– Ладно. Что конкретно нужно?

– Всё. Его активы – где лежат, через кого идут. Долги – если есть. Подрядчики – кто с ним работает, на каких условиях. Маршруты поставок его компаний – откуда везут, куда, через кого. Также, мне нужна полная информация по «Ворон Групп» и «Эдем‑Агро» они главный приоритет.

Матвей наклонился ближе к камере.

– Мне нужно увидеть всю его систему. Как паутину, каждую ниточку. Чтобы понять, где можно дёрнуть так, чтобы всё посыпалось.

Виктор быстро записывал на планшете.

– Понял. Сроки какие?

– На общую картину – неделя. Потом будем наращивать детали. Не спеши, главное – качество. Я не хочу палёной информации или догадок. Только факты, только проверенное.

– Ресурсы?

– Деньги не проблема, – Матвей усмехнулся. – Наши новые друзья из кланов очень щедро открыли казну. Бери, сколько нужно. Команду собирай проверенную.

– Три группы, как обычно?

– Да. «Альфа» копает финансы – банки, счета, инвестиции, скрытые потоки. «Бета» – логистику – кто его поставщики, кто клиенты, как работают цепочки, где слабые звенья. «Гамма»…

Он сделал паузу.

– «Гамма» – личное. Семья, друзья, любовницы если есть, привычки, места, куда ходит. Всё.

Виктор кивнул, записывая.

– Ясно. Ещё что‑то?

– Да, – Матвей поставил стакан на стол. – Отдельная задача лично для тебя. Найди людей, которые работали с Лебедевым пять лет назад. Помнишь ту сделку с заводом?

Лицо Виктора слегка изменилось. Он помнил. Все в команде помнили – это был единственный раз, когда босса публично обставили.

– Помню.

– Вот. Юристы, финансисты, консультанты, информаторы – все, кто помогал ему тогда. Имена, контакты, где они сейчас. Хочу знать, как он это провернул. Какие схемы использовал, откуда информацию брал.

– Думаете, кто‑то из его команды слил вас тогда?

– Не знаю, – Матвей пожал плечами. – Может, слил, может, просто угадал, но хочу понять, как он работает. В этот раз сюрпризов не будет.

Виктор усмехнулся.

– Реванш, значит.

– Можно и так сказать.

– Ладно, босс. Понял всё. Приступаем. Первые данные жди через два‑три дня, общую картину через неделю.

– Отлично. Держи меня в курсе.

Связь прервалась. Матвей выключил терминал и откинулся на спинку кресла. Допил виски. Встал, подошёл к окну.

Внизу спал Котовск. Редкие огни в окнах, пустые улицы, тени заброшенных заводов на горизонте – мёртвый город.

Пока.

Телефон завибрировал в кармане и он достал его.

Сообщение от Виктора: «Команды в сборе. Начинаем. Ждите новостей.»

Матвей усмехнулся, убрал телефон и вернулся к столу. Налил ещё виски, хотя знал, что хватит на сегодня.

Поднял стакан, глядя на своё размытое отражение в тёмном стекле окна.

«Ты думал, что я ушёл, Костя. Что забыл обиду и смирился. Ты ошибался, ведь я просто ждал своего момента.»

– За нашу новую встречу, Константин Лебедев, – тихо сказал он в пустоту.

Лёд звякнул на дне стакана.

Прошло пара дней с той ночи у костра, когда из темноты появился чёрный кот с глазами цвета расплавленного золота.

Даниил брёл по пыльной дороге, ведущей к Котовску, и каждый шаг отзывался тупой болью в ступнях. Ботинки окончательно развалились – правая подошва отклеилась и шлёпала при ходьбе, собирая песок и камешки.

Он остановился на обочине, вытирая пот со лба. Оставил грязный след на коже. Солнце палило нещадно – разгар августа. Воздух дрожал над асфальтом.

Впереди, километрах в двух, виднелись первые дома Котовска. Захолустье, провинциальная дыра – идеальное место, чтобы затеряться.

Рядом с ним, с гордо поднятым хвостом, вышагивал Мурзик.

Контраст был разительным. Даниил – оборванный, грязный, истощённый, похожий на побитого пса. Мурзик – иссиня‑чёрная шерсть блестела на солнце, движения плавные и грациозные, поза царственная. Словно не бродяга‑кот, а король, инспектирующий самые захудалые окраины своих владений.

За это время Даниил привык к его присутствию. Просыпаться с тёплым весом на груди, засыпать под успокаивающее мурлыканье. Привык к умным жёлто‑зелёным глазам, которые, казалось, видели его насквозь.

Кот не оставил его. Несмотря на то, что Даниилу нечем было его кормить, несмотря на грязь, голод и безнадёжность положения. Он просто… остался.

И это было странно, даже пугающе странно. Какой породистый кот добровольно следует за оборванным беглецом?

Но Даниил больше не задавал вопросов. Он просто был благодарен.

Желудок свело от голода. Даниил сунул руку в карман робы, нащупал там что‑то твёрдое. Вытащил – засохшая корка хлеба, последняя, размером с два пальца.

Он посмотрел на неё, потом на Мурзика.

Кот остановился рядом, сел на обочине и посмотрел на него. Терпеливо. Выжидательно.

Даниил криво усмехнулся.

– Знаешь, – сказал он хрипло (горло пересохло от жажды), – у меня для тебя плохие новости. Это всё, что у нас есть.

Он отломил половину корки и с лёгким сочувствием протянул коту.

– На. Извини, что не царская еда.

Мурзик поднялся, подошёл ближе. Понюхал хлеб в протянутой руке.

Секунда тишины.

Потом кот медленно поднял голову и посмотрел на Даниила.

Взгляд был… укоризненным. Полным немого презрения и почти оскорблённого достоинства.

«Ты серьёзно? ТЫ предлагаешь МНЕ эту жалкую, засохшую гадость? После совместного пути ты ещё не понял, кто я?»

Даниил моргнул, ошарашенный этим взглядом. Кот умудрился вложить в один‑единственный взгляд столько эмоций, что любой актёр позавидовал бы.

– Ну… извини? – пробормотал Даниил, чувствуя себя идиотом.

Мурзик фыркнул – именно фыркнул, как презрительный аристократ, которому предложили дешёвое вино вместо выдержанного коньяка.

Потом развернулся и рванул с места.

Даниил даже не успел моргнуть. Один момент кот стоял перед ним, а в следующий – чёрная молния метнулась в придорожные кусты с такой скоростью, что воздух свистнул.

Шорох травы. Короткий писк. И тишина.

Меньше чем через десять секунд Мурзик вернулся. В зубах он держал жирную полевую мышь, ещё тёплую, ещё слабо дёргающуюся. Он подошёл к ногам Даниила и бросил добычу прямо на пыльную дорогу. Потом сел рядом, поднял заднюю лапу и начал неторопливо умываться. Движения были медленные и демонстративные. Словно говорил: «Видишь? Вот так добывают настоящую пищу, а не предлагают жалкие корки хлеба».

Даниил стоял, уставившись на мышь у своих ног. Потом на кота, который с царственным безразличием вылизывал лапу.

Тогда у костра, он бы просто удивился. Посмеялся, может быть, но сейчас, после долгого с этим странным существом, он начал понимать – Мурзик не просто умный кот. Он вёл себя так, словно был не животным, а кем‑то гораздо большим, застрявшим в кошачьем теле. Словно снисходил до Даниила, терпеливо обучая недалёкого ученика.

«Учись, примат, – читался посыл в каждом движении кота. – Так добывают пищу те, кто не жалок и не беспомощен».

Даниил посмотрел на корку хлеба в своей руке, потом на мышь, потом снова на кота.

И рассмеялся.

Сначала тихо, потом громче, а потом смех уже срывался на истерику, но в нём не было отчаяния. Он смеялся от абсурда происходящего.

Даниил Смирнов, бывший псайкер класса А, оружие ФСМБ, человек, который мог сломать чужой разум одной мыслью, стоял на обочине захолустной дороги, и кот – кот!  – демонстрировал ему, как правильно добывать еду.

И самое смешное – кот был прав.

– Ты невероятен, – выдохнул Даниил, вытирая выступившие слёзы. – Совершенно, чертовски невероятен.

Мурзик закончил умываться, посмотрел на него и медленно моргнул одним глазом.

«Наконец‑то ты это понял».

Даниил опустился на корточки перед котом.

– Спасибо, – сказал он серьёзно. – Правда. За всё.