагенты через третьи руки, ссылаются на «временные логистические трудности».

Дарина с силой сжала кулаки. «Логистические трудности…  – с горечью подумала она. – Какая ложь».  Она прекрасно знала, как на самом деле называются эти «трудности». Столичные кланы. Ее собственный клан. Эти напыщенные, сытые аристократы в своих кабинетах, которые одним росчерком пера перекрыли поставки жизненно важных лекарств.

Они думали, что бьют по Хозяину, по его амбициям. Глупцы. Они били по этим простым ребятам. По Рыкову, который сейчас лежал на кушетке, борясь за жизнь.

«Они называют его монстром,  – пронеслась в ее голове злая мысль. – А сами, ради своей жадности и страха, готовы обречь на смерть десятки людей. Кто здесь настоящий монстр?»

Она почувствовала укол бессильной ярости. Она была здесь, на переднем крае, пыталась спасать жизни, а ее собственная семья, ее собственный мир, вставлял ей палки в колеса, играя в свои грязные политические игры.

Кассиан

Антон «Молот» и Глеб вошли в мой кабинет с докладом. По их лицам я понял, что новости будут смешанными.

– Миссия выполнена, господин, – начал Антон, кладя на стол контейнер с кристаллами времени. – Цель достигнута, потери минимальны, но…

– Говорите прямо, – велел я.