Дарт закашлялся, подавившись лимонадом.

– Ты же пошутил, да? – выдавил он. – Извиняй, но совсем не смешно.

– Ну… не совсем я убил, но это не меняет дела, – пришлось пояснить мне. – Так вышло. Феликс сам полез на рожон.

Дарт схватился за лоб.

– Ты порешил Феликса Соло? Он говнюк, конечно, и лично мне его не жалко, но сильный был адепт. Тогда понятно, чего Питер такой злой. Будь осторожен, я серьезно. Питер человек хитрый и упертый. Сталкивался я с ним пару раз и знаю, о чем говорю. Он сначала тебя будет изучать, искать твои слабости, а потом уже подставит так, что не подкопаешься. Перейти дорогу клану Соло не лучшая идея, дружище. Этих Соло в Ронстаде развелось, как тараканов… Еще и в дела Архитектора лезут наравне со всеми.

– Архитектора? – нахмурился я.

Дарт понизил голос до полушепота:

– Может, я чего не так понял, но, говорят, Архитектор нашел одну утерянную печать из тех пяти, о которых сегодня Софи говорила. Он собирается передать перстень одному из родов Ронстада, но не известно еще, какому патрицию конкретно.

Дарт так спокойно об этом говорил, будто речь шла об обычной побрякушке с рынка. И если он так легко растрепал секретную информацию мне, то, возможно, уже скоро о находке узнают не только во всем Ронстаде, но и в Лэнсоме.

Дарт внимательно на меня посмотрел.

– Думаешь, я трепло базарное, да? Я ведь только тебе сказал.

– Ты мне настолько доверяешь? – уставился я на него.

– Ну, во-первых, ты вроде не балабол. А во-вторых, давал обет неразглашения, как и все мы. За стенами школы болтать не будешь.

Я кивнул.

От обета неразглашения никуда не денешься, это правда. Да и болтать я не собирался, но все же взял информацию к размышлению. И, если честно, уже о ней размышлял…

Но тут в столовую вошел Хинниган.

Без очков, бледный, как смерть. Парень прижимал ладонь к разбитым губам, с пальцев на рубашку капала кровь. Он подслеповато сощурился и сел за ближайший пустой столик у входа. Никто из парней не обратил на очкарика внимания, никто даже не спросил, что случилось. Всем было на него наплевать.

– Этот балбес, видимо, не тот вопрос кому-то задал, – усмехнулся Дарт.

Только мне было совсем не смешно. Никаких сомнений: это дело рук Питера Соло.

Я поднялся из-за стола и направился прямо к очкарику. Вблизи его лицо выглядело куда более удручающим: ударили его сильно, и не один раз.

Увидев, что я иду к нему, Хинниган собрался вскочить, но не успел. Я положил руку ему на плечо, заставляя прижать зад обратно к стулу.

– Кто это сделал, Клиф?

Хинниган что-то пробубнил себе в ладонь.

– Ты можешь внятно мне сказать, кто это сделал? – переспросил я.

Он мотнул головой, продолжая молчать.

– Это Питер Соло?

Парень распахнул глаза, в них отразился ужас пережитого избиения.

– За что он тебя?

Хинниган наконец убрал ладонь от лица, разлепил губы, судорожно сглотнул. С его носа потекла кровь, закапала прямо на стол.

– Я услышал кое-что в туалете, – еле слышно ответил он. – Питер и его рунный ведьмак обсуждали тебя… хотели сегодня ночью тебе слепую руну выслать. Я собирался подождать, когда они уйдут, но они меня заметили…

Рядом со мной остановился Дарт, прищурился, оглядывая избитую физиономию Хиннигана.

– Слепую руну? Это против правил школы, – возмутился он. – Ли быстренько вычислит того, кто это сделает. Да и действует такая руна недолго, но вещь мерзкая. Ослепнуть не слишком-то приятно.

Я похлопал Хиннигана по плечу.

– Иди в медблок, Клиф.

– Директору бы сказать…

– Нет, не надо директору. Сами разберемся.

Парень пропустил мою фразу мимо ушей, продолжая смотреть мне в глаза.

– Питер сказал, что хочет твоей позорной смерти… чтобы ты мучился в агонии, – добавил он дрожащими губами. – Клан Соло тебя люто ненавидит, Рэй… даже мне было страшно все это слушать.

Я покосился на Дарта, уже понимая, что у того от нетерпения чешутся кулаки. Он бросил наши сумки Хиннигану на колени.

– Покарауль.

Очкарик мгновенно понял, что мы собираемся сделать.

– Нет… не связывайтесь с Питером, – замотал он головой.

Но мы уже направились к выходу из столовой.

Питера Соло и его рунного ведьмака мы нашли на втором этаже, у кабинета «№ 38», где должен был пройти урок по продвинутым искусствам. Увидев меня и Дарта, Питер ткнул помощника в бок и что-то быстро ему сказал. Тот кинулся проверять двери ближайших кабинетов.

Одна из аудиторий оказалась открыта.

Именно там Питер и ведьмак поспешили скрыться.

– Вот козлы, – ругнулся Дарт.

Я ожидал, что дверь в кабинет будет заперта, но та неожиданно легко отворилась.

– Подожди, подстрахуемся малость… – Дарт остановился на пороге, опустив руки вниз.

На кончиках его пальцев зародился огонь. Он пополз выше, к запястьям и локтям. Через несколько секунд его руки овивали тонкие языки пламени. Дарт сомкнул ладони перед собой, а потом резко выставил их вперед. Пламя полыхнуло метра на два, расширяясь и охватывая приличную площадь у двери.

За стеной послышался сдавленный стон, и что-то глухо ударилось о пол. Вот теперь мы вошли, не опасаясь, что на нас навалятся прямо у порога.

Огляделись.

Кабинет казался пустым, да и спрятаться здесь особо было негде. Справа у двери валялся чуть почерневший от пламени стул.

– Им и хотели огреть, – поморщился Дарт.

Я запер дверь изнутри и прихватил ключ, сунув его в карман брюк. Дарт пошел по рядам с партами. Я быстро проверил большой учительский стол и подсобку за ним – никого.

И тут из-за оконной портьеры выскочил бугай-ведьмак с уже готовой начерченной руной черного цвета. Она темнела в солнечных лучах и летела точно мне в грудь.

– Эй! – крикнул Дарт.

Огненный шар от его ладоней пронесся между мной и ведьмаком. Руна вспыхнула сиреневым пламенем и сгорела в воздухе, а следующую руну ведьмак нарисовать не успел. Я ударил его ногой с разворота, угодив точно в живот. Здоровяк взмахнул руками и, не удержав равновесие, повалился назад, схватился за шторы, но они не смогли остановить его падение. Ведьмак еще и затылком о каменный подоконник приложился.

В это время я искал глазами Питера, он должен был появиться.

И появился он прямо за спиной Дарта.

– Сзади! – крикнул я, но было уже поздно.

– Ксипра, – между ладонями Питера мелькнула молния парализующего эрга, и Дарт, передернувшись всем телом, повалился на пол прямо под ноги врагу.

Значит, Соло отлично знал эрги, а ведь на уроке у мастера Изао у него ничего не получалось.

Притворялся, говнюк.

Питер перешагнул захрипевшего в судорогах Дарта и направился ко мне.

– Зря ты сюда пришел, Питон, – холодно сказал он. – Теперь тебя будут собирать по костям.

Я бегло оглядел кабинет. Вокруг только дерево и бумага: мебель, отделка и книги, а мне нужен был металл или хотя бы стекло. Ничего не оставалось, как устроить погром.

Я схватил один из стульев и швырнул в окно, чуть не угодив в голову поднимающемуся с пола ведьмаку. Тот отшатнулся в сторону. Стекло с грохотом и скрежетом взорвалось осколками, стул вылетел на улицу. Я кинулся к подоконнику, сгреб куски стекла в кулаках и развернулся к приближающемуся Питеру, краем глаза следя еще и за ведьмаком.

Ладони пронзило болью.

Стекло в моих руках накалилось, и я метнул его в сторону противника. Оно мутировало прямо в воздухе, и в Питера полетели сюрикены. Две угодили ему в плечо, три пронеслись мимо и с глухим стуком воткнулись в стену.

Я приготовил второй кулак со стеклом, сжал ладонь сильнее, и сквозь пальцы тут же просочилась кровь. Эту порцию сюрикенов я собирался отправить в ведьмака, если он решился бы подойти.

Но он не решился. Топтался у портьеры, поглядывая на Питера.

Тот тоже остановил наступление, застыл на месте, обхватив пронзенное звездами плечо.

– Рэй… его руна… – прохрипел с пола очнувшийся Дарт. Он с ужасом уставился куда-то мимо меня. – Руна, смотри…