Тяжелая дубовая дверь распахнулась.

На пороге появились двое, женщина и мужчина. Оба уже в возрасте, лет семидесяти. Мужчина был одет в смокинг, женщина – в скромное темное платье.

– Познакомьтесь, адепты, это мои камердинеры. – Сильвер снова скрыла руки под длинными черными перчатками и указала сначала на женщину. – Это Жаннет, – потом на мужчину. – А это Бернард. Они будут помогать вам во всем. Жаннет служит восточному крылу замка. Бернард – западному. Это деление очень важно.

Слуги посторонились, пропуская нас в просторный холл, украшенный картинами, зеркалами, светильниками и потолочными фресками, изображающими великую битву былых времен.

Джо в нерешительности замерла у порога, а я принялся считывать обстановку, анализируя, сколько тут может быть лазеек, окон, путей отхода, этажей, комнат, ниш…

Сильвер мгновенно оценила мой натренированный взгляд, но сделала не те выводы.

– Украсть ничего не выйдет, молодой человек, – сухо объявила она. – Здесь каждая вещь на своем месте, а ты вообще находишься под красным уровнем дисциплины. Выговоров для тебя не существует, поэтому любой, даже самый мелкий, проступок сразу приведет тебя в карцер. Либо в первый, либо во второй. Вряд ли тебе понравится хоть один из них.

Она снова упомянула карцер. Пыталась вызвать страх, давила авторитетом и силой. Но все же опасалась меня, и это ее раздражало.

Опасаться Ли Сильвер явно не привыкла.

На противоположной стороне холла высилась широкая лестница, ведущая на второй этаж. И что странно, лестницу надвое делила белая полоса, прочерченная прямо по ступеням. Та же полоса резала на пополам и сам холл.

– Это белая граница, – пояснила Сильвер, поймав мой взгляд. – Она делит замок на два крыла: западное и восточное. И завтра, когда я окончательно определюсь с учениками, граница будет закрыта.

– А зачем она нужна? – спросила Джо.

– В западном крыле занимаются юноши, а в восточном – девушки, – ответила Сильвер. – Кроме боя, мои преподаватели обучают их и другим родовым дисциплинам, и эти дисциплины очень разнятся. Адепты не выходят за границу своего крыла в течение первого месяца учебы.

– Целый месяц?.. – опешила Джо. – И друг друга нельзя будет увидеть?

Сильвер не понравился ее вопрос. И то разочарование, с которым он был задан. Она поморщилась, но все же ответила:

– Все контакты между разнополыми учениками запрещены. Но на втором этаже есть общий зал для тренировок, а на третьем – общий зал для официальных приемов и торжеств. После месяца обучения я открою границу для всех учеников моей школы. Но, уверена, что тебе не помешает отдохнуть от своего друга и его влияния. Или это трагедия?

Джо промолчала, стараясь на меня не смотреть, но каждые пару минут я все равно ловил на себе ее взгляд.

– А теперь, адепты… – продолжила Сильвер.

Ее перебил чей-то требовательный и громкий голос, донесшийся с лестницы:

– У нас новенькие, Ли?

Женщина устремила гневный взгляд на светловолосого крепкого парня, появившегося на ступенях и навалившегося на мраморные перила.

– Отправляйся спать, Дарт.

Тот никак не отреагировал на ее слова.

Из этого я сделал вывод, что он доктору Сильвер близкий родственник. Простой ученик не стал бы так наглеть, учитывая, что в школе есть карцер. И не один.

Парень не обратил на меня особого внимания, а вот на Джо…

Присвистнул, разглядывая ее голые плечи и приподнятую корсетом грудь. Я мгновенно занес говнюка в свой личный черный список, а Джо заметно напряглась и зашла мне за спину, чтобы скрыться от сального взгляда блондина-крепыша.

– Дарт! – повысила голос Сильвер. – Отправляйся спать! Первый выговор за сутки. Три выговора – и отправишься домой. Возьму на твое место другого, и что тогда скажет твой папочка? Ой… я забыла. Он не будет с тобой разговаривать, он тебе голову оторвет!

Парень посерьезнел, вскинул подбородок, демонстративно поиграл желваками. И… повиновался. Развернулся и пружинистой походкой зашагал наверх.

Сильвер хмыкнула ему вслед и посмотрела на Джо.

– Тебе нужно снять с себя этот кричащий наряд, дорогая. Отправляйся в восточное крыло. Жаннет тебе все покажет, проводит в комнату, познакомит с расписанием. С остальными ученицами увидишься уже утром. – Сильвер повернулась ко мне, поправила перчатки на предплечьях, полоснула меня взглядом-бритвой и бросила: – А с тобой мы прогуляемся до моего кабинета.

Кабинет Ли Сильвер находился на первом этаже западного крыла и занимал собой территорию не меньше холла.

Широкий, с громоздким столом в виде полумесяца и таким же громоздким креслом, обтянутым белым бархатом.

Стену слева занимала коллекция холодного и огнестрельного оружия: мечи, сабли, метательные ножи, булавы, топорики, боевые цепи, револьверы всех мастей, охотничьи ружья, армейские винтовки, украшенные гравировками… У меня даже дыхание участилось, я еле оторвал от коллекции взгляд.

Вторая стена, сразу за креслом директора, была плотно увешана мужскими и женскими портретами разного возраста: от стариков до младенцев. А вот у стены справа я заметил графопорт. Самый настоящий. Такой же аппарат для передачи сообщений я видел только в Главном почтовом отделении Лэнсома и в парочке других казенных учреждений.

А тут личный графопорт, прямо в кабинете.

Неплохо.

– Нравится? – поинтересовалась Сильвер.

– Стена с оружием, – ответил я. – Коллекционное?

Сильвер подошла к стене и сняла с держателей один из бастардов.

– Этому мечу уже двести лет. Работа эгвудских кузнецов, подарен мне патрицием Орриваном во время торжества по случаю юбилея Перекрестного договора.

Женщина вдруг бросила меч мне.

Я успел ухватить оружие за массивную рукоять и даже удивился его легкости и идеальному балансу веса. Большим пальцем провел по гарде, а второй ладонью скользнул по клинку, проверяя заточку.

– Ты знаешь, что такое Перекрестный договор? – спросила Сильвер. И сама же ответила на свой вопрос: – Этот договор дает право правящим кланам Ронстада существовать полноценно, но только в том случае, если они не посягают на жизнь и ресурсы правящих кланов Лэнсома. И наоборот.

Сильвер сняла со стены второй полуторный меч.

– А если договор будет нарушен? Что тогда? – спросил я у нее.

– Что тогда? – Женщина задумалась, поигрывая оружием. – Тогда кое-кто сможет прибрать к рукам ресурсы Ронстада, объявив нам войну. И речь идет не только о фабриках на основе кодо, речь об артефактах, об армии воинов-адептов, которых возможно будет взять на службу. Есть много чего… Но пока сильнейшие кланы Бриттона получают все, что хотят, договор никто не нарушит. Мы остаемся за стенами Ронстада и не мешаем наслаждаться властью кланам Лэнсома, мы не делим с ними империю. Нам хватает нашего маленького мира.

Я нахмурился.

– Зачем вы мне все это говорите?..

Сильвер вдруг сделала резкий колющий выпад в мою сторону, и звон оружейной стали эхом отозвался в потолке кабинета. Я ждал от нее чего-то подобного, поэтому успел поставить блок. Сильвер отпрянула и крадущимся шагом пошла по кругу, снова готовая нападать. Я неотрывно следил за ее движениями, за переменами в лице и жестах.

А она тем временем продолжала разговор:

– Ответь мне на два важных вопроса, адепт. Первое. Как ты попал в Ронстад?

– Поездом, – коротко ответил я.

Женщина сощурилась.

– Тебя не могли пропустить, на вокзале всех проверяют. А Ринги не владеют кодо. Их род благословлен на чистоту, в их семьях никогда не рождаются адепты. Ринги – единственные в своем роде.

– Если во мне есть кодо, значит, я не Ринг.

Сильвер сделала еще пару шагов, обходя меня справа и приготовив бастард.

– Тогда откуда в тебе так много кодо? Колокол на моих воротах никогда не ошибается. А он показал, что твой индекс не меньше ста сорока пяти. Это уровень фортис, и это немногим меньше, чем у меня. При этом ты не фортис и не медион, из тебя даже инфир паршивый. Кто ты такой? Как мне понять?